Карл Май - Нефтяной принц
— Нас тебе нечего бояться. Может, ты уже слышал про нас хотя бы раз. Я и два вот этих стоящих перед тобой воина получили прозвище Троица, потому что за мной…
— Троица? — резко оборвал его вождь. — Тогда я знаю ваши имена: Хокенс, Стоун и Паркер. Почему же вы мне сразу не сказали? Троица всегда настроена к краснокожим дружелюбно. Вы — наши братья, и мы приглашаем вас к себе. Вы получите воду, и столько, сколько вам надо. Наши женщины принесут ее.
По его команде на нижнюю террасу спустились скво и стали вытаскивать находившиеся на нижнем этаже глиняные кувшины с водой, которую некоторые из путников, поднявшихся по вдруг появившимся приставным лестницам, передавали вниз, своим. Картина была настолько мирной, что ни Сэм Хокенс, ни кто-либо из его товарищей и не подумал, что дружеское расположение вождя обманчиво.
Пока люди утоляли свою жажду, а потом поили животных, небо потемнело, залившись угрожающими красками. Сначала оно стало темно-красным, а потом фиолетовым, после чего быстро наполнилось густой чернотой.
— Хм! Гляди, что творится! — крикнул Уилл Паркер Хокенсу. — Что на это скажешь, Сэм? Грядет ураган или торнадо.
— В такое я не верю, — послышалось в ответ. — Гроза будет, буря… это точно! Сильный ливень! А вот торнадо… Лучше нам спрятаться под крышей, да и нашим животным тоже.
Повернувшись к вождю, все еще стоявшему на террасе, Хокенс спросил:
— А что скажет мой краснокожий брат? Что будет?
— Большая буря и так много дождя, что через короткое время здесь все поплывет.
— Я тоже так думаю, но желания купаться в одежде у меня нет. Может, пустите нас в пуэбло?
— Мои белые братья вместе со своими женщинами и детьми могут подняться к нам. На них не упадет ни капли.
— А наши животные? Нет ли и для них места, чтобы они не разбежались?
— Там, слева, за углом пуэбло, есть корраль [39], в котором можно их запереть.
— Хорошо, так мы и сделаем. А пока женщины пусть поднимаются к вам.
Сверху спустили еще несколько лестниц, по которым женщины и дети попали на третий этаж, а оттуда, через дыру в крыше, спустились ниже. Одновременно индейские скво и подростки спустились к основанию пуэбло, чтобы разгрузить мулов и лошадей, а потом помочь перенести груз на первый этаж.
В стороне от пуэбло находилась четырехугольная площадка, окруженная сравнительно высокими стенами, которую Трехпалый назвал корралем. Сюда и отвели лошадей. Когда они оказались за загородкой, вход забаррикадировали двумя жердями, плотно входившими в специальные выемки в стене. Едва успели справиться с этой работой, как сверкнула молния, полыхнувшая чуть ли не во весь небосвод, и раздался такой удар грома, что, казалось, дрогнула земля. А потом начался ливень, да такой, что в нескольких шагах уже ничего не было видно. Внезапно налетела буря такой силы, что пришлось держаться за стену, чтобы не оказаться опрокинутым.
Мужчины поспешили к лестницам. Банкир и его бухгалтер не были такими опытными, ловкими и расторопными, как другие, а потому у лестниц оказались последними. Люди в большой спешке поднялись на вторую террасу, а оттуда через дыру в крыше спустились по лестнице на второй этаж. Пролезть в отверстие можно было только по одному, а потому в укрытие уходили не так быстро, как хотелось бы под льющим как из ведра дождем. Каждый думал только о себе, пробиваясь вперед и не обращая внимания на других. В такой толчее никому не бросились в глаза пятеро или шестеро индейцев, внезапно оказавшихся рядом с вождем, руководившим спуском.
Крышка, которой закрывалось входное отверстие, лежала рядом. Поблизости виднелось несколько больших камней весом не меньше центнера каждый, на которые тоже никто не обратил внимания. Когда банкир уже собирался поставить ногу на верхнюю ступеньку лестницы, ведущей на второй этаж, а бухгалтер стал его поддерживать, вождь крикнул:
— Стой, назад! Вам туда нельзя!
— Почему? — удивился Роллинс.
— Потом узнаете.
Не успели те двое опомниться, как Трехпалый с упомянутыми индейцами бросились на банкира и бухгалтера, свалили их и тотчас связали. Слабые крики о помощи были заглушены завыванием бури и громовыми раскатами. Столь же быстро вождь выдернул лестницу из дыры и прикрыл отверстие крышкой, а его люди придавили ее сверху тяжелыми камнями. Итак, спустившиеся вниз путники оказались в плену.
Банкира и Баумгартена на лассо опустили еще на этаж ниже, после чего и там входное отверстие заложили крышкой. Затем вождь отослал куда-то одного из своих людей. Индеец тут же скатился по лестнице с нижней террасы пуэбло и, несмотря на бурю и дождь, обогнул угол строения и пробежал минут десять до того места, где остатки когда-то рухнувшей стены образовывали очень хорошее укрытие. Здесь со своими лошадьми прятались воины пуэбло, которые якобы охотились. Гонец сообщил воинам, что хитрость удалась, а значит, теперь они могут спокойно возвращаться домой.
Индейцам действительно повезло, и все получилось гораздо проще, чем предполагал Трехпалый. Неожиданной удаче, откровенно говоря, больше всего способствовала внезапно налетевшая непогода, хотя нельзя было сбрасывать со счетов неосторожность, с которой приезжие сами полезли в капкан.
Женщин и детей спустили с третьей террасы на третий этаж. Там они оказались в мрачном помещении высотой приблизительно в пять локтей, в котором отсутствовали окна. Кроме отверстия в потолке, через которое люди спустились, не было ни малейшей щелочки в окружающий мир. Этаж этот на пять комнат разделяли поперечные перегородки, самой большой из которых казалась средняя, за которой они и находились. В одной из ниш тускло мерцала глиняная лампа, свет которой едва-едва озарял пространство длиной в несколько шагов.
Фрау Розали, качая головой, огляделась. Не обнаружив в помещении никаких предметов, кроме лестницы и лампы, она возмущенно заметила:
— Такого я еще никогда не видела и не испытывала! Засунуть гостей в дыру, где нет дивана, да что там — даже ни одного стула! Прямо как в подвале! Куда присесть? Куда повесить вещи? Как разжечь очаг? А где сварить кофе? Ни печки не видно, ни окон! Я буду протестовать! Мы же дамы, а дам не сажают в… Боже правый! — Она испуганно остановилась, услышав первые раскаты грома. — Кажется, я слышала гром!
— Да уж, это был гром, и какой! — ответила другая фрау, по фамилии Штраух. — Я как раз ныряла в дыру, когда заметила вспышки молний.
— Так, тогда соберитесь все там, в дальнем углу! По дороге мужчины рассказывали о том, что здесь грозы совсем другие, чем у нас дома. Если эта дьявольская американская молния ударит прямо в отверстие, то мы от страха умрем на месте, как мышки! Хорошо, что здесь нет ни сена, ни соломы, и вообще ничего горючего. Понятно вам? Слышите, как снаружи бесится ливень? Наши работящие мужики вымокнут до нитки! Потом жди простуды, насморка, боли в желудке… Кто о них позаботится? Конечно же, мы, женщины и дамы! Скорей бы только они приходили!
