Э. Эллис - Лагерь в горах
Подобная вероятность была нисколько не утешительна, и поэтому Фред, несмотря на свое волнение, постарался как можно незаметнее добраться до скалы, где несколько минут тому назад стоял индеец.
Фред не успел подойти, как убедился в том, что краснокожий жив: индеец исчез.
Покрытая листьями земля и несколько деревьев — вот и все, что представлялось взору, но краснокожего не было: он убежал.
— Странно, положим, я не попал в него и позволил убежать, но где же Терри?
В тот момент, когда Фред убедился, что виннебаго не убит и исчез, беспокойство за друга возросло. Он слышал звук другого выстрела, последовавшего за его собственным, и боялся, что тот был роковым, так как индеец за это время мог хорошо прицелиться.
Взглянув на место, где стоял молодой ирландец и смотрел на хижину, Фред не увидел его там: он тоже исчез.
— Наверное, лежит убитый на земле! — мелькнула у него страшная мысль и заставила поспешить на то место, забыв о коварном индейце. Через несколько секунд он с радостью убедился, что там никого нет.
— Терри не убит, это верно, но, может быть, опасно ранен: во всяком случае, он, вероятно, здесь неподалеку!
Огромные валуны, деревья и кустарник предоставляли неплохое укрытие. Самый зоркий глаз не нашел бы врага. Исключением в этом отношении была только лужайка, окружавшая хижину.
— Где бы он мог быть? — повторял Фред, остановившись. — Он, верно, подумал, что стрелял или я, или Оленья Нога…
В ту же минуту Фред услыхал тихий свист. Оглянувшись, он увидел круглую добродушную фигуру Терри Кларка, выглядывавшего из-за скалы в нескольких шагах от него.
Увидев, что его заметили, Терри дал Фреду знак подойти, что последний тотчас же и исполнил.
— Ты ранен? — спросил Линден.
— Нет! — ответил Терри.
— Но я видел, как в тебя стрелял краснокожий!
— Ну, значит, он плохо прицелился.
— Прицелился-то он хорошо, но я опередил и, наверное, ранил его!
— Знаю, я сам наблюдал за ним. Я никогда не видал краснокожего, который бегал бы скорее! Он мчался по лесу, как стрела, придерживая одну руку, как будто боялся ее потерять.
— Так, значит, он ранен в руку! — сказал Фред, почувствовав облегчение при мысли, что он все-таки не совершил убийства.
— По какой дороге он бежал?
— Он бежал вон туда! — ответил Терри, показывая на холм, где несколько времени тому назад, стояли они, наблюдая за хижиной в долине.
— По всей вероятности, краснокожий теперь уже далеко отсюда!
— Ты не знал, что он стрелял в тебя?
— И понятия даже не имел. Если б я это знал, — прибавил Терри, покачав головой, — я бы погнался за ним по пятам, чтобы отплатить ему за это. Думаю, что индейцу тогда не удалось бы удрать после твоего выстрела!
— Ну, теперь он уже успел убежать, но я уверен, что мы видим его не в последний раз. Ты знаешь, как индейцы мстительны. Кстати, тут неподалеку находятся и другие виннебаго!
— Их везде довольно: леса кишат ими, как москитами!
— Пойдем-ка отсюда прочь, — предложил Фред, чувствуя себя не особенно-то спокойно на месте, где пять минут тому назад стоял страшный виннебаго.
Терри вполне разделял справедливость такого предложения, и оба они тотчас же отправились в путь. Друзья двинулись теперь в другом направлении и скоро достигли того места, где раньше находился Фред. Одной из причин этого была та, чтобы не быть в районе действий Оленьей Ноги, как они с ним условились. В противном случае, шавано был бы недоволен.
Чувствуя, что другие виннебаго были недалеко, оба юноши шли молча, выбирая дорогу как можно осторожнее между зарослями кустов и камнями, натыкаясь на ямы и промоины, которые очень затрудняли движение.
Наши друзья торопились, напрягая до предела зрение и слух, так как знали, что враг может напасть откуда угодно.
Они поставили себе задачу и были уже на пути к ее исполнению, как вдруг их остановила тревожная мысль.
— Я не понимаю, что делает Оленья Нога! — сказал Фред. — Я думаю, что он должен явиться сюда на звук выстрела!
— Ну, — прошептал Терри, — Оленья Нога, правда, отличается замечательным проворством, тем не менее есть много вещей, которых он не может сделать, и у него полно дел, так что ему пока не до нас!
— Может быть, была рукопашная схватка!
— Может быть, но что…
— Тише, а это что такое?
К удивлению обоих молодых людей, из-за угла хижины выскочил Оленья Нога и быстро помчался к ним навстречу.
4. ЧТО СДЕЛАЛ ОЛЕНЬЯ НОГА
Когда молодые люди расстались на холме с намерением подойти к хижине разными дорогами, Оленья Нога подумал, что решит этот вопрос один, какие бы опасности не стояли за этим решением.
Конечно, могло случиться, что какое-нибудь неожиданное обстоятельство откроет истину Фреду или Терри, но друг их, индеец, не строил своих планов на таком шатком основании: он верил, что этот вопрос можно разрешить только путем риска.
Оленья Нога чувствовал себя не вполне спокойно, когда предостерегал своих друзей. Он вообще не имел обыкновения прямо высказывать свои мысли, а в особенности теперь, когда дело шло о жизни или смерти отца Фреда: надо было взять на себя слишком много смелости, чтобы разом разрушить все надежды юноши, дав ему понять, что все в хижине убиты.
Оленья Нога думал, как уже было сказано, что группа виннебаго, подававшая сигналы южному племени, как раз в направлении к нашей хижине, хотела этими сигналами показать, что друзья охотников уже на пути к ним. Густой дым, служивший для этой цели, вряд ли мог сообщить им что-нибудь иное. Он, конечно, не мог сказать им про то, что молодых людей сопровождал индеец племени шавано, который был не только другом белых, но и врагом виннебаго.
В таком случае национальность Оленьей Ноги давала бы ему преимущество перед товарищами. Эти виннебаго вряд ли могли узнать, что произошло на пути между холмом и хижиной, и поэтому, по крайней мере на время, могли принять шавано за нейтральную фигуру.
Конечно, могло случиться и обратное, то есть, они приняли бы его за бродягу, каких в этих краях бывает много.
Обо всем этом Оленья Нога подумал уже раньше и теперь не колебался перед выбором. Он тихо пробрался берегом реки, огибавшей хижину, вплоть до самой лицевой части строения, и остановился в сотне ярдов от хижины. Здесь шавано выбрал себе наблюдательный пост и, не показываясь обитателям хижины, устремил взоры на большую, тяжелую дверь.
Несколько дней тому назад он был здесь в гостях у трех охотников, стоял перед этой самой дверью и разговаривал с ними, а те сидели на бревне, лежавшем на земле против хижины, и принимали его, как старого друга. Теперь дверь была заперта, и охотников не было видно.
