Лэрри Макмуртри - Одинокий голубь
– Я никогда не мог понять, отчего ты не остался в Теннесси. Твоя семья была богатой, – недоумевал Калл.
– Ну, скучно мне было, вот почему, – ответил Август. – Не хотел я стать адвокатом или врачом, а больше в тех краях делать нечего. Я лучше подамся в бандиты, чем стану врачом или адвокатом.
На следующий день, когда они ехали вдоль маленького ручья, лошадь Диша Боггетта неожиданно задрала голову и рванулась с места. Диш удивился и смутился. Утро выдалось тихим, он ехал и дремал, как вдруг неожиданно обнаружил, что лошадь на всех парах возвращается к фургону. Он натянул поводья, но на лошадь это впечатления не произвело.
Скот тоже начал поворачивать, все, кроме техасского быка, который громко взревел.
Калл сначала не мог понять, что послужило причиной такого бегства. Они с Августом ехали рядом, обсуждая, как далеко на запад они должны зайти, прежде чем повернуть снова на север.
– Как ты думаешь, та лошадь какую-нибудь отраву съела? – спросил Калл, пришпоривая свою кобылу, чтобы помочь сдержать стадо. Он едва не перелетел через голову кобылы, потому что ждал, что она рванется вперед, но она как примерзла к месту. Калла это потрясло, потому что последнее время Чертова Сука исправно слушалась его и не выкидывала никаких номеров.
– Калл, гляди, – позвал Август.
Немного вверх по ручью густо рос кустарник, и из этих зарослей выходило большое, оранжево-коричневое животное.
– Бог мой, да это гризли! – поразился Калл.
У Августа времени ответить не осталось, потому что его лошадь внезапно начала пятиться. У всех ковбоев обнаружились трудности с верховыми лошадьми. Они разворачивались и пускались наутек, как будто решили вернуться в Техас. Август, ездивший на лошади, которая не взбрыкивала уже несколько лет, едва не оказался на земле.
Вместо того чтобы бежать, большая часть коров развернулась и уставилась на медведя. Впереди стада в гордом одиночестве стоял техасский бык.
Калл вынул из чехла ружье и попытался заставить Чертову Суку подойти немного ближе, но не тут-то было. Она пошла, но в сторону, не отводя глаз от медведя, хоть он и находился от нее на расстоянии в добрых сто пятьдесят футов. Как Калл ее ни пришпоривал, кобыла шла боком, как будто по прерии прочертили черту, через которую она не хотела переходить.
– Черт возьми, вся жратва сбежала, – сказал Август. Ему удалось успокоить свою лошадь.
Калл оглянулся и увидел, что фургон мчится к реке, а Липпи безуспешно тянет вожжи, пытаясь удержать упряжку.
– Капитан, там медведь, – сообщил Диш Боггетт. Он умудрился развернуть свою лошадь по большому кругу, но остановить ее не смог и орал, проезжая мимо.
Везде царила сумятица. Табун верховых лошадей мчался на север, унося с собой мальчишку Спеттла. Двоих или троих ковбоев лошади исхитрились сбросить, причем сами помчались на юг. Сброшенные наземь ковбои ждали неминуемой смерти и ползали с пистолетами наготове, хотя знать не знали, кто на них напал.
– Боюсь, как бы они не начали палить друг в друга, – заметил Август. – Если их не остановить, они примут друг друга за бандитов.
– Так останови, – предложил Калл. Он ничего не мог предпринять и лишь следил за медведем и сдерживал по возможности кобылу. Пока медведь ничего не сделал, только встал на задние лапы и нюхал воздух. Медведь был довольно большой, Каллу он показался больше бизона.
– Черт, плевать, пусть стреляют друг в друга, – решил Август. – Никто все равно не попадет. Так что больших потерь не жди.
Он некоторое время разглядывал медведя. Хоть медведь пока и не проявлял враждебных намерений, с места он не двигался.
– Не думаю, что этот медведь когда-либо видел быка в полосочку, – предположил он. – Он прямо-таки потрясен, и я его понимаю.
– Черт, крупный мишка, – произнес Калл.
– Ага, и он привел всю команду в бегство, стоило ему только высунуть морду из кустов, – заметил Август.
И то верно, кругом царил беспорядок. Фургон и табун все еще мчались на юг, половина ковбоев валялись на земле, а вторая половина воевали с собственными лошадьми. Скот нервничал, но пока не бежал. Подаренный Кларой гнедой подбросил Ньюта высоко в небо, и тот весьма чувствительно приземлился на копчик. Он было похромал к фургону, но тут же обнаружил, что фургон исчез. От него остался только удивленный По Кампо. Ему рост не позволял видеть над головами скота, так что он ничего про медведя не знал.
– Индейцы? – спросил Ньют. Он тоже еще не заметил медведя.
– Не знаю, что это, – ответил По Кампо, – но что-то такое, что мулам не по душе.
Относительно спокойными остались лишь свиньи. С умчавшегося фургона свалился мешок картошки, и теперь свиньи спокойно жрали ее, иногда похрюкивая от удовольствия.
Прямо напротив медведя стоял лишь техасский бык. Он издал воинственный рев и начал рыть землю копытом. Потом сделал несколько шагов вперед и опять принялся рыть землю копытом, взбивая целые облака пыли.
– Как ты думаешь, этот маленький бык не такой дурак, чтобы броситься на медведя? – заинтересовался Август. – Броситься на Нидла Нельсона – другое дело. Медведь вывернет его наизнанку.
– Ну, если собираешься заарканить этого бычка и отвести его в сарай, милости просим, – сказал Калл. – Я и с этой кобылой справиться не в состоянии.
Бык продвинулся вперед на несколько шагов и снова встал. Теперь он находился всего в тридцати – сорока ярдах от медведя. Медведь плюхнулся на четвереньки и не сводил глаз с быка. Издал глухой горловой рык, заставивший сотню-другую коров отбежать на некоторое расстояние, где они остановились, чтобы наблюдать дальше. Бык взревел, отбросив за спину струю слюны. Он был разгорячен и зол и снова принялся рыть землю копытами. Потом опустил голову и ринулся на медведя.
К удивлению зрителей, медведь отбил нападение техасского быка. Он встал на задние лапы и передней нанес удар, сбивший быка с ног. Бык немедленно вскочил и снова бросился на медведя – на этот раз создалось впечатление, что медведь практически снял с него шкуру. Он ударил быка по хребту и содрал клочок шкуры со спины, но, несмотря на это, бык умудрился всадить рог в бок медведя. Медведь взревел и вонзил зубы в шею быка, но это быка не остановило, и вскоре оба катались в пыли, причем бык ревел, а медведь рычал так громко, что стадо в конце концов впало в панику и бросилось наутек. Чертова Сука непрерывно пятилась, да и лошадь Августа снова взбунтовалась и сбросила его, хотя Августу удалось удержать поводья и выдернуть ружье из чехла, прежде чем она вырвалась и убежала. Тут и Калл оказался на земле – Чертова Сука, как кошка, выскользнула из-под него.
Случилось это все в крайне неудачный момент, поскольку клубок из быка и медведя скатился с берега ручья и приблизился к стаду, хотя поднятая ими пыль была настолько густой, что мешала видеть, на чьей стороне перевес. Когда Калл присмотрелся, ему показалось, что медведь рвет быка на части зубами и когтями, но по крайней мере единожды быку удалось снова поддеть его на рог.
