Карл Май - Золото Виннету

— Да, я и там побывал, но к святым Последнего дня не имею никакого отношения, потому что живу днем сегодняшним. Вы позволите нам присоединиться к вашему отряду?

— Так уж и быть, раз вы знакомы с мистером Маршаллом. Как вы решились вдвоем пуститься в путешествие по Льяно-Эстакадо?

Недоверие, которое я испытывал к Вильямсу, заставило меня изображать себя человеком легкомысленным и неопытным.

— Для такого путешествия и не требуется особой отваги. Дорога размечена вехами, так что пересечь пустыню не так-то уж и сложно.

— Вы только посмотрите, как этот молодой человек в мгновение ока разделался с пустыней! — язвительно хохотнул Вильямс. — А вам никогда не приходилось слышать о стервятниках Льяно-Эстакадо?

— Вы имеете в виду хищных птиц?

— Нет, я имею в виду хищных людей — стейкменов, беспощадных грабителей. Но лучше о них сейчас не говорить, чтобы не накликать беду. Должен вам сказать, я бы не удивился, встретив в пустыне Олд Файерхэнда или Олд Шеттерхэнда. Хитрый старик Сан-Иэр тоже мог бы безбоязненно сунуться сюда, но вы?! Вы что-нибудь слышали об этих людях?

— Не припомню. Их имена мне ничего не говорят. А как долго нам еще придется ехать, пока мы не выберемся из Льяно-Эстакадо?

— Нам осталось два дня пути.

— И мы, конечно, держимся правильного направления?

— Неужели сомневаетесь?

— Мне показалось, что вехи повернули на юго-восток вместо юго-запада.

— Уверяю вас, вам только показалось. Меня трудно провести, я знаю Льяно-Эстакадо как свои пять пальцев.

Мои подозрения возрастали с каждой минутой. Будь он в самом деле столь опытен, как говорил, то уже давно заметил бы, что сбился с пути. Поэтому я решил и дальше прикидываться простаком и под этой личиной порасспросить его.

— Почему ваша компания посылает вас так далеко на юг? Я всегда думал, что на севере мехов больше.

— Очень точно подмечено! — насмешливо произнес Вильямс. — Но нас интересуют не только меха, но и шкуры. Здешние индейцы заготавливают впрок мясо бизонов, и у них можно за бесценок скупить тысячи дубленых шкур.

— Вот как? А я думал, что ради бизоньих шкур не стоит ехать в такую даль. В резервациях поблизости от индейских поселений их можно купить сколько угодно, и обойдутся они ничуть не дороже. К тому же торговцы, как мне говорили, могут не опасаться индейцев. Это правда, что письмо в конверте или любая бумага с печатью служат торговцам верительными грамотами?

— Да. Мы не только не опасаемся дикарей, но даже рассчитываем на их содействие.

— Наверное, у вас есть с собой такие письма?

— Конечно. Стоит мне показать бумагу с печатью, и любой индеец придет мне на помощь.

— Это очень интересно, сэр. Покажите, пожалуйста, и мне эту бумагу.

Вильямс смутился, но тут же попытался скрыть замешательство.

— Вы когда-нибудь слышали о тайне переписки? Я могу показывать эти бумаги только индейцам.

— Я и не собирался читать их. Судя по вашим словам, вам никогда не приходилось держать ответ перед белыми.

— Я держу ответ перед кем бы то ни было только с оружием в руках. Зарубите это себе на носу!

Он заговорил умышленно грубо, с явной целью прекратить неудобный для него разговор. Я изобразил на лице испуг и смущенно умолк. Сан-Иэр хитро улыбнулся и подмигнул своей Тони — каково, мол. Я отошел к ожидающему меня в сторонке Бернарду Маршаллу.

— Боб рассказал мне, куда и с какой целью вы отправились, — обратился я к молодому человеку. — Скажите, полиция напала на след убийцы, лишившего вас средств к существованию?

— Нет, никаких следов не нашли. Но мне кажется, что убийца был не один.

— А где теперь Аллен?

— В Сан-Франциско, по крайней мере, оттуда он прислал нам последние письма.

— Найти его там не составит труда. Вы решили заночевать здесь?

— Наши лошади устали. Продолжать сегодня путь бессмысленно.

— Тогда позволь мне оставить тебя — мне надо позаботиться о лошади.

Я расседлал мустанга, насыпал ему кукурузы и стреножил. Сан-Иэр точно так же поступил со своей старушкой Тони. Мы не перекинулись с ним ни словом: двое охотников, проживших вместе несколько недель, прекрасно обходятся без слов и по глазам узнают мысли друг друга.

Затем я снова вернулся к Маршаллу и беседовал с ним до темноты, но не стал посвящать его в свои планы, промолчал и о своих подозрениях.

— Не пора ли расставить часовых, сэр? — спросил я Вильямса. — День выдался тяжелый, мы устали и хотим спать.

Тот незамедлительно назначил часовых, но, как ни странно, не доверил охранять лагерь ни мне, ни Сэму, ни Бернарду.

Я лег рядом с мустангом, пристроив голову к нему на живот, и сделал так не без умысла — умное животное предупредило бы меня о приближении человека. Торговцы улеглись неподалеку, приспособив седла в качестве подушек, Бернард хотел было устроиться рядом со мной.

— Ложись вместе с остальными, чтобы они не могли разговаривать между собой, — шепнул я ему.

Он удивленно посмотрел на меня, но безропотно подчинился. Сэм понял мою задумку и тоже устроился рядом с остальными, так что беседовать они могли только стоя на часах.

Взошли звезды, но после дождя между небом и землей висела густая пелена тумана, и светили они не столь ярко, как обычно. Сначала на часах стояли два купца-южанина, а потом их сменили Вильямс и самый молодой из скупщиков мехов. Они обходили лагерь каждый со своей стороны и, встречаясь, останавливались на минуту-другую. Вероятно, именно в это время они успевали перекинуться несколькими словами.

Очень осторожно я пополз к ним. К счастью, там рядом стояла лошадь Боба. Вряд ли негру дали хорошего коня, обученного предупреждать хозяина об опасности. И действительно, спокойное животное терпеливо сносило мое присутствие и ни единым звуком, ни единым движением не выдало меня.

Вильямс и второй часовой снова сблизились. После долгой жизни в прерии чувства мои обострились, я мог расслышать шепот на расстоянии нескольких шагов.

— Я его, а ты — негра… — донесся до меня голос Вильямса.

Вслед за этим часовые разошлись, а я остался ждать. Услышанного мною было мало, чтобы разгадать их план. Через несколько минут они снова вернулись, и до моих ушей долетел тихий шепот:

— Конечно, их тоже…

По-видимому, речь шла обо мне и Сэме.

— Не волнуйся, один — щуплый старичок, а второй — простофиля.

Итак, они решили убить нас, хотя я и не знал почему. Когда они снова сошлись, послышалось:

— Всех троих…

Теперь речь шла об участи купцов-южан. Мнимые скупщики мехов собирались напасть на своих спящих спутников, и, хотя нас было семеро против пятерых, они убили бы нас, не получив при этом ни единой царапины.