Екатерина Верхова - Рожденный под счастливой звездой
- Я тебе сколько раз говорила не обращать на них внимание? Обзываются? Молча иди мимо. Берут палки, беги.
- И что же, теперь всю жизнь бегать? - удивленно вскинул брови мальчишка.
Нирами вздохнула, как объяснить ребенку, что от подобного клейма, которое носила она, не избавиться? Ее всю жизнь будут считать галинхар, осуждать и издеваться, а он - ее сын - значит, ему будет еще сложнее. Нокихар чуть ли не каждый день приходил с новыми синяками и ссадинами, полученными в драках. Несколько раз ему перепадали побои и от взрослых жителей племени. Иногда мальчик не мог нормально передвигаться несколько дней, приходилось бегать к ученику шамана, Булу, и молить о снадобьях для сына. Для этого Нирами приходилось оказывать некоторые услуги, из-за которых она уже и сама считала себя галинхар.
- Милый, не ходи по поселению. В ближних джунглях нет злых людей, а с мелкими хищниками ты справишься, даже у них сострадания больше, чем в нашем племени, - с досадой произнесла Нирами, возвращаясь к работе.
- Ничего, я им еще покажу, что никакое я не отребье, - прошептал себе под нос мальчик.
Мать не услышала, она думала, с кем попытаться договориться об оружии. Ее сын должен выжить.
Нирами давно стала замечать, что Нокихар один из немногих мальчишек в племени, кто уже умел охотиться и рыбачить.
Однажды женщина стала свидетельницей того, как мальчик спас маленького тигренка, чью мать убили жители племени на одном из испытаний. Тигренок, не дождавшись ее с охоты, пошел к поселению, на родной знакомый запах. Яркое оранжево-черное пятнышко увидел Нокихар, который издали наблюдал за ликованием племени. Он, не испугавшись маленького хищника, незаметно для остальных взял его на руки и отнес подальше в лес. Шкура маленького тигренка была трофеем, достойным сына вождя. Шаман говорил о том, что мех диких кошек оберегает маленьких детей от злых духов, неугодных Гогду.
Какое-то время Нокихар носил тигренку свежее мясо, добытое на охоте, и кормил неприспособленное к жесткой пище животное. Когда тигр окреп и научился добывать еду, то тут же покинул мальчика, уходя подальше в глубокие джунгли.
- Нокихар, завтра твое первое испытание, - спустя какое-то время произнесла Нирами, - Ты готов?
- Так чего там сложного-то? - буркнул мальчик. - Принять знак Великого Гогда и принести из леса мелкое животное.
- Сын, - немного подумав, произнесла женщина, - будь готов к тому, что тебе могут не нанести знак. Мы вроде как отрезаны от Гогда...
- ВЕЛИКОГО Годга, - тут же поправил мать Нокихар. - Он с нами, иначе бы мы уже давно были мертвы.
"Слишком умен для его возраста - с грустью подумала Нирами. - Мне уже слишком сложно с ним спорить".
- Заточи кинжал на всякий случай. Я постараюсь раздобыть завтра новый, не такой... - женщина на секунду запнулась, - дряхлый.
- У меня хороший кинжал, - возмутился мальчик, продемонстрировав матери желтую заостренную к бокам кость, по которой уже пошли трещины, сливающиеся с оберегающим узором.
- Конечно, - улыбнулась Нирами, - но новый будет все же лучше.
***
Настало первое испытание для детей, достигших семилетнего возраста. Все племя традиционно отдыхало, расположившись возле скалы, стоявшей на границей с джунглями.
Родители объясняли детям, что не надо ничего бояться, что знак Великого Гогда, который они должны принять сегодня, это не так страшно. Некоторые из ребят были жутко напуганы, но скрывали это за вечными подшучиваниями и издевками над Нокихаром. Другие боялись выйти в середину полукруга, ореолом которого были жители племени. Нокихар самым первым встал в центр, ожидая Шамана, именно он должен был начать первое испытание.
Вождь Раног сидел на возвышении и наблюдал за маленькими жителями племени, которые сегодня должны стать настоящими мальчиками, а не просто детьми, что были ранее. Девочкам было проще: они должны были сшить из шкур одежду, после чего первое испытание для них считалось законченным.
- Сегодня великий день, - начал вождь, - день первого испытания! Те, кто пройдут его, останутся, те, кто не смогут справиться даже с этим, пойдут на корм крокодилам!
В глазах у некоторых мальчишек читался страх, а на лицах абсолютное смятение.
Нокихар стоял гордо и свысока смотрел на этих напуганных слабаков. Он грезил о первом испытании с трех лет.
- Каждый из вас по одному должен подойти к Шаману и принять знак Великого Гогда. Если он примет вас под свое покровительство, то вы можете приступать ко второй части испытания.
Шаман стоял возле костра, пылающего синим пламенем. В руке он держал длинную узкую заточку, измазанную в растопленном растении, чей сок следовало вводить под кожу.
- Как только вы получили знак, - продолжил вождь, - отправляйтесь в лес, на охоту. Если вы сможете поймать хотя бы небольшое животное, то покажете, что от вас есть толк и вы можете быть полезными племени. Не справитесь, лучше не возвращайтесь. Нам не нужны слабаки!
Нокихар устал слушать насмешки и сделал решительный шаг к Шаману. Жители зашумели. Кто-то задержал его и первым вышел сын вождя - Гаргон, что означало " сильный, выносливый". Он был одним из немногих, кто ничуть не боялся испытания. К тому же, мальчик держался обособлено, не подружившись ни с одним жителем племени. Поговаривали, что вождь растит из сына приемника.
Когда шаман аккуратно воткнул ему в запястье наконечник, Гаргон лишь дернулся от неожиданности, но не вскрикнул и, тем более не заплакал, хотя ему было действительно очень больно. Он не мог позволить себе слезы.
С достоинством приняв знак Гогда, сын вождя гордо прошел мимо своих сверстников, не обращая внимания на стекающую по руке кровь. Гаргон направился прямиком в лес. Его проводили восторженным уханьем.
Вторым пошел Нокихар. Он хотел быть первым, но побоялся переходить дорогу Гаргону. Сын Ранога один из немногих, кто совсем не обращал внимания на Нокихара: не кидал в него камнями, не обзывался и не строил пакости.
На бедре у рожденного под счастливой звездой блестел новый костяной кинжал. Нирами, которой не удалось обменять накидку на оружие, вновь пришлось идти к ученику шамана. Тот грубо овладел ей прямо на каменном столе, на котором осталась застывшая кровь жертвенной птицы. После чего Бул бросил ей под ноги один из кинжалов, которых у него было много.
- Не стану желать удачи твоему ублюдку, - на прощание сказал ученик шамана. - На все воля Великого Гогда.
Нирами молча ушла из палахара Була, радуясь тому, что удалось раздобыть для сына достойное оружие.
А теперь ее ребенок шел к Шаману, который семь лет назад настаивал на их смерти. Нирами начала шепотом молиться, но увидев осуждающие и даже презрительные взгляды соплеменников, одернула себя. Великий Гогд теперь не слышит ее молитв. Остается только надеяться.
