Дончо Папазов - С «Джу» через Тихий океан

Смешно! После каждой экспедиции эта весть доходит до Болгарии. К ней уже привыкли. И никому даже в голову не приходит, что за этой короткой фразой стоит постоянная изнурительная битва за мили, градусы и минуты!

По поводу экспедиции «Планктон-IV» один из профессоров с апломбом заявил, что науку нельзя делать в крохотной лодчонке и что в их лаборатории выполняют работы намного интереснее и полезнее. Мол, в наше время океанографическая наука создается специально подготовленными кадрами на специально построенных научно-исследовательских судах. Что, дескать, намного полезнее посылать специалистов на таких судах, чем организовывать экспедиции на спасательной лодке; что глупо вести визуальные наблюдения со спасательной лодки, когда лучше всего делать это из космоса, и что, наконец, на средства, затрачиваемые на экспедиции, подобные нашей, лучше было бы приобрести крайне необходимые для его лаборатории приборы.

Этот профессор – человек очень опытный. Он уже несколько лет занимается изучением проблем загрязнения, и спорить с ним трудно. Его не поколебал даже такой простой довод: методика визуальных наблюдений со спасательной лодки разработана специалистами и предоставлена нам Межправительственной океанографической комиссией ЮНЕСКО. По этой методике ведут наблюдения за загрязнением окружающей среды сотни судов разных стран.

Слово «космос» звучит громко. Действительно, со спутников ведутся чрезвычайно результативные наблюдения. Но еще никому не пришло в голову из-за этого демонтировать буи, выполняющие автоматический контроль за содержанием загрязняющих веществ, или закрыть наблюдательные пункты на берегах. Поэтому не следует удивляться, что ЮНЕСКО проводит наблюдения за загрязнением морской среды и со спутников, и с судов, и с суши. Просто эти исследования дополняют друг друга. Очень важен и критерий эффективности. Наблюдения с лодки или с яхты относятся к визуальным, то есть использующим переносные приборы (к примеру, для определения содержания кислорода в воде[46]), и обходятся во много крат дешевле.

Для любого непредвзято мыслящего человека совершенно ясно, что исследования, которые ведутся на спасательной лодке, отличаются от исследований в лабораториях и на кораблях. Мне и в голову не приходила мысль, что наши усилия каким-то образом могут преуменьшить труд других. Или заменить его. Или дискредитировать в глазах общественности. Тем более что мы не профессионалы и не делаем в этой области научной карьеры. Но наши экспедиции кое-кого задели за живое, и они напористо ломятся в открытую дверь: пылко отстаивают истины, которые никто не оспаривает. Океанографическая наука не начинается и не кончается опытами на спасательной лодке. Мы вторгаемся в сферу деятельности стольких различных специальностей и параметров, что задетых оказывается много. Бесспорно, мы допускали в своей работе увлечения и ошибки, но нельзя же требовать от нас одних лишь положительных результатов.

Океан и наука – необъятны. Здесь хватит места для всех, кто их любит, кроме, конечно, тех, кто тратит силы и энергию на то, чтобы вставлять другим палки в колеса.

Есть и иная цель. Своими экспедициями мы стараемся внушить людям такую мысль: придет время, когда будет уже недостаточно только плавать. Техника судостроения настолько продвинулась вперед, что яхты стали сравнительно надежными. Давно уже не считается подвигом пересечь океан на яхте. Это делают тысячи. Им даже нет надобности круглосуточно дежурить у румпеля. Заданный курс спокойно поддерживает авторулевой. Радары, сигнализационные устройства и компьютеры облегчают кораблевождение. Естественно, что в таких условиях значительно легче проводить научные исследования, делать съемки и т. п. Все это требует яхтсмена нового типа, который бы разбирался не только в парусах и судовождении, но и обладал бы чутьем исследователя, владел бы пером, мог вести киносъемку и не жалеть труда. Подобные мысли мы высказывали и раньше, и они давно уже вызывают раздражение и недовольство у людей, любящих просто путешествовать.

Те, кто любит море, знают, что самые популярные, самые любимые мореплаватели, вызывающие всеобщий восторг и восхищение, – это Ален Бомбар, Тур Хейердал и Эрик де Бишоп. Их имена стали синонимом людей беспокойных, ищущих и самоотверженных. Ален Кола и Табарли – тоже известные мореходы, но они вряд ли могут сравниться по широте интересов, например, с д-ром Бомбаром.

Несомненно, всегда будут яхтсмены, которые предпочитают обычные путешествия, – в конце концов это вопрос интереса, увлечения. На этом уровне легче проявить себя. В мире проводятся сотни гонок и регат, и, если ты способен выполнить их требования, можешь принять в них участие. Хочу, чтобы меня правильно поняли: я не делаю обобщений и не даю рецептов. Излагаю свое личное мнение. Я восхищаюсь и буду впредь восхищаться волей, мужеством и выдержкой крупных спортсменов парусного флота. Прекрасно понимаю, что достигнутые ими успехи – результат их таланта и огромнейшего труда. Но мне ближе, дороже подвиг и ум Т. Хейердала. Странно, но ведь до сих пор нет ни одного исследователя, вышедшего из среды яхтсменов. Хочется верить, что наш опыт поможет изменить такую традицию, и тогда те, кто любит бороздить просторы морей и океанов, заполнят свое свободное время делом, полезным всему обществу, – съемкой фильмов или научными исследованиями. Есть немало вещей, которые могут делать и дилетанты в лучшем смысле этого слова. Чтобы стать полезным, не обязательно совершать фундаментальные открытия. И маленькие кирпичики нужны при строительстве огромного здания. Больше того, без них не обойтись. А увлеченность, интерес и чувство, что ты делаешь нужное дело, придают силы и заставляют по-иному осмысливать жизнь.

Затишье. Течение медленно, но неуклонно несет нас на рифы.

Сегодня 13 июля. Минуло сто двадцать дней со дня отплытия из Кальяо. Нынешний день мог стать прекрасной датой завершения второго этапа экспедиции, но нас подвел штиль.

Жарко. Выше допустимого. Бездействие и скука подавляют. Неожиданно мы оказались людьми ожидающими. Ждем, когда кончится это изнуряющее состояние покоя, вынужденного безделия, когда подует ветер и мы снова понесемся вперед. Но мы стоим на месте. Не шелохнемся. Как на якоре. Как привязанные.

Никогда еще вопрос о совместимости не вставал перед нами так ощутимо. Впервые так остро ощущаю присутствие Джу. Невероятно, но факт. До сего дня мы как-то мало общались – почти не оставалось времени на то, чтобы быть вместе. На этих жалких двух квадратных метрах обитаемой площади каждый из нас имеет четко определенные обязанности, права и ответственность. И труд заполнял все наше время. Теперь же мы оказались наедине друг с другом.