Дневник одного плавания - Сергей Петрович Воробьев
06.05.1993. Устье реки Loire. Nantes
Прогулка по Луаре. – Природные и рукотворные ландшафты. – Па велосипеде по Нанту. – Особенности погрузки зерна.
Город Нант расположен в живописной излучине реки Луары – самой протяжённой реки во Франции (чуть более 1000 км.). Живописность в картину добавляют также прилегающие к неширокой долине реки каменистые скалы, которые использованы, как общий антураж и в то же время фон для внедрённых в эти скалы домов и домиков, искусственных гротов со сводчатыми карнизами. Возникает ощущение гармоничного сочетания природного рельефа и отделочного камня. В узких каменистых ущельях, идущих сверху вниз, заложены прямые каскадные лестницы, увенчанные монументальными скульптурами. Узкие ступенчатые сходы прилеплены и на крутых базальтовых срезах, спускающихся серпантином с верхних смотровых площадок или прогулочных троп. Всюду строгий пример органичного сочетания дикой природы и вписанной в неё рукотворной архитектуры: зримые, приятные глазу плоды современной цивилизации. Постарались здесь французы на славу. Умеют они облагородить места своего компактного проживания.
Я два дня колесил на своём велосипеде по Нанту, взбираясь по его крутым улицам и спускаясь в асфальтированные лощины, кое-где дающие выход живой природе наружу в виде ухоженных парков и променадов с подстриженными газонами и кустами. Я добросовестно крутил педали своего байка, вышибая из-под колёс французские мили, я плутал по незнакомым лабиринтам узких и широких улиц, наблюдая ненароком жизнь большого французского города. Я дорвался до Франции, как кот до мяса, и поглощал её на ходу, не задумываясь особенно над тем, сколько Франции я съем за один присест.
Эта страна стоит того, чтобы на неё посмотреть.
Стоянка в Нанте оказалась короткой. Рукав элеватора за один рабочий день засыпал в наш трюм пшеницу. Второй день команда наполняла джутовые мешки засыпанным зерном и укладывала их по поверхности засыпки. Зерно – груз текучий, на волне, при крене, легко и быстро перетекает с борта на борт. Тогда судно, потеряв остойчивость, может быстро перевернуться. А поскольку мы шли во всегда неспокойный Бискай, мера эта была тем более не лишней – мешки с зерном хорошо придавливали груз, как бы связывая его и делая единым целым.
08.05.1993. Biscay bay (утро)
Домашние курсы политэкономии. – Можно ли жить без кризисов? – Цены – источник обогащения одних и разорения других. – От Штольтхайма до Чернышевского.
Вчера в 19.00 вышли из Нанта и взяли курс на Лиссабон. Везём пшеницу. Как будто в Португалии нет своего зерна. Работая на грузовых судах, я заметил одну особенность: грузоотправитель и грузополучатель всегда считают сделку, т. е. продажу или покупку груза, обоюдовыгодной. Чаще всего груз перепродают, и не раз, всё время увеличивая цену. Со временем дорожают не только антикварные вещи, но и почти любые товары, не потерявшие своей кондиции. Сравните цены на ценниках, которые были год назад, с сегодняшними. Естественно – всё дороже. Вернее, это не естественно. Товар не может дорожать до бесконечности, он не может стоить больше своей стоимости в десятки раз. Но, тем не менее, мы это наблюдаем. Когда произведённый предмет зашкаливает по цене, его далеко не каждый может купить. Беспредельное завышение цен обесценивает деньги. Система «купи-продай» работает до тех пор, пока обыватель в состоянии обеспечивать денежную массу продуктами производства. Как только деньги – эквивалент общей продуктовой массы – превышают её, да ещё с астрономическими излишками у очень узкого круга людей, тогда начинается коллапс. И он порождается именно теми, кто заказывает рыночную погоду. Поэтому-то весь мир время от времени и сотрясает этапный экономический кризис, выход из которого – разрушить погрязший в кризисе мир и начать всё сначала. А для этого нужно хорошо вооружить три-четыре лидирующие страны, чтобы в нужный момент столкнуть их лбами. Полагают, что история – это прежде всего история войн. Но тогда историю войн нужно рассматривать, как историю кризисов в общей истории. А капитализм, как правильно учили всех классики марксизма, является источником возникновения этих кризисов.
Из этих правил выпадал лишь Советский Союз. Цены были стабильны десятилетиями буквально на всё. Мало того, раз в год, в день Сталинской Конституции, цены на основные товары потребления (в основном на продукты животноводства) неуклонно снижались. И всего один раз за послевоенный период при Хрущёве были подняты цены на мясные и молочные продукты в целях поддержать советское сельское хозяйство. Какой ропот тогда пошёл по стране! Но как только убрали основной противовес в мире – Советский Союз, который сдерживал рынок в своём стремлении обескровить слабых, так призрак очередного глобального кризиса навис над миром. Россия удивительная страна, она не раз в истории гибельные для неё процессы в итоге пускала себе на пользу. И не ищите логических предпосылок. Всё произойдёт вопреки им.
Известный исследователь торгашеского духа Родерих Штольтхайм сказал, что торговля лишь необходимая разновидность зла. Видимо, мы, вовлечённые в эти торговые сделки, как перевозчики, способствуем этому злу. Мы всё время способствуем тому, чтобы вещи, товары, продукты становились всё дороже и дороже. На разнице в ценах кто-то зарабатывает себе немалые капиталы и в итоге влияет на расстановку сил в обществе.
…Здесь я показываю лишь тщету моих попыток разобраться в происходящем. Сошлюсь на штормовой Бискай, который своим волнением разбудил во мне если не Штольтхайма, то, по меньшей мере, Чернышевского. Думаю, что в каждом из нас в какой-то степени живёт дух исследователя, копателя пластов причинно-следственных связей. Но сколько ни копай, истина глубоко, не докопаться. И даже глубочайшие мыслители далеки от неё, они лишь задают новые вопросы и множат интеллектуальный хаос.
Мы всё ближе и ближе подходим к Португалии, притянутой неумолимой рукой евроинтеграторов в Общий рынок. До этого она была небогатой страной. Но и сейчас богаче не стала.
08.05.1993. Biscay bay (день)
Немного о европейцах. – Стоим у светофора. – Некоторые сравнения и обобщения. – Как работают шведский и французский докеры.
Пока мы в Бискае огибаем Европу, можно поговорить о самих европейцах, об их общих чертах и различиях. Чего стоит, например, выработавшаяся у европейца привычка показывать свою цивилизованность и толерантность у светофоров (светофор как тест на законопослушность и лояльность). Какой-нибудь немец из Берлина или датчанин из Копенгагена будет стоять, как столб, перед красным сигналом светофора даже в том случае, если за километр не видно ни одной машины. И только на зелёном в нём пробуждаются двигательные функции.
Из этого ряда явно
