Майкл Поуп - Королевский корсар
— Сейчас мне не до обманов. Я хочу сохранить жизнь своему другу.
— И что же ты предлагаешь взамен за эту жизнь, поверь мне, достаточно ничтожную?
— Верь себе сам. А предлагаю я вот что. Я знаю, где спрятал деньги Леруа. Я сам их прятал. Мы закончили работу перед тем, как появились дикари. Леруа убил моего напарника, а меня не успел. Потом убили его. Место я запомнил.
— Я поверю тебе, если ты объяснишь мне, почему ты сам не попытался добыть их. После. Когда все улеглось.
— Я и не собирался их добывать. Я хотел, чтобы они навсегда остались в земле. От них только несчастья и кровь. Мне вообще не везет с деньгами, стоит им появиться в моих руках…
— Когда же это у тебя в руках были большие деньги?
— Все с них и началось. Умер мой брат Энтони.
Я взял собранные отцом деньги и тут же влип в историю. С тех пор я никак не могу выгрести на берег, бултыхаюсь и бултыхаюсь.
Каллифорд равнодушно кивал.
Мэй держал пистолеты направленными в грудь Базира.
— Ну, говори, — внешне мягко попросил Каллифорд, когда Кидд прервался.
— Что?
— Где они лежат? Денежки Леруа.
Кидд неожиданно улыбнулся.
— Сначала ты отпустишь Базира.
— Я отпущу его. Когда получу деньги. Не волнуйся, я не собираюсь его брать с собой. Он останется здесь, на Сент-Мари. Под присмотром моего друга Уильяма. Если ты обманешь, я вернусь и живьем сдеру кожу с твоего друга. Понял? Живьем. Может быть, он предпочтет быть расстрелянным сейчас?
Базир молчал, глядя исподлобья. Кажется, ему не нравился ни один, ни другой вариант.
— Ты найдешь там то, о чем я говорю, — уверенно заявил капитан Кидд.
— Тогда говори.
— Ты хорошо помнишь ту бухту, где вы напали на людей Леруа и перебили их?
— Помню.
— Тогда ты должен знать, где находится водопад.
Каллифорд на мгновение задумался.
— Я помню, где находится водопад.
— В двадцати шагах левее его находится расщелина в скале, заваленная камнями. В ней.
Каллифорд задумчиво почесал себе кадык. Мэй смотрел на него с завистью, потому что у него были заняты руки. Почесать кадык ему тоже хотелось.
— Так просто?
Кидд развел руками:
— Этот тайник придумал Леруа.
— Уильям, опусти пистолеты.
Базир воспринял эти слова как сигнал и для себя. Он быстро вышел из каюты.
— Ты не пожалел ради меня таких денег?
Капитан слегка смутился.
— Не думай, я не так уж бескорыстен.
— Не понимаю.
— Ты рассказал мне свою историю. Как ты пострадал от потери того камня.
У Базира пересохло горло.
— Да.
— Я ведь знаю, где он находится.
— «Посланец небес»?
Кидд тяжело и длинно вздохнул, глядя при этом себе под ноги.
— Да. «Посланец небес». Но я не могу его тебе отдать. Мне очень стыдно. Никак не могу. Меня можно убить, четвертовать, сжечь заживо, этой тайны я не выдам. Поэтому я обрадовался, когда появилась возможность хоть чем-нибудь тебе отплатить. Я не в силах дать тебе счастье, но все-таки сохранил жизнь.
Базир отвернулся и зашагал вдоль линии прибоя.
Кидд испуганно кинулся за ним:
— Ты все же сердишься на меня?
Базир молча шел.
— Ну, скажи что-нибудь, ты мучаешь меня!
Тяжелое молчание было ему ответом.
Так они прошли ярдов двести.
Базир остановился внезапно. Кидд даже налетел на него, отчего дополнительно смутился и отступил на два шага, потупившись и покраснев.
— Ты спас мне жизнь, но ты разбил мое сердце.
— Так захотела судьба, какое-нибудь сердце обязательно должно быть разбито.
— Почему мое?
Кидд был в отчаянье и в ужасе от самого себя. Алмаз ему был дороже друга. Базир понял, в каких пределах мечется загнанная мысль капитана.
— Ты забрал алмаз, ты лишил меня дома и семьи…
— Но…
— Но и жизнь ты мне даровал не всю, а лишь небольшой кусок ее!
— Что ты хочешь этим сказать?
— Каллифорд вернется и повесит меня.
— Я заплатил ему.
Базир саркастически усмехнулся:
— Такие люди, как он, не прощают обид. Я выставил его в глупом свете, он должен меня вздернуть, чтобы сохранить лицо и уважение своей команды. Чтобы узнать, где находятся деньги, он был готов играть в честность. А получив их… Кто я для него? Мусульманин. Неверный, существо хуже собаки. Клянусь знаменосцем пророка, после возращения «Мочи» в гавань Сент-Мари я проживу ровно столько, сколько нужно, чтобы перебросить веревку через рею.
Кидд слушал эту яростную речь, схватившись руками за голову и зажмурившись.
Базир смотрел на него со злобой и презрением.
— Что же делать, Базир?
— Я уже просил тебя, кажется, не называть меня этим именем. Меня зовут Абдаллах!
— Конечно, конечно, буду звать, как скажешь. Но что же нам делать тем не менее?
— Возьми глаза в руки, как говорят в Гуджарате, и посмотри.
Кидд невольно поднес кисти рук к вискам, но, спохватившись, рассмеялся.
От этого дурацкого смеха физиономию Базира перекосило.
— Извини, просто я…
— Мне нужно как можно скорее убраться с этого острова, понимаешь?
Наморщив лоб, капитан потер щеки и так уже поднятыми руками.
— Но на чем? Попутных кораблей нет, и они сюда не заходят, здесь пиратское гнездо. А из пиратов никто в Сурат плыть не захочет, там эскадра Ост-Индской компании. Даже если бы у меня было чем заплатить, никто бы не взялся.
Базир терпеливо ждал, когда иссякнет поток этих бессмысленных рассуждений.
— Извини, но я не вижу выхода. Можно было бы построить лодку…
— «Приключение».
— Ты хочешь взять «Приключение»?
— Да.
Лицо Кидда просветлело:
— Бери.
Но тут же набежала тень сомнения.
— А экипаж? Где ты возьмешь экипаж?
— Экипаж прибыл в трюме «Кедахского купца».
— Ты имеешь в виду этих индусов?
Базир чуть оскалился:
— Именно их я имею в виду.
— Но они принадлежат команде.
— Ты можешь их выкупить.
— Но у меня нет денег.
— Отдай свою долю в добыче. Этого наверняка хватит. Можно выкупить не всех, а только тех, кто знаком с морским ремеслом.
Кидд удивился:
— А остальные? Ты их бросишь?
Собеседник поморщился:
— Конечно нет. Я доберусь до Сурата, раздобуду денег и выкуплю их.
— Я знал, что ты поступишь именно так, — сказал капитан, и в его голосе звучала гордость за друга. — Сегодня же я соберу сходку команды и объявлю о своем решении.
— Ни в коем случае!
Кидд удивился:
— Не понимаю тебя.
— Что тут понимать! Это дело нельзя делать открыто. Могут заподозрить заговор.
— Но у нас же нет никакого заговора!
— Нет, капитан, у нас как раз заговор, просто направленный на достижение благородной цели. Так ты должен говорить себе, я же буду считать, что все, мною совершаемое, угодно Аллаху.
