Дариуш Ришард - Записки судового врача
Капитан присела за стол и указала Лауритцу на стул напротив себя, чтобы иметь возможность смотреть ему прямо в глаза, нивелировав разницу в росте.
- Ну-с, не будем тянуть морского льва за усы... Меня предупреждали, что ко мне сегодня заявится кандидат на место судового врача, но не уточняли, кто именно. Так что перейдем сразу к делу. Сколько вам лет?
- Двадцать семь, мадам.
- Правда? Надо же... А я бы сказала, что семнадцать. Ну, пусть не семнадцать, но выглядите вы очень молодо.
- Возможно, вы правы. Мне часто такое говорят, - у некоторых людей от волнения будто язык к нёбу прилипает, и становится очень сложно выдавить из себя хоть одну фразу. А на других, напротив, нападает словесное недержание, и они начинают бесконтрольно нести все, что приходит на ум. Вот, кажется, с молодым врачом приключилась вторая ситуация. - Знаете, как говорится, "маленькая собачонка - всю жизнь щенок". Но это же не страшно...может быть, это даже к лучшему... Это у нас, знаете ли, семейное. Вот, например, мой прадедушка по отцовской линии - ему сейчас уже сто двадцать лет, а он все еще бодр и энергичен, и выглядит отлично...
- Так-так... Отставить! Это, конечно, очень интересно, про вашего деда... Но не мне и не сейчас.
- Ах, да, извините...
"Силы небесные, до чего же она красива... А эти волосы, они просто неописуемо восхитительны, в жизни не видел таких упругих...завитков... Да что же со мной такое?.. Ларри, немедленно возьми себя в руки, иначе снова останешься ни с чем! Не думай о женских прелестях, думай о работе. Работа-работа. Оспа. Цинга. Холера-холера-холера... И грибки на ногтях! О, да!" - таким хитрым образом доктор кое-как отрезвил мысли и привел себя в рабочее состояние. Несколько тягуче-долгих мгновений неловкого молчания, повисшего в каюте, наконец, прервались. Капитан взяла в руки предоставленную Лауритцем, не поскупившимся на формальности, стопку документов, и принялась их изучать не слишком пристально, но внимательно, по ходу дела отпуская комментарии.
- Университетский диплом с отличием... Да вы у нас "вумный", господин Траинен! - капитан Гайде улыбнулась уголком рта и вопросительно приподняла бровь.
- Ну, да, есть немного... - Ларри смущенно улыбнулся, на пару секунд потупив глаза, пока девушка продолжала просматривать его жизнеописание.
- Вы целых два года прослужили на военном флоте? - удивилась она. И ее можно было понять. Лауритц бы и сам страшно удивился лет пять-шесть назад, если бы ему сообщили такую новость о собственном будущем.
- Да, мадам. Если быть более точным - на патрульном корабле, пограничная служба.
- Даже так... А в боевых действиях участие принимали?
- Нет. Не совсем. Можно сказать, я участвовал в последствиях некоторых боевых действий...
- Хорошо... Да вам и не положено. А оружием вы, случайно, не владеете? Холодным, огнестрельным?
- Я учился стрелять из пистолета...
- Не подумайте, что попали не туда, куда шли. Работа у меня самая мирная, в последние годы я выполняю исключительно торговые миссии... Но товары приходится транспортировать самые разные, а дешевку я не перевожу. Мало ли кто в море на мое добро позарится, так что и судно приходится вооружать, и команду неплохо иметь обороноспособную. Так, а после военной службы у вас как раз следует торговый флот... - перелистнув очередную страницу послужного списка, капитан удивлено перевела взгляд с бумаги на доктора и еще раз, а ее колючие зеленые глаза смотрели теперь испытывающе, еще жестче, чем раньше. - Ах, вот это уже интереснее... А расскажите мне на милость, по какой такой причине три четверти вашего прошлого экипажа арестовали и упекли в каталажку во главе с капитаном?
Вот, началось то, чего Ларри боялся с самого начала. Вот в чем был корень всех его проблем - досаднейшая неприятность, поставившая темное, маслянисто-въедливое пятно на жизни молодого, талантливого специалиста. Капитан корабля, на котором в тот несчастливый год служил судовой врач, был пойман с поличным и обвинен в контрабанде таких товаров, что и не в сказке сказать, а только в судебном протоколе пером описать. Большей части команды тогда предъявили аналогичное обвинение, а Ларри чудом удалось доказать свою невиновность и избежать суда со всеми вытекающими последствиями. Избежать-то он избежал, а неприятный осадок, как говорится, остался. Его безупречная до этого репутация определенно замаралась в грязном дельце, к которому Траинен даже не был причастен, и это сильно мешало подыскать новое место. Доктор Лауритц примерно год вынужден был сидеть без хорошо оплачиваемой и соответствующей его квалификации работы, а при попытках трудоустройства он получал отказы по нелепым, надуманным причинам.
Он отдавал себе отчет в том, что и сейчас может произойти то же самое. Но просто не мог заставить себя где-то соврать или что-то утаить, это было бы некрасиво, нечестно по отношению к человеку, который уже наградил его крохотным, в одну медяшку, кредитом доверия. Поэтому Ларри выложил все, как на духу, со всеми подробностями, сдаваясь на милость капитана.
- ...а некоторые члены экипажа были совершенно не в курсе не то, что масштабов преступления, а вообще - всей проворачиваемой аферы. Капитан просто не счел нужным даже посвятить их в курс дела...на том ему и спасибо. Так что суд их оправдал. И меня в том числе, - закончил он свою трагическую историю.
- Раз суд оправдал, то и я претензий иметь не должна, - сухо проговорила рыжеволосая, но по ее тону тяжело было определить, искренне ли ее высказывание.
- Простите мое любопытство, мэм... - вдруг проявил инициативу врач, которому только что удалось прекрасно выговориться и даже избавиться таким образом от определенной тяжести на душе, - Но, если мне дозволено знать... Что случилось с моим предшественником? То есть, куда делся ваш прежний судовой врач?
- Прежний врач? - Шивилла сделала такой вид, будто не имела ни малейшего понятия, о ком идет речь, а потом прикрыла глаза и вальяжно махнула рукой. - Да так, сущая безделица... Я вышвырнула его за борт.
- За борт?.. - слабым голосом переспросил Ларри и, нервно сглотнув, невольным жестом потянулся пальцами к шейному платку, чтобы избавить себя от ощущения легкого удушья.
На самом деле не стоит сразу думать, что он трус. Первое впечатление - штука очень обманчивая... "Впечатлительный" - не значит "слабонервный". В спокойной и безопасной обстановке можно было вполне позволить себе и разнервничаться, и даже изредка полуобморочными состояниями себя побаловать. Зато в критических ситуациях, когда счет времени шел на секунды, а ошибки стоили слишком дорого, на молодого человека обычно снисходила завидная собранность и ясность ума. Да и разве можно считать трусом человека, который уютной, спокойной и сытой жизни осознанно предпочел опасное и неизведанное?.. Между прочим, когда дело доходит до спасения человеческих жизней, Лауритц прямо таки преображается. Тогда, как простой обыватель поспешит рухнуть в обморок при виде оторванной конечности...да что уж там, при виде обычной рожающей женщины, Ларри и глазом не моргнет, и рука у него не дрогнет, когда ему придется исполнять свои обязанности. Но душевная организация у него просто чуть тоньше, чем у некоторых...
