Леонард Карпентер - Конан из Красного Братства
Последнее замечание еще с давних времен оставалось лишь мечтой Конана, но варвар не спешил рассказывать о ней подчиненным.
— Капитан, сюда!
Некоторые пираты не принимали участия в перебранке, полной криков и оскорблений. Вместо обсуждения слов главаря они баграми и копьями выламывали люк, добившись в конечном итоге успеха. Несколько человек собрались прыгать вниз, а один решил отвлечь внимание киммерийца от затянувшегося спора.
— Капитан, я не уверен, но мне показалось, что снизу доносятся чьи-то голоса, — принялся объяснять разбойник подошедшему Конану.
— Серьезно? — киммериец заглянул в темный лаз. — За мной, ребята, мы должны все исследовать.
Спустившись по лестнице, он очутился в коридоре с многочисленными закрытыми дверьми. Конан сильно надавил на одну из них, откуда, по мнению пирата, слышались странные звуки.
Дверь распахнулась, и варвар с обнаженным мечом в руке ворвался вовнутрь. За ним у порога столпились пираты. Взору Конана предстала маленькая каюта, оббитая бархатом. Посреди, располагался туалетный столик, заставленный разными флаконами. Напротив входа виднелось круглое окошко, пропускающее немного солнечного света. В дальнем углу съежились две женщины, которые испуганно разглядывали пришельцев.
— Хе-хе. Наш храбрый капитан ожидал встретить опасность. И точно, тут оказался редкий, весьма необычный груз, — первый разбойник зашел в каюту и, расстегивая пояс, направился в сторону женщин.
— Убирайся прочь! — Конан схватил его за локоть. — Всем освободить проход! Лучше обыщите трюм, собаки!
Пираты, видя в глазах варвара стальной блеск, нехотя подчинились.
— А теперь разберемся с вами! — рявкнул женщинам киммериец. — Встаньте к окну! Кто вы такие!
— Мирные путешественницы, — черноволосая красотка в шелковой тунике, поднялась навстречу Конану. — Я Филиопа, дочь живущего в Шахпуре графа Аристархоса. Моя служанка Сулула, — она указала на вторую девушку, также достойно одетую, хотя уступающую красотой госпоже. — Вероятно, ты тот, кого называют Амрой.
— И дальше что? — Конан впервые слышал свое прозвище, произнесенное столь нежным и мелодичным голосом.
— Если ты действительно Амра, то мы отдаемся под твою опеку, — опустившись на одно колено, Филиопа взяла окровавленную руку киммерийца и поднесла ее к своему лицу. — Мне известно, что судно захвачено людьми из ужасного Красного Братства — звенел голосок девушки. — И я умоляю тебя, самого могучего среди пиратов, сжалиться над двумя несчастными женщинами. Прошу огородить и других пленников от жестокого обращения, ведь они, защищая нас, выполняли приказы моего отца. Поверь, я могу быть благодарной, — сказала в завершение красавица, целуя ладонь варвара.
Филиопа говорила, не пряча взгляд, и в Конане просыпалось желание. Девчонка была просто восхитительна. Настоящая золотокожая богиня с огромными темными глазами и совершенной фигурой. С упругой грудью, проступающей через тонкий шелк, и длинными ногами, почти не скрытыми легкой зеленоватой туникой. Кроме того, киммерийцу нравились смелые и решительные женщины.
— Становится ясным, откуда на купеческом судне взялись солдаты и катапульты, — сказал он, отметив, что тоже ласково пожимает ей руку. — Причина в тебе?
— Да, мне и двум моим кузенам требовалась охрана, — девичья ладонь выскользнула из его руки, — а еще моему приданому, что спрятано в трюме. Я плыла к гирканским берегам, чтобы стать супругой наследника тамошнего знатного рода. В общем, так решили оба наших семейства, — зачем-то уточнила Филиопа.
Конан пригласил женщин подняться наверх.
— Следовательно ты желаешь оставаться под моей защитой до получения выкупа за твою свободу? — спросил Конан уже на палубе.
— За меня и мою любимою служанку, если ты не можешь отпустить ее раньше.
— А заплатит кто? Граф Аристархос или твой богатенький жених? — варвар направился к пленникам.
— Обратиться к моему отцу будет более уместно. Моих спутников, — девушка указала на аристократов, — можно высадить с запасом продовольствия на туранской земле. Я уверена, что они донесут сообщение кому надо. Кузены никогда меня не подводили.
— Хорошо сказано, дорогая Филиопа, — лучезарно улыбнулся Абдал.
— Согласен, — кивнул Конан.
Вокруг женщин собрались пираты. К ним присоединился высокий коринтиец, только что вылезший из трюма на свет. Он был облачен в роскошный пурпурный плащ, его голову украшала серебряная ваза.
— Иванос, чем похвастаешься?
— Знатная добыча! — хмыкнул тот. — Драгоценности, ткани, специи, изысканная посуда…
Пираты радостно загалдели.
— Неплохо, — сказал Конан и подозрительно принюхался.
В дыхание боцмана явно присутствовал аромат выдержанного вина. Киммериец решил взять дело в оборот прежде, чем его шайка перепьется.
— Ничего не трогать и не пробовать всяких там «специй», пока я не разделю добычу. Иванос, выставь охрану в трюме. Излишне любопытных приводить ко мне для беседы, — он многозначительно погладил рукоять меча.
— Слушаюсь, капитан, — отчеканил боцман.
— Я останусь здесь с необходимым экипажем. Остальные поплывут под командой Иваноса и в случае штиля баркас возьмет это судно на буксир. Мы направляемся к Джафуру, где поделим захваченное добро!
Пираты по своему обыкновению заворчали, впрочем, быстро умолкли.
— Пленных, — варвар ткнул пальцем в сторону кормы, — высадим на сушу, обеспечив провизией и водой. Большего для них сделать не получится, — шепнул он Филиопе, глядя в ее темные глаза.
— Не страшно. Какой-нибудь проходящий мимо корабль доставит их на юг.
— За женщину я назначаю выкуп в двадцать талантов золота, — провозгласил киммериец.
Пираты остолбенели, пораженные названой суммой. Они отказывались верить собственным ушам, хоть Филиопа, похоже, не удивилась.
— Также возможен равнозначный обмен на товары или оружие, — пояснил Конан. — Твоему отцу придется договариваться о посредничестве с кочевниками, которые стоят лагерем около Джафура. До полного расчета ты останешься со мной. Слышали меня, морские шакалы? — повысил он голос. — Цена окончательная, Амра с Черного Побережья не привык торговаться!
— Что ждет мою бедную служанку? — поспешила напомнить Филиопа. — Я понимаю… Сулулу могут взять с собой другие…
— Э… — замялся варвар, поймав взгляд Оливии.
Лицо боевой подруги, минуту назад поднявшейся на борт захваченного судна было хмурым. Безусловно, от нее не укрылось то, как смотрел Конана на Филиопу. Честно говоря, киммериец совершенно забыл про Оливию, но теперь его внезапно осенило.
