Александр Чернобровкин - Морской лорд. Том 3
– Начали! – крикнул я.
Лучники первым залпом убили человек десять и примерно столько же ранили. Остальные сразу развернулись, закинули длинные щиты на спину и побежали к замку. Всадники поскакали впереди. Мои лучники продолжали обстреливать убегающих. Убили еще семерых. Несколько мавров забежали в замок со стрелами в теле, но еще живые. Тяжелые ворота сразу захлопнулись.
Мои люди добили раненых и собрали трофеи. Оружие сложили в большую лодку, а узлы окровавленной одежды – рядом на берегу. Потом часть отряда осталась охранять лодки, а остальные побежали к расположенной неподалеку деревне, откуда толпой убегали крестьяне. Направлялись они к редкому леску и зарослям кустарника. Мы не стали гоняться за ними. Лучники и оружейники принялись грабить низкие дома с плоскими крышами, слепленные из камня и глины. Рыцари остались на краю деревни со стороны замка, чтобы в случае чего помочь оставшимся на берегу.
– Узнал места? – спросил я Карима.
– Да, – ответил он.
– Ночью найдешь канал? – спросил я.
– Конечно. Он проходит там, – показал Карим на восточную сторону замка, – напротив того места, где в ров впадает ручей.
До наступления сумерек мы занимались поиском добычи и доставкой ее на берег моря. Там складывали в кучу, чтобы попозже перевезти на судно. Скота в деревне не было. Наверное, на пастбище. Зато домашней птицы хватало. Нашли много сыра, пшеницы, овощей и фруктов. В двух больших, зажиточных домах, кроме всего прочего, обнаружили вино. Наверное, мусульмане тоже придерживались принципа «не согрешишь – не покаешься».
К ночи деревня была ограблена, добыча перенесена на берег и часть ее, самое ценное, была переправлена на шхуну. Остальное собирались перевезти завтра. На кострах нажарили кур и употребили их под найденное вино. Валлийцы громко пели песни, восхваляя меня и себя и демонстрируя засевшим в замке, что мы довольны добычей. Сейчас попьянствуем, поспим, а утром догрузим на судно добычу и поплывем дальше. Утихомирились только к полуночи.
Сразу стало необычайно тихо. Слышны были только крики ночной птицы, доносившиеся из леска, в котором спрятались крестьяне. Наверное, жаловалась на непрошенных гостей. Крестьяне в ответ тоже, наверное, жаловались ей на нас. А мы делали вид, что спим. Вот только никто не храпел, что в мужском коллективе из тридцати человек теоретически может быть, а практически мне ни разу не доводилось встречать. Приближалось новолуние, и на небе был только узкий желтоватый серпик. Южные ночи намного темнее северных. Зато звезды ярче и вроде бы ближе. Вокруг этих далеких солнц вращаются планеты, среди которых наверняка есть обитаемые. Лежит там кто-то ночью, смотрит на звезды и думает, как я, о том, что где-то на другой планете лежит кто-то, как он, и думает…
Рядом нетерпеливо зашевелился Карим.
– Бери людей и иди, – шепотом приказал ему.
Карим бесшумно встал и растворился в темноте.
Мне теперь можно спокойно спать. Если у Карима все получится, то утром откроются ворота замка, и я спокойно войду через них. Если не получится, все равно не пострадаю. Потеряю несколько бойцов – ну, и что?! И в Англии, и в Португалии, и во многих других местах найдутся тысячи желающих рискнуть жизнью, чтобы вырваться из нищеты. Иногда мне кажется, что это они ведут меня за добычей, а не я их.
У Карима все получилось. На рассвете я вошел через ворота на территорию замка. Возле них валялся мавр с перерезанным горлом. Кровь на плоских камнях, которыми был выложен двор, уже загустела, подсохла. Еще один труп валялся возле входа в конюшню. Там стояли два десятка лошадей: арабские два жеребца и три кобылы, а остальные местной породы.
Дальше находился трехэтажный дом. Он был такой же формы, как и замок, и четырьмя своими частями образовывал внутренний дворик. Я сразу вспомнил Одессу, где в центре города старые жилые дома имели такую же форму. В передней и боковых частях находились кухня, кладовые, казармы и жилье слуг. Окон во дворик не было, только наружу. Со стороны дворика на первом этаже всех четырех частей дома была галерея. Верхние этажи поддерживали тонкие колонны, соединенные полукруглыми арками. Над арками был вылеплен узор из ромбов. Вряд ли во дворик падали солнечные лучи, но благодаря этой галерее точно не окажешься под ними, переходя от одной двери к другой, расположенной в задней части дома. Колонны напротив дверей были двойные. Посреди дворика находился фонтан, сейчас неработающий. Это была круглая каменная чаша, которую держали на своих спинах каменные львы, из-за малого размера больше похожие на кошек.
В задней части дома находились личные покои кастеляна, который лежал на первом этаже с разрубленной головой. Рядом с трупом валялась сабля с очень сильно загнутым узким клинком. Она была легче моей и рубила воздух с легким свистом. Я решил взять ее себе. Покои ничем не отличались от других таких же. Разве что побогаче. Одного только золота вынесли два больших сундука. Серебро – посуду, светильники, зеркала – складывали на куски плотной материи и завязывали в узлы. У кастеляна было четыре жены, пять наложниц и около двух дюжин детей. Одна девочка лет двенадцати была очень красивая – черноволосая, волоокая, с ярко-красными сочными губами. Карим не мог оторвать от нее глаз.
– Жена? – спросил я ее на арабском.
– Дочь, – ответила девочка.
– Возьмешь ее? – спросил я Карима.
Тот сперва прочистил горло, потом сиплым голосом выдавил:
– Да, – и смутился, будто его застукали за подглядыванием.
– Не зря ты вспомнил про этот замок! – шутливо произнес я.
Добычу перевозили на шхуну весь день. Забили до отказа трюм, завалили узлами палубу и нагрузили лодку и ял. Лошадей забрали только арабских, а вот девушек и молодых женщин взяли всех. Карим со своей новой наложницей занял офицерскую каюту и не давал мне спать всю ночь. Я даже пожалел, что решил сниматься в рейс утром и не остался ночевать в замке. Впрочем, утром, увидев подходящий к замку отряд конницы, понял, что принял правильное решение.
Они прискакали на берег моря и остановились возле узлов из собранного в деревне крестьянского барахла. Его уже некуда было грузить, поэтому пришлось бросить. Альмохады смотрели, как мы снимаемся с якоря, поднимаем паруса. Мы были вот они – совсем рядом! Да только не доберешься до нас. Можно, конечно, в нас из лука пострелять, сорвать злость, покричать проклятия – и отправиться хоронить мертвых.
Добычу делили в Лиссабоне у причала. Зевак собралось – чуть ли не весь город. По пути я подсчитал, сколько всего захватили и сколько причитается каждому. Свою долю, как командир и судовладелец, забрал арабскими лошадьми, золотом, серебром и шелковыми тканями. За мной забирали свои доли рыцари. За ними – три малорослых лиссабонца, которым за заслуги причиталось по рыцарской. За один поход они превратились из нищих в богачей. Каждый под насмешки и советы зевак взял себе по девушке, которые были длиннее их, как минимум, на голову, а остальное добирали серебром и дорогими тряпками. За ними наступил черед лучников. Последними разбирали остатки оруженосцы. Женщин им не досталось, даже некрасивых. Получили свои доли оружием, ношеной одеждой и старыми коврами. Поскольку это была их первая в жизни добыча, всё равно обрадовались.
