Роберт Стивенсон - Отлив
- Пожалуй, мы заглянем на минутку,- сказал капитан, и все трое торопливо перешли по доске на судно.
Там им пожали руки, освободили место у миски, пиршество в честь новоприбывших дополнили оплетенной бутылью патоки, с бака принесли аккордеон и многозначительно положили рядом с певцом.
- Скоро,- сказал капитан, небрежно тронув инструмент, и принялся за длинный душистый банан, расправился с ним, поднял кружку,с кофе и кивнул матросу, с которым вел переговоры.- За твое здоровье, дружище, ты делаешь честь южным морям,провозгласил он.
С отвратительной, собачьей жадностью они насыщались горячей пищей и кофе, и даже клерк немного ожил, глаза его заблестели. Чайник опорожнили, миску опустошили; хозяева, прислуживавшие им с веселым гостеприимством полинезийцев, поспешили подать десерт местный табак и свернутые в трубочку листья пандануса вместо бумаги, и через минуту все сидели кружком и дымили, как индейские вожди.
- Когда человек завтракает каждый божий день, ему не понять, что это такое,- заметил клерк.
- Следующая проблема - обед,- проговорил Геррик и вдруг со страстью добавил:- Как бы я хотел быть канаком!
- Одно я знаю твердо,- сказал капитан,- я дошел до точки. Я скорее повешусь, чем буду еще гнить здесь живьем.- С этими словами он взял аккордеон и заиграл "Дом, милый дом".
- Перестаньте сейчас же!- закричал Геррик.- Я этого не могу вынести!
- Я тоже,- сказал капитан,- но что-то ведь надо играть, надо оплатить счет, сынок.
И он запел "Тело Джона Брауна" приятным мягким баритоном, затем последовал "Модник Джим из Каролины", потом "Рорин-храбрец", "Спускайся ниже, колесница" и "Дивная страна". Капитан щедро платил по счету, как делал и прежде; не один раз он покупал пищу за ту же монету у любящих песни туземцев, неизменно, как и теперь, вызывая восторг.
Он допел до середины "Пятнадцать долларов в кармане", вкладывая в исполнение много энергии и упорства, так как работа шла со скрипом, как вдруг среди матросов почувствовалось какое-то волнение.
- Капитан Том идет,- сказал, показывая рукой, матрос. Трое бродяг, проследив за его рукой, увидели человека в пижамных штанах и белом джемпере, быстро шагающего со стороны города.
- Так это и есть тапена Том?-прервав пение, спросил капитан.- Не пойму, что он за птица.
- Лучше сматываться,- заметил клерк.- Мне он не нравится.
- Отчего же?-задумчиво протянул певец.- Чаще всего нельзя сказать так сразу. Пожалуй, я попробую. У музыки, ребятки, есть такое свойство - смягчать лютых тапена. А вдруг дело выгорит, и все завершится пуншем со льдом в капитанской каюте.
- Пунш со льдом? Мать честная!-сказал клерк.- Давайте что-нибудь такое, капитан, чтоб его забрало. Попробуйте "По лебяжьей реке".
- Ничего подобного, сэр! Тут пахнет Шотландией,- ответил капитан и отчаянно затянул "Давным-давно то было". Капитан Том продолжал идти тем же быстрым, деловым шагом. На его бородатом лице, когда он враскачку прошел по доске, не отразилось ничего. Он даже глаз не скосил в сторону певца.
Мы с ним плескались в ручейке С рассвета допоздна,- звучала песня.
Капитан Том нес под мышкой пакет, который он и прожил на крышу надстройки, и тут только он резко повернулся к бродягам и прорычал:
- Эй, вы! Проваливайте!
Клерк с Герриком, не соблюдая строгого порядка отступления, тут же бросились на берег по доске.
Певец, однако, отшвырнул инструмент и медленно поднялся во весь рост.
- Что это вы так разорались?-сказал он.- Мне что-то хочется поучить вас вежливости.
- Коли будете еще разевать свою паршивую пасть,отозвался шотландец,- я покажу вам, где раки зимуют.
Я кое-что слыхал про вас троих. Поверьте мне, вам тут недолго осталось шататься. Правительство держит вас на прицеле. Оно скоро на расправу со всякими проклятыми бродягами, надо отдать французам должное.
- Погодите, попадетесь мне на суше! - закричал капитан, а затем добавил, обращаясь к команде:- Прощайте, ребятки. Вот вы настоящие джентльмены! Самый разнесчастный среди вас выглядит на шканцах лучше, чем этот поганый шотландец.
Капитан Том не снизошел до ответа, с неприятной усмешкой он наблюдал за бегством незваных гостей и, едва последний из них сошел на берег, повернулся к матросам и велел им заняться грузом.
Бродяги бесславно отступали по берегу; первым шел Геррик, лицо его побагровело, колени тряслись, он был в бешенстве и близок к истерике. Он бросился на землю там же, под тем же пурау, где они дрогли прошлую ночь, громко застонал и зарылся лицом в песок.
- Не говорите со мной, молчите! Я этого не вынесу!вырвалось у него.
Двое других в замешательстве смотрели на него сверху.
- Чего это он там не вынесет?- сказал клерк.- Позавтракал, и ладно. Я так до сих пор облизываюсь.
Геррик поднял пылающее лицо с безумными глазами.
- Я не могу попрошайничать!- выкрикнул он пронзительно и снова повалился ничком.
- Пора с этим кончать,- проговорил капитан, вдохнув воздух сквозь сжатые зубы.
- А что, по-вашему, виден конец?-насмешливо фыркнул клерк.
- Для него конец недалек, можете на этот счет не сомневаться,- возразил капитан.- Вот что,- добавил он более веселым тоном,- вы тут дожидайтесь меня, а я пойду проведаю моего представителя.
Он повернулся на каблуках и раскачивающейся походкой моряка зашагал к городу.
Вернулся он приблизительно через полчаса. Клерк дремал сидя, прислонившись к дереву; Геррик в прежней позе лежал на песке. Нельзя было понять, спит он или нет.
- Эй, ребятки!-окликнул их капитан со своей обычной наигранной бодростью, от которой порой становилось больно.- У меня есть мысль.
И он показал почтовую бумагу, конверты с марками и карандаши.
- Мы все можем послать домой письма почтовой бригантиной. Консул позволил зайти к нему и надписать адреса чернилами.
- Что ж, все-таки что-то новое,- заметил клерк.- Мне это и в голову не приходило.
- Это вчерашняя болтовня о возвращении домой меня надоумила,- пояснил капитан.
- Ну, давайте, что ли,- сказал клерк.- Попробую и я.- И он отошел подальше, туда, где лежало каноэ.
Двое других остались под деревом. Они то принимались писать, то вымарывали написанное; то сидели, уставившись на залив, покусывая кончик карандаша, а то переводили взгляд на клерка, который сидел в тени каноэ, упершись в него спиной, ухмылялся и кашлял, а карандаш его проворно летал по бумаге.
- Не могу,- вдруг произнес Геррик.- Духу не хватает.
- Послушайте,- сказал капитан с непривычной серьезностью,может, и трудно писать, да еще неправду, знает бог - трудно. Но так будет честнее. Что вам стоит написать, что вы здоровы и счастливы, но, к сожалению, не можете послать денег с этой почтой. Если не напишете такого я вам скажу, как это называется: это будет чистейшей воды скотство.
