Клайв Касслер - Священный камень

—    Антенсио, — крикнул Хант солдату, лежащему в полуметре от него, — займись раной Лэсситера!

Антенсио спешно подполз ближе и принялся срезать брючи­ну с ноги радиста. Выяснил, что рана неглубокая, и принялся накладывать повязку. Хант включил рацию и принялся настра­ивать ее на нужную волну.

—    Все будет о’кей, Лэсситер, — сказал он радисту. — Сейчас вызову помощь. А потом за тобой прилетят медики.

На лицах солдат ясно читался страх. Большинство из них, как и сам Хант, впервые оказались в реальном бою. И он, как командир, был обязан взять ситуацию под контроль и вырабо­тать план действий.

—    База, база, говорит третий! — заорал Хант в микрофон. — Срочно требуется подкрепление, квадрат три ноль один восемь. Мы под сильным обстрелом.

—    Третий, доложите ситуацию, — немедленно ответили ему по радио.

—    Нас прижали к земле, у них позиция выше нашей, ситуа­ция угрожающая, — ответил Хант.

Говоря это, он глянул поверх камней. С десяток бородатых мужчин в развевающихся одеяниях бежали в их сторону.

—    Давайте, ребята, стреляйте туда! — крикнул он солдатам, расположившимся ближе к врагу. Загрохотали очереди и оди­ночные выстрелы.

—    Третий, «Спектр»[3] в двух минутах от вас. Через три мину­ты поднимем в воздух четыре «вертушки», две транспортные и две штурмовые. Им до вас лететь еще минут десять.

Хант услышал рокот пропеллеров винтового самолета, летя­щего вдоль ущелья в нескольких милях от них. Выглянул из-за камня. Восемь врагов все еще продвигались в их сторону вниз по склону. Привстав, Крис выстрелил из гранатомета. Раздался хлопок, и граната полетела в цель. Он пустил вслед ей очередь из автоматической винтовки.

—    Третий, подтвердите, прием.

—    Это третий, подтверждаю! — крикнул в микрофон Хант.

Вместо восьми врагов осталось четверо. Но им оставалось все­го метров двадцать до его солдат. Хант примкнул на винтовку штык. Ребят из первого отделения, казалось, парализовало. Мо­лодые, необстрелянные, сейчас их сомнут. Рядом с валунами упа­ла и взорвалась минометная мина. Посыпалась каменная крошка и пыль. Выше по склону пошла в наступление следующая группа врагов. Хант встал и, ринувшись вперед, начал стрелять.

Троих он уложил в упор, четвертого заколол штыком, когда кончились патроны в магазине. Рванул из кобуры пистолет и добил его, потом плюхнулся на землю, вставил новый магазин, снова встал и продолжил стрелять.

—    Ребята, отходите! — крикнул он. — За валуны!

Солдаты начали по двое отходить назад. За валунами было

относительно безопаснее. Оставшиеся продолжали стрелять по наступающим врагам. Те были под кайфом от смеси принятых наркотиков и религиозного безумия, продолжая жевать листья ката даже в бою. Склон горы был залит кровью их товарищей, но они шли вперед.

—    Третий! — крякнула рация.

Антенсио протянул руку к микрофону.

—    Здесь третий, прием. Командира нет у рации, на связи три­ста шестьдесят седьмой.

—    У нас «Б-52», который был направлен на другую цель, но мы приказали им лететь к вам на помощь.

—    Принято, передам лейтенанту.

Но Антенсио так и не удалось сделать это.

На переднем крае оставались лишь Хант и седой пожилой сержант, когда прилетел «АС-130». Спустя считаные секунды на склон горы обрушился ливень снарядов из пушек калибра 25,40 и 105 мм, торчащих из его фюзеляжа.

Сержанту уже доводилось видеть «Спектр» в работе, и он не стал терять времени.

—    Отходим, сэр! — крикнул он Ханту. — На пару секунд мы под прикрытием.

—    Давай, давай, — ответил Хант, помогая сержанту встать. — Я следом.

«Спектр» накренился и пошел вбок от отдачи пушек. Через пару секунд пилот перевел его в набор высоты и разворот, что­бы затем снова пройти вдоль узкого ущелья. Когда огромный штурмовик закончил разворот и во второй раз вышел на боевой курс, семеро врагов все еще наступали, а Хант остался на месте, прикрывая сержанта.

Выстрелом из гранатомета и длинной очередью он положил пятерых, но двое подошли уже вплотную. Когда Хант развер­нулся, чтобы отойти назад, один из них ранил его в плечо. А вто­рой, мгновенно подскочив к нему, перерезал ему горло длинным изогнутым ножом.

Переведя самолет в пикирование для начала штурмовки, пилот увидел, что Хант убит, и сообщил об этом на другой самолет. Сол­даты из взвода тоже увидели это, и страх сменился в них яростью. «АС-130» вышел на курс атаки, но солдаты уже встали и ринулись в атаку на следующую группу врагов, которая вышла из пещеры. Добежав до тела павшего командира, они окружили его и остано­вились, ожидая врага, но противники, то ли почувствовав боевой дух американцев, то ли словно по волшебству, обратились в бегство.

На высоте в шесть километров и меньше чем в десяти мину­тах лету пилот «Б-52» щелкнул тумблером и убрал микрофон на место.

—    Все слышали? — спросил он по внутренней связи, обра­щаясь к экипажу.

Ни звука, кроме гула восьми двигателей. Но пилоту и не тре­бовалось ответа. Он знал, что весь экипаж слышал то же самое, что и он.

—    Мы эту гору в порошок сотрем, — сказал он. — А когда враги придут, чтобы подобрать тела, то им понадобится веник.

Через четыре минуты на помощь третьей группе прилетели вертолеты. Тело Ханга и раненых погрузили в первый «Блэкхок». Остальные солдаты, уныло повесив головы, забрались во второй. А затем два штурмовых вертолета и «АС-130» приня­лись поливать огнем склон горы. Потом прилетел «Б-52». Кровь ручьями текла по склону. Враг был уничтожен, но вся эта демон­страция силы уже не могла помочь лейтенанту Ханту.

Пройдет время, и его смерть останется лишь поводом для мести.

И случится это лишь спустя годы.

«Орегон» стоял у пирса в Рейкьявике, столице Исландии, на­крепко пришвартованный к кнехтам. Вокруг скопились самые разные суда — буксиры, прогулочные яхты, рыбацкие лодки и траулеры, но, что было необычно для Исландии, среди них сто­яло и несколько больших роскошных яхт. Рыбацкие суда были здесь в силу того, что главной отраслью исландской промыш­ленности было рыболовство. А роскошные яхты — потому, что в Рейкьявике проходила международная мирная конференция. «Орегон» никогда не претендовал на победы в конкурсах красо­ты. Грузовое судно длиной больше ста пятидесяти метров выгля­дело так, будто его составные части держатся лишь на ржавчине. Верхняя палуба была засыпана хламом, корпус был неряшливо выкрашен пятнами разных цветов, а грузовой кран посередине выглядел так, будто был готов в любой момент рухнуть в воду.

Но внешний вид «Орегона» был иллюзией, от начала и до конца.