Саша Кругосветов - Путешествия капитана Александра. Том 4
Мама Фая ругает Адама: живёшь, как полный балбей. В тебе же кровь труслякова. Ты сама-то чего замуж за балбея вышла, или кто там у тебя был на стороне? Молчит Фая, кто отец-то у Адика всамделишный. Может, бывалый крутой. А может, и балбей, особо удалой да разухабистый. Отвечает так: «Не твоего ума это дело. Жизнь заставила». Надо Адаму куда-то прислониться. В люди выбиваться. Вступил в Трусомол (Трудовой союз молодежи). Встречает он как-то дядька из полиции, что раньше крышевал его компашку. Может, тебе в полицию податься? Будешь порядок в обществе наводить. Избавлять общество от несознательных элементов и нетрудового образа жизни. Получает Адам путёвку от Трусомола и идёт в самое важное ведомство страны. Работать. В Большой дом. Следаком. Агентом по криминальным делам. Там как раз такие и нужны. Трусляков там не любят. Умные больно. Только технические службы да лаборатории берут трусляков. Бывалые – все в руководстве. А ты, говорят ему, полный балбей, в самый раз нам подходишь. Надо же кому-то криминалистическую работу делать. Ты нам подойдёшь. Хоть и не человек ты вроде. А с виду – как человек. Голова только больно лошадиная.
Сидит Адам в Большом доме. Бумажками шелестит. Повесточками. Вызывает несознательных, недобросовестных, подозрительных, одним словом, – ответь-ка на вопросы, дружок, что, где, да как, с кем и почему, главное. Разберёмся, разберёмся, не волнуйся. Зря никого не обидим. И вещественные доказательства найдём. На кого работаешь. По чьему заказу. Как до жизни такой дошёл. Уж что-что, а как это вы там ларёчки грабите, мы-то хорошо знаем. И государственные тайны кому сдаёте. С кем в доле, с кем делишься? С умом-то у Адама не очень, а вот хватка – будь здоров. Да всё с шуточками, да с прибауточками. Знает Адам цену острому морийскому словцу.
Ну-ка, барышня, где у тебя вещдоки? Должны быть у тебя. Раздевайся. Сама будешь? Или попросить, чтоб помогли? Нигде в одежде нет. А должны быть-то. Должны. Где вещдоки, орёт, мара, бывалка-давалка? Где? Где? Где? Лярва, шалава, шаболда, лахудра! Орёт Адам, не переставая. Подстилка, хипесница, курвега, прошмандовка! Где, где? Понимает барышня, преступница потенциальная, что не отвертеться ей, никак не отвертеться. Где, где? В рифму и отвечает… вот где. Нашлись вещдоки-то. Так и двигался Адам по службе.
Жизнь Адама налаживалась постепенно. Но не сразу. На бывалке жениться не получилось. Хотя любили его за весёлый нрав, за нахрапистость, за ладненькое телосложение. И посещал он многих на предмет обмена инфузориями. Да все постарше были. Да при мужьях с положением. С Адамом, стройненьким таким да рослым, чё не встретиться? Для пользы тела. Мужу говорят – для пользы дела. Адам, из нашего, чай, ведомства. С бывалками всерьёз не получалось.
А труслячки обычно не особенно хотят за балбея выходить. Вот и ухаживал за бывалками. Одна особо настырная бывалка была у него. Лиличкой звали. Лилит, одним словом. Обучала его всяким фокусам-покусам. Говорят, и детей нарожала от него видимо-невидимо. Умножала род Адамовый. Неофициально, так сказать. Кто ж были они, те детки, балбеи, бывалые или кто другие? Мы из нашего далёка не разберёмся теперь и не уследим.
Адама строжат на работе – надо семью иметь, как все, пора уже перебалбеситься. Чтоб чин по чину. Чин чинарём, одним словом. Ну, женился Адам на балбейке. Так он сказал, что на балбейке. Хорошая балбейка. Да откуда могла взяться в те времена балбейка? Род их, балбейский, только-только зарождался. Отшучивался Адам, развесёлый мужичок. Из ребра, мол, мне ее сделали. Показывает шрам на груди, что после падения с трапеции появился. Открытый перелом был. Теперь, говорит, у всех балбеев справа на одно ребро меньше станет. В шутку жену зовёт Евой. Балбейской Евой. Так что хорошая жена у него балбейка. Глуповатая. Ничего всерьёз не обсуждает. В самый раз ему подходит. Яичницу делает. Дом убирает. Детей рожает. Немного. Одного. Или двоих. Точно не знаем. Теперь-то каждому известно, что балбейки – жёны отменные.
Дослужился Адам до постов каких-никаких. Не очень нравится это начальству. Всё-таки Адам, он не из наших, не из бывалых. Если б ещё на бывалке из хорошей семьи был женат. На нашей Лилит жениться не захотел. А так… Дослужился честно до должности. Работник-то он никакой. Чего его держать? Отправляют Адика на пенсию. Пораньше. С почётом. Премии. Банкеты. Награды. Звание «почётного бывалого Большого дома». Жена гордится. Дети их (или дитё) теперя бывалыми будут. Им в жизнь дорога красным ковриком выстлана.
Адам доволен. Организует ассоциацию ветеранов-криминалистов, куда приглашает многих заслуженных ветеранов сыска. Ассоциация занимается охраной богатых домов, сопровождением кортежей важных лиц. Неплохую денежку, между прочим, зашибают эти ветераны. Работая в ассоциации, Адам проводит занятия с молодыми следаками. Их, по сложившейся к тому времени традиции, из зелёных балбеев набирают. Кому уже надоело по ларькам ошиваться. Обучает приёмам сыска. Как документы заполнять. Где злоумышленница может спрятать вещдоки. Как разукрасить речь морийским острым словцом. Дома тоже без дела не сидит Адам. Крышует мелкие группировки юных балбеев. Дело знакомое. Притом какой-никакой, а тоже приработок.
Вот и пошёл род балбеев Адамовых. Кто-то из его детей, внуков и далее, от колена к колену, так и ходит балбеем. Балбейки-то вообще не грустят, спрос на них во всех слоях общества имеется. Чего им унывать. А многие из потомков Адама в бывалые, видать, вышли. Их и не отличишь от настоящих бывалых. Ан балбеи они на самом деле. Правду говорят, бывалость – скрытая форма балбейства.
Чёрный правдолюб
Для гармоничного развития личности необходимо постоянно менять миры обитания. Трусляк живёт одновременно во многих мирах. Где эти миры расположены – мы не знаем. Здесь, рядом с нами, в тессеракте, в четвёртом, чуждом нам, измерении четырёхмерного гиперкуба или, быть может, на планете звёздной системы Альфа Центавра, или ещё где-то.
Всё, что полезно и необходимо для развития вида, природа делает чрезвычайно привлекательным для особей этого вида. Слава, власть, успех, достаток, любовь, семейное счастье, столь необходимые для жизни разумных существ; достижение всего этого даёт нам море удовольствия, погружает субъекта в безбрежную стихию блаженства. Не по этой ли причине так сладостно засыпает трусляк? Космические силы программируют его переход в другие миры. Так же сладостно трусляк покидает свой сон, будь он радостным этот сон, или тревожным. И попадает в следующий сон. Столь же радостным и духоподъёмным бывает просыпновение – как правило, или очень часто. Отход ко сну, чередование снов, возврат к бодрствованию происходят как бы сами собой. Трусляк, если захочет, может и сам решить, не поспать ли ему ещё. Почему нет, если хочется? Почему его решение (или желание) не может совпадать с диктуемым ему решением неизвестных космических сил? И когда на самом деле он спит? Когда спит (а ему кажется, что бодрствует)? Или когда бодрствует (а на самом деле – спит)? Вопрос не нов, но ответа пока нет. Быть может, и то сон, и это. И все эти сны – вроде разная жизнь, все влияют друг на друга. Трусляк – смертный, как все мы. В положенное судьбой время он уходит из земной жизни, так кажется окружающим, но продолжает жить в других мирах. Может, и в нашем мире тоже продолжает жить.
