Фредерик Марриет - Пират
— Что же касается сокровищ, Эдвард, — сказал Франсиско, — то я не могу ими воспользоваться.
— Тебе и не надо, — отвечал Эдвард. — Они принадлежат тем, кто захватил пиратский корабль, и должны быть разделены в качестве призовых денег. Тебе не нужно брать оттуда ни гроша, но я надеюсь, что заполучу приличную часть. Кроме того, береги эти бумаги, ведь они предназначены тебе.
Адмирал уже знал о всех событиях на суде и направил Эдварду письменное приглашение, в котором указывал, что будет счастлив принять его на адмиральском корабле вместе с братом в удобное для них время, а также увидеть у себя и дочь испанского губернатора, которую он, на все время ее пребывания в Порт-Ройяле, берет под свое покровительство. Клара с радостью приняла это предложение, и на второй день после суда они появились на борту адмиральского судна. Клара и Франсиско были представлены адмиралу. Им отвели первоклассные каюты с подобающим обслуживанием.
— Мистер Темплмор! — сказал адмирал. — Я боюсь, что мне придется послать вас в Пуэрто-Рико, вы должны вручить губернатору послание о том, что его дочь спасена.
— Мне кажется, сэр, вам следует послать туда другого, а меня оставили бы здесь, чтобы лично заверить его дочь в ее счастье!
— Как? Вы хотите жениться на ней? Тогда вы о себе высокого мнения! Подождите же, пока не станете капитаном, сэр.
— Думаю, этого ждать осталось недолго, — скромно отвечал Эдвард.
— Между прочим, — продолжал адмирал, — вы не упоминаете о сокровищах, спрятанных на острове.
— Но эти сведения имеет лишь мой брат, а не я!
— Сокровища нужно доставить сюда, и я думаю, что за ними следует послать вас, Эдвард. Мистер Франсиско, вы могли бы пойти вместе с ним.
— С вашего позволения, сэр, — отвечал, улыбаясь, Франсиско, — я лучше подожду, пока Эдвард не станет капитаном. Жена и сокровища должны прийти вместе. До его свадьбы я не намерен расставаться со своими бумагами.
— Честное слово, — произнес капитан Манли, — мне хотелось бы, Темплмор, чтобы вы получили назначение, поскольку, как мне кажется, от него многое зависит: счастье молодой леди, часть моих призовых денег, восьмушка адмирала. Действительно, адмирал, обстоятельства требуют повышения, и я убежден: он его заслужил.
— Я тоже, Манли, — отвечал адмирал. — И в доказательство того, что я тоже так думаю, сейчас войдет мистер Хадлей с приказом в руках, на котором отсутствует всего лишь самая малость…
— Ваша подпись, сэр, как я полагаю, и ничего больше, — дополнил капитан Манли, обмакивая при этом перо в чернила и протягивая его своему начальнику.
— Вы угадали, — отвечал адмирал, ставя подпись на приказе. — А теперь… Теперь ничто больше не мешает. Желаю вам счастья, капитан Темплмор!
Эдвард согнулся в глубоком поклоне. Лицо его сияло от счастья.
— Я не могу раздавать чины офицерам, адмирал, — сказал Франсиско, передавая ему на подпись еще один документ о назначении, — но я могу давать пояснения, которые вы не посчитаете неважными, поскольку сокровища, кажется, довольно значительные.
— Разумеется, мистер Темплмор! Манли, вам следует выйти в море с рассветом! — воскликнул адмирал. — Да, этого будет достаточно, чтобы полностью загрузить ваш баркас! Вот прочтите. Я должен подготовить на вас приказ и приложить его копию к копии этих ценных бумаг. Оригинал слишком дорог, чтобы подвергать его опасностям вашего плавания.
— По мнению их бывшего владельца, они должны были сделать меня счастливым, — произнес Франсиско с печальной улыбкой, — но я не хочу марать об них свои руки.
— Совершенно правильно, молодой человек. У вас прекрасные принципы! Но мы не будем воспринимать их буквально, — отвечал адмирал. — А где же молодая леди? Передайте ей, что обед уже на столе!
Через четырнадцать дней после этого разговора капитан Манли возвратился с сокровищами. «Энтерпрайз» под командованием другого офицера тоже вернулся из Пуэрто-Рико с ответом губернатора на уведомление о спасении дочери. Письмо изобиловало изъявлениями благодарности адмиралу и восхвалениями Эдварда, а также содержало самое важное: губернатор давал благословение молодому офицеру и дочери, которое подкреплял дюжиной ящичков с золотыми дублонами.
Примерно шесть недель спустя после упомянутой выше беседы на адмиральском корабле мистер Уитерингтон, прочитав в своей столовой в Финсбури-сквер объемистый почтовый пакет, так резко дернул шнур звонка, что старый Джонатан подумал, не сошел ли его хозяин с ума. Но даже и эта мысль не заставила его ускорить торжественные размеренные шаги. По своему обыкновению, он появился в дверях, не произнеся ни слова.
— Почему не идет этот холоп, когда я звоню? — воскликнул мистер Уитерингтон.
— Я здесь, сэр! — отвечал торжественным голосом Джонатан.
— Так ты уже здесь? Но к черту! Ты приходишь сюда как дух. Ты можешь представить себе, Джонатан, кто к нам приезжает?
— Откуда мне знать это, сэр?
— Но я-то знаю! Ты старый дуралей! Эдвард приезжает сюда! Самым кратчайшим путем он возвращается на родину!
— Он остановится в своей старой комнате, сэр? — спросил дворецкий с невозмутимым спокойствием.
— Нет! В самой лучшей спальне этого дома! Подумай только, Джонатан, он женился, стал капитаном. Капитан Темплмор!
— Да, сэр?
— А также нашел своего брата, Джонатан! Своего брата-близнеца!
— Да, сэр?
— Своего брата Френсиса, которого считали погибшим. Но это долгая история, Джонатан, и очень удивительная. Их бедная мать давно уже умерла.
— In coelo quies! Покой на небесах! — отвечал Джонатан, возводя глаза к небу.
— Но его брат снова воскрес!
— Resurgam, я тоже воскресну! — отвечал дворецкий.
— Они будут здесь через десять дней, до этого подготовь все, Джонатан. Помоги мне, Боже! — продолжал старый Уитерингтон. — Я едва знаю, где у меня голова! Это испанская девушка, Джонатан!
— Кто, сэр?
— Кто же, как не жена капитана Темплмора! А его привлекали к суду, как пирата!
— Кого, сэр?
— Черт побери тебя с твоим «Кто, сэр?». Кого же иначе, как не его брата Френсиса! Каким ты был простаком, таким и остался!
— Что еще прикажете, сэр?
— Нет, ничего! Убирайся!
Через три недели после этого разговора в доме появился капитан Темплмор с женой и братом Френсисом, к великой радости состарившегося мистера Уитерингтона, которому давно уже надоели и одиночество, и старый Джонатан.
Братья-близнецы стали его утешением. Они и закрыли ему глаза, когда он с миром умер, поделили его благословение и все состояние.
На этом заканчивается наша история о пирате.
