Иван Медведев - Рыцари моря
Напряжение на корабле росло.
В начале сентября запасной гардемарин Тинклер, молодой джентльмен, зять штурмана Фрайера, увидел из «вороньего гнезда» горы Вандименовой Земли, открытой знаменитым Абелем Тасманом в 1642 году. Остров Тасмания в те времена ложно считался полуостровом Австралии. Блаю удалось побывать здесь раньше с Куком. Капитан привёл корабль в бухту Эдвенчер, чтобы запастись свежей водой и дровами.
На берегу произошла стычка Блая со старшим плотником. Уильям Перселл по лености отпиливал слишком длинные поленья. На замечание капитана, что они не влезут в печку камбуза, плотник выбросил пилу.
— Я не могу работать, сэр, когда вмешиваются в мою работу.
— Тогда отправляйтесь на корабль и помогите матросам поднять на борт бочки с водой. А здесь справятся и без вас.
— Я плотник, сэр, а не простой матрос.
Старший корабельный плотник по рангу приравнивался к младшим офицерам, и Блай не имел права просто его выпороть за отказ выполнить приказ, как поступил с Кинталом. А взять под арест и возить с собой узника до суда в Англии тоже не улыбалось — Перселл был лучшим плотником–специалистом на корабле. Но у Блая имелось много других способов воздействия. Он лишил плотника рациона и запретил команде что‑либо подавать ему. Перселл, незаконный сын эсквайра[29], считал себя несправедливо обойдённым судьбой, что не добавляло мягкости и человеческого расположения его колючему характеру. По этой причине плотник не пользовался особой любовью команды и догадывался, что никто не осмелится ради него нарушить запрет капитана. На следующий день, обдумав своё положение, Перселл выкинул белый флаг, попросив у капитана разрешения приступить к работе.
— Приступайте, но делайте её так, чтобы у меня не было поводов вмешиваться в неё.
— Слушаюсь, сэр.
«Баунти» достиг Тихого океана. Капитан повёл корабль дальше по длинной плавной дуге вдоль «неистовых пятидесятых», оставляя за собой новые сотни миль огромного пустынного океана. Только однажды на всем пути встретили группу необитаемых скалистых островов, которые капитан нанёс на карту[30]. У 135° восточной долготы «Баунти» круто повернул на север. Попав в октябре в тёплые широты, люди почувствовали приближение окончания первого этапа путешествия.
По традиции капитан поочерёдно приглашал на обед младших офицеров. Первым отказался от такой чести штурман Фрайер.
— Я не желаю больше выслушивать ваши оскорбления, сэр. Достаточно того, что я общаюсь с вами во время службы.
— Вы не годитесь к морской службе на кораблях Его Величества, Фрайер, — сказал Блай. — По возвращении в Англию я доведу это до ваших покровителей.
Примеру Фрайера последовал доктор Хагген, который не сумел вылечить Валлентайна и заслужил гнев капитана. Блай не мог равнодушно видеть вечно пьяную физиономию эскулапа.
На кораблях королевского флота строго велись бухгалтерские книги, в которые заносились все расходы казённых денег по закупкам продовольствия. По заведённому порядку капитан послал писаря Сэмюэля к штурману, чтобы Фрайер поставил свою подпись под некоторыми документами. Штурман давно ждал этого момента, отослал писаря обратно с бумагой, чтобы сначала Блай подписал её. Это была весьма похвальная характеристика Фрайера на время плавания, написанная им самим.
Каюты капитана и штурмана находились на верхней палубе, напротив друг друга, между оранжереей и офицерской кают–компанией. Возмущённый Блай пересёк коридор, распахнул дверь владений штурмана Фрайер, вытянув длинные ноги, полулежал на прибитой гвоздями к полу узкой кровати и пускал колечки сигарного дыма в потолок.
— Что это значит, Фрайер? До окончания плавания ещё далеко, я не могу сейчас подписать такую характеристику, и потрудитесь принять позу восклицательного знака, когда с вами говорит капитан.
Фрайер медленно поднялся.
— Я не подпишу отчётность по расходам, пока вы, капитан, не подпишете мою характеристику. Можете опять оскорблять меня, если вам это доставляет удовольствие, Йо на этот раз я не уступлю. Буду с вами откровенен: по злобности характера вы намерены испортить мне карьеру, и я защищаюсь, как могу.
Посмотрев на штурмана, Блай решил поберечь голосовые связки для другого раза и не сотрясать воздух яркими выражениями богатого языка. Капитан сдержал холодную ярость и вышел, сильно хлопнув дверью.
Вечером Блай собрал команду на палубе и применил следующую тактику: в течение часа зачитывал вслух те места из морского устава, где говорилось о страшных наказаниях за неповиновение.
— В заключение я хочу предупредить: если понадобится, весь этот перечень я применю на практике.
Капитан остановил на Фрайере решительный взгляд своих голубых глаз, которые в гневе заметно темнели.
— Если у кого‑нибудь из команды, — продолжал Блай, — есть претензии к капитану по поводу питания и расходов, связанных с ним, пусть скажет. Я не обязан их выслушивать, но на этот раз сделаю исключение. Штурман отказывается подписывать бухгалтерские книги, и я хочу знать почему.
Команда молчала.
— Может быть, мистер Фрайер сам объяснит причину? — спросил стоящий рядом с капитаном лейтенант Флетчер.
Блай подал знак писарю, появился Сэмюэль с бухгалтерскими книгами. Капитан предложил штурману либо подписать их, либо в письменной форме изложить свой отказ тут же, при всех. Фрайер испугался последствий и подписал всё, что требовалось.
—Я знаю, что ваши силы уже на исходе, —сказал капитан команде, когда писарь унёс увесистые книги обратно. — Из еды остались только солонина и галеты. Капуста покрылась плесенью, некоторые из вас больны цингой. Я ем то же, что и вы. Но ещё несколько недель пути, и вас ждёт продолжительный отдых на прекрасном острове Георга, заморские фрукты, свежая проточная вода и женщины, которые соскучились по английским морякам. — Блай пришёл в благодушное настроение. — Мистер Пековер, вы не забыли расплатиться в прошлый раз с тамошними красотками?
Гардемарин Янг хихикнул, некоторые матросы заулыбались. Они редко слышали, чтобы капитан шутил.
3. Страна счастливых
25 октября 1788 года. Прошло одиннадцать месяцев, как «Баунти» вышел из Англии. Вахтенный офицер Эльфинстон увидел в окуляр подзорной трубы скалистый островок Меету. Таити открыл английский капитан Уоллис[31] за двадцать один год до экспедиции Блая и обозначил Меету как надёжный ориентир в шестидесяти милях к востоку от острова Георга.
