Владимир Лещенко - Корсары. Легенда о Черном Капитане
– Скажем так – у меня там есть добрые друзья! Ну что – по рукам?
– Если бы ты согласилась на одну четверть – я бы подумал…
– А ты наглец, Серебряный! На моем корабле мне обычно причитается четвертая часть – но это на все про все, включая солонину для команды и ремонт. А может сделаем так? На меня приходится по две пятых из этого добра, причем половину получит моя команда. Остальное – вам. Разве это не справедливо?
Морской закон не ведает различий, – преспокойно ответил Джон. – Не желаете ли, леди, сами сказать моим людям что вы так нагло намерены обжулить их при дележе! Мое последнее слово – четверть и ни фартингом больше.
– Но…
– Никаких «но»! – нахмурился Харвуд. Ты сама себе хозяйка – а нас выбрала братва чтобы мы решали все к ее пользе. Свои пять долей я не зря получаю…
– Погодите… – она загадочно улыбнулась. – Есть средство удовлетворить вас, капитан Серебряный – как это принято у джентльменов удачи.
Она сунула руку в сумочку на поясе – оба невольно напряглись, но в ее ладони оказалась запечатанная колода карт.
Капитан молчал, не сводя мрачного взгляда с карт, между тем как девица сноровисто разорвала обертку и начала метать.
– Ставлю своих две пятых, – с улыбкой проворковала она, продолжая раздавать карты.
Послышался утробный вздох и скрежет с бульканьем. «Оливию» ощутимо качнуло на волне водоворота.
– Все – горько вздохнула она. Прощай, «Ласточка». Ну давайте что ли испытаем судьбу?
– Что они там делают? – спросил Питер у толпящихся у уреза кормы матросов.
– Режутся в «покер», – ответил Стабс. – Хочешь услышать что там творится? Подвигайся поближе!
Из верхнего иллюминатора доносилось…
– Нет, капитан, далеко тебе до Тома Кокейна – того что командовал «Диким Кабаном. Тот и обыграл бы самого Люцифера!
– Смейся, смейся, прах тебя побери, – ругался Харвуд. Все равно над всеми нами последними посмеются осьминоги на дне морском!
– Ты верно ведешь раздачу, – между тем поучала его Беатрис, – и соображаешь быстро. Но вот насчет того, чтобы продумать… Вот смотри – ты перед большим блайндом. Банкролл – полтора блайнда. На префлопе выпал одномастный марьяж. Вопрос – надо ли ставить олл-ин?
– Да при чем тут это?
– При том! – припечатала леди. Ответ – хоть карта и дерьмо, но олл-ин ставить надо.
Леди Шарп ленивым движением руки протянула прикуп: марьяж – бубновые король и дама.
К имеющейся длинной пике это была как раз удачная и недостающая шестая взятка.
– Потому что в следующий круг – сам на заднице сидеть будешь, а какая карта будет – черт его знает. И выбора нет. И шанс, что соперник пасанет весьма велик.
– И к чему вся эта картежная премудрость?
– К тому, что не надо зарываться. А ты несешь черву и несешь черву – вот и остался с мизером.
Выбив козыри и бубнового туза – бубновой дамой, Бет бросила на стол бубнового короля, забрала свою взятку и положила оставшиеся карты на стол.
– Остальные ваши. Деритесь!
Собравшись на квартердеке человек тридцать из команды «Обрученного» ждали – чем закончатся странные переговоры перешедшие в турнир-поединок.
…Ох, чую, этак Джонни наш корабль этой стерве проиграет, и нас к нему в придачу, – произнес кто-то за спиной Питера. Джаспер Даффи же скорбно покачал головой.
– Вот дожили! На долю в консорте уже ставки пошли – удачу в карты разыгрывают! А потом еще дважды пересчитывать будут! Вот же на мою голову!
…Через полчаса внизу громко хлопнула дверь капитанской каюты, и на палубе появились угрюмые Кристофер и Джон.
– Мы заключили соглашение с леди Беатрис о том что ищем чертов клад чертова Олонэ вместе. Нам – шесть долей, ей – четыре, – сообщил Серебряный. И прежде чем спорит и ругаться, ребята – я скажу так: лучше нам ее взять в дело, – с нажимом сообщил Серебряный, глядя на навостривших уши Рыжего Пью и других пиратов поблизости. Дело в том… Дело в том что красотка Бет знает одну важную для нас вещь – а именно точные координаты и фарватер в Город Потерянных Кораблей и кое-кого из его жителей! Это раз. Второе – команду голландца в шлюпки… Выживут – воля Божья. И третье – мы идем на Кюрасао потому что вода на исходе…
* * *…Оставив за кормой море со всеми его бедами и неожиданностями коих так много на просторах Флибустьерского моря, «Обрученный с ветрами» вошел в бухту Виллемстада – столицы острова Кюрасао и всех голландских владений в Вест-Индии. По всей акватории порта теснились самые разнообразные корабли и суда, пестрея флагами и вымпелами полудюжины морских держав. Британские фрегаты и французские корветы соседствовали с голландскими бригантинами и испанскими галеонами, пузатые «купцы» стояли бок о бок с рыбачьими шлюпами, баркасами и прочей мелочью. Лавируя между ними, они протиснулись на свободное место и отдали якорь.
Вечерело. Приближалась ночь. Возбуждение в команде нарастало: все с нетерпением ожидали дозволения капитана сойти на берег и предаться разгулу. И тот не обманул их ожиданий. Под перезвон корабельного колокола все корсары высыпали на палубу, и Джон со шканцев обратился к ним с краткой напутственной речью:
– Я благодарю вас всех, парни за хорошую работу…Он вытащил из кармана увесистый кошель и потряс им над головой. – Я приглашаю всех желающих присоединиться ко мне и вволю насладиться самым лучшим, что может предложить в качестве угощения и развлечения этот гостеприимный город.
Воодушевленные пираты приветствовали слова капитана троекратным «ура». Джон смотрел на них сверху вниз, опираясь на поручень и скаля зубы в довольной усмешке. Никто не посмел бы упрекнуть его в несправедливости или скупости.
Корсары поспешно разбежались по кубрикам и каютам, чтобы переодеться в «выходное» платье, бережно сохраняемое как раз ради подобных случаев. Капитан тоже облачился в свой лучший костюм и отправился на берег во главе большей части команды, оставив «Обрученный с ветрами» на попечение Джаспера, доктора Эванса и еще нескольких человек. Хотел пойти и Родриго – но увы – остался борту, где для обоих стариков хватало работы после минувшего шторма.
Не решались пока покинуть корабль и Питер с Биллом. Питер, облаченный в свой еще «капитанский» камзол» с нашитой на лацкан рубиновой брошью Альфредо (ибо пока что не имел приличествующих корсару трофейных драгоценностей), стоял у фальшборта, всматриваясь в освещенные окна городских зданий и портовых сооружений, отражавшиеся в темном зеркале бухты.
И вдруг увидел – на краткий миг – странную картинку. На месте Виллемстада вдруг оказался Порт Ройял, но – словно сокрушенный ударом исполинского молота. Развалины на дне лагуны и колеблемые подводным течением безмолвные колокола в звоннице поглощенной морем и чудом уцелевшей церквушки. Он потряс головой, уходя от странного видения.
