Александр Чернобровкин - Морской лорд. Том 1
Я не спеша скачу впереди на Буцефале. За мной следуют мои оруженосцы Умфра и Джон на моих жеребцах и ведут на поводу коней рыцарей. Следом на телегах едут остальные ребята. Им весело. То и дело слышу сзади громкий хохот. Это выплескиваются былой страх и напряжение.
В деревне мы грузим на шлюп трофейное оружие, доспехи, конскую упряжь и колеса от телег. Кузова сегодня будут порублены и в ближайшие дни сожжены. Часть оружия, малоценные топоры, я отдаю кузнецу, чтобы перековал в куски железа, из которого потом сделает что-нибудь нужное мне.
На следующее утро грузим на шлюп пять коней. Им и людям было тесно, но терпеть не долго. По совету Йоро пошли в порт Бангор, который расположен на берегу пролива, отделяющего Уэльс от острова Англси. Переход занял световой день. Городок маленький, чуть больше Беркенхеда. Овальной формы, с традиционными рвом, только сухим, валом и частоколом, но башни из дикого камня. В Бангоре был собственный собор, очень древний, один из первых в Британии. По утверждению моих односельчан, собор помогает валлийцам бороться за независимость. Если с собором что-нибудь случится, Уэльс покорят. Я здесь не был в двадцать первом веке, поэтому не знаю судьбу собора. Если правда то, что говорят валлийцы, скоро с ним что-нибудь случится. А пока это было средних размеров, немного больше церкви в Честере, деревянное здание на фундаменте из дикого камня. Внутрь не заглядывал, некогда было, но мои ребята по очереди посетили собор и помолились в нем. Впервые увидел их такими набожными. В церковь Честера или Беркенхеда их палкой не загонишь.
Рынок здесь маленький. Шлемы, щиты и копья рыцарей, мечи, топоры, копья и кожаные доспехи простолюдинов разобрали быстро, потому что война на востоке Уэльса с норманнскими баронами еще продолжается. Да и цену я установил низкую. Допустим, средняя цена на кожаный доспех – три шиллинга, а я отдавал за два, поскольку они были дырявые. Так же быстро ушли колеса. Малые луки вообще никого не заинтересовали. Мечи, кольчуги рыцарей и кони, боевые и рабочие, интересовали многих, но никто не покупал. Пока не прискакал на белом коне колоритный местный вождь. Он был коренастый, завернутый в алый плед, без головного убора и с обнаженными мускулистыми волосатыми ногами, обутыми в ботинки наподобие тех, которые мне дала Фион. Его длинные густые каштановые волосы торчали во все стороны, отчего голова казалась раза в два больше. Борода не очень длинная и тоже растрепанная. На шее висит ожерелье из маленьких золотых бляшек. На боку – меч в ножнах с бронзовой вставкой, надраенной до золотого блеска. Вождя сопровождали десяток пеших в таких же алых пледах, только босые и вооружены, кроме коротких мечей, длинными луками.
– Откуда у тебя всё это? – спросил он на плохой латыни, оглядев коней и рыцарские кольчуги и мечи.
– Подарили норманнские рыцари, – улыбнувшись, ответил я на валлийском.
Вождь удивленно воскликнул. Наверное, я не похож на человека, который должен знать валлийский. Затем ухмыльнулся, понимающе, и спросил:
– Действительно, подарили?!
– Конечно, – ответил я и пояснил: – Мертвым уже ничего не надо.
– Ты воюешь с норманнами? – спросил вождь.
– Я не воюю с валлийцами, потому что моя жена – дочь валлийского вождя, – уклончиво ответил на его вопрос.
Я пока не определился, на чьей стороне буду воевать.
– Как его зовут? – спросил вождь.
Я не смог вспомнить имя, которое мне как-то назвала Фион, посмотрел на Умфру.
– Эфниссьен, – подсказал юноша.
На него, как и на остальных моих матросов, вождь произвел неизгладимое впечатление. Так, по их мнению, должен выглядеть отважный воин.
Это имя ничего не говорило вождю.
– Он погиб в войне с норманнами, – сообщил я.
– Сколько ты хочешь за жеребцов, кольчуги и мечи? – спросил вождь.
Я назвал очень привлекательную цену и добавил, что в цену входят и седла, которые на лошадях.
Вождь опять удивленно воскликнул и посмотрел на меня подозрительно.
– Я еще добуду, – объяснил я такую низкую цену.
– Где? – поинтересовался вождь.
– Где найду, – ответил я.
– Мы можем вместе поискать, – предложил валлиец.
– Почему нет?! – согласился я. – Мне могут понадобиться лучники. Сколько ты в силах привлечь?
– Сколько скажешь: хоть сотню, хоть тысячу! – хвастливо заявил он.
– Только у меня порядок жесткий – убиваю за невыполнения приказа, – предупредил я.
Вождю и его ватаге это явно не понравилось.
– Зато трофеи богатые и потерь почти нет, – добавил я и посмотрел на Умфру, приглашая в свидетели: валлиец быстрее поверит валлийцу.
Юноша кивнул головой.
Это явно меняло дело.
– Если добыча будет стоящая, – высказал свое условие вождь.
– Само собой, – согласился я. – В этом году уже вряд ли получится, а на следующий постараюсь организовать что-нибудь интересное.
Мы условились, где и как его найти, и вождь, заплатив серебром в слитках, на вес, уехал с покупками в сопровождении своей ватаги.
Рабочих лошадей никто не покупал. Потому что, как догадался, у желающих не было денег. Тогда я предложил:
– Могу на овец поменять.
Дело сразу пошло. Сошлись на двадцати пяти овцах за лошадь. Обменяли всех троих. Но сразу возник другой вопрос: что делать с овцами? Оказывается, продавать их здесь было некому, разве что совсем по дешевке. На шлюп затолкали всего тридцать четыре. Да и то придется плыть в обнимку с овцами. Хорошо, переход короткий. Но на кого оставить еще сорок одну?
Ответ подсказал Умфра:
– У меня здесь родственники есть. Можно с ними договориться.
Договорились. Когда я сказал, что буду платить по овце за два дня, все родственники-мужчины согласились пасти их. На следующее утро мы перевезли тридцать четыре овцы в свою деревню. Через день вернулись в Бангор еще с пятью лошадьми, которых тоже обменяли на овец, часть которых отвезли в деревню. Третьей и четвертой ходками перевезли оставшихся кобыл, обменяли их, а затем несколько дней занимались вывозом овец. Если погода позволяла, ночью шли на Бангор, а днем возвращались с грузом домой, а если нет, то ночевали на берегу.
23
Раньше в нашей деревне овец было меньше, чем жителей, а теперь ситуация поменялась на противоположную. Оказалось, что у богатства есть недостатки. Не так-то просто найти корм для четырех с лишним сотен овец да еще коров, лошадей и коз. Их выпасом теперь занималось большая часть населения деревни. Часть продали или обменяли в Беркенхеде и Лесной.
В моем доме баранина была на столе каждый день. Причем ела ее не только моя новая семья, но и работники, шестеро плотников и двое мастеров по кладке каминов, которых нанял в Беркенхеде. Я решил надстроить второй этаж и заменить курной очаг на камины, по одному на этаж. Мастера собирались вывести трубы камина в стену. Сказали, что они так всегда делают. Я настоял на том, чтобы труба выходила через крышу и была одна на два камина. Чтобы в трубу не попадал дождь, над ней надо было сложить козырек из обожженной глины на тонких каменных опорах. Теща попыталась пускать пузыри, что в камине еда будет невкусной.
