Джеймс Купер - Мерседес из Кастилии
Глава XXI
Уже прошло двадцать три дня с тех пор, как мореплаватели потеряли из виду землю, и все это время они неизменно шли на запад, если не считать уклонения к югу. Десятки раз надежды их были обмануты, но погода стояла тихая, превосходная, и потому люди еще не поддавались отчаянию. Ветер продолжал быть благоприятным в продолжение всего дня и всей ночи второго числа.
День третьего октября был еще более благоприятен мореплавателям. Адмирал стал думать, что теперь он уже миновал острова, нанесенные у него на карте, но продолжал итти на запад, решив притти прямо к берегам Индии. Четвертого числа эскадра прошла свыше ста восьмидесяти девяти миль, то-есть наибольшее расстояние, какое она когда-либо делала в одни сутки. И пятого и шестого числа погода и ветры благоприятствовали эскадре, и под вечер, когда уже стемнело, «Пинта» приблизилась настолько к «Санта-Марии», что можно было разговаривать без рупора.
— Сеньор адмирал, — сказал Мартин-Алонзо, — я вижу столько оснований итти на юг, что не мог устоять, чтобы не сказать вам об этом! Ведь большинство открытий, сделанных в последние годы, были сделаны в южных широтах!
— Вспомните, Пиисон, что когда мы шли в этом направлении, то ровно ничего от этого не выиграли. Возможно, что и к северу, и к югу от нас есть где-нибудь острова, но мы ищем материк, который должен быть на западе! Разумно ли отказываться от верного ради гадательного и от великого и крупного открытия ради менее важных открытий?
— Тем не менее, я желал бы убедить вас итти на юг, сеньор!
— Бросьте это желание, Мартин-Алонзо, и выслушайте внимательно мои приказания, которые я прошу вас передать «Ниннье», чтобы вы и ваш брат знали, что делать. В случае, если бы ночью наши суда отстали одно от другого, ваш долг и долг вашего брата стараться непременно присоединиться ко мне, потому что было бы и опасно, и бесполезно, если бы эскадра рассыпалась на части, и каждое судно стало бы бродить в одиночку среди незнакомого нам океана.
Хотя и с видимым неудовольствием, Пинсону пришлось повиноваться, и после краткого препирательства с адмиралом он отправился передать приказание «Ниннье».
— Мартин-Алонзо становится ненадежен, Луи, — заметил Колумб. — Это смелый и искусный моряк, но он не устойчив в своих настроениях и потому должен чувствовать над собой твердую руку!
Около полуночи ветер усилился, и каравеллы шли теперь с быстротой девяти миль в час; почти никто на судах не раздевался; все с минуты на минуту рассчитывали увидеть землю. Колумб и дон Луи спали в эту ночь на юте. Все были полны ожидания; пожизненная пенсия в десять тысяч мараведисов была обещана тому, кто первый увидит землю, и потому все взоры с напряжением изучали горизонт в надежде увидать где-нибудь темную точку и заслужить обещанную пенсию.
Как только рассвело, суда готовили все свои паруса, стараясь обогнать друг друга, чтобы иметь больше шансов получить награду.
— Сегодня настроение людей превосходное, дон Христофор, — заметил Луи. — День ясный, и мы можем надеяться увидеть землю, если только это будет зависеть от зрения!
— Вот и Пэпэ забрался на верхнюю рею и старается заслужить королевскую пенсию! — заметил, усмехнувшись, Колумб.
— Да, и Мартин-Алонзо тоже не меньше старается об этом! Однако, Янес опередил его на этот раз!
— Сеньор! — крикнул сверху Санчо, также вскарабкавшийся на одну из рей. — Смотрите, нам подают сигнал; видите, там подняли королевский флаг…
— А этот выстрел из орудия означает что-нибудь чрезвычайное!
— Без сомнения, — подтвердил Колумб, — я приказал поднять флаг и дать выстрел в случае, если какое-либо из судов увидит раньше других землю!
Но между тем время шло час за часом, а земли все не было видно. Разочарование было жестокое; многие громко утверждали, что злой рок гонит суда к их погибели; однако, не этот ропот принудил наконец Колумба изменить курс, а совершенно иные соображения.
— По моим расчетам, Луи, мы в настоящее время прошли свыше тысячи миль от Железного острова, — сказал он своему юному другу, — и нам пора бы уже быть у берегов Азии. До сих пор я мог рассчитывать лишь встретить остров, но теперь это множество птиц заставляет меня предполагать, что земля в той стороне, и я решил последовать их указанию и переменить курс в этом направлении! Но я все-таки ищу Катай, а не острова!
И Колумб приказал, чтобы вся эскадра шла на юго-юго-запад, по указанию птиц, очевидно, летевших в этом направлении к берегу. Адмирал намеревался итти в этом направлении в продолжение двух суток, затем снова вернуться к своей прежней дороге. Между тем, снова стали появляться совершенно свежие травы и целые стаи береговых птиц, между прочим, даже утки.
Так прошел день восьмого октября; следующий за ним день отличался от предыдущего только тем, что ветер изменился и стал дуть в противном направлении, что отчасти успокоило экипаж, начинавший опасаться, что здесь ветры дуют всегда только с востока.
Десятого октября 1492 года, когда солнце взошло, ветер был свежий, суда шли со скоростью девяти узлов в час; признаки близости земли заметно умножились, и крики: «Земля! Земля!» не раз раздавались на всех трех судах. Но Колумб приказал объявить, что тот, кто без достаточного основания крикнет «земля», лишится обещанной награды даже в том случае, если бы впоследствии случилось и заслужить ее. Все стали осторожнее.
— Смотри, Санчо, там, на краю горизонта, видишь волнообразную линию? Уж не земля ли это? — сказал шопотом Пэпэ старому Санчо.
— Нет, нет, приятель, нынче на закате мы еще не увидим земли! Наш мудрый адмирал, может быть, и прав, но до сих пор все его доказательства заключались в его умных речах!
— Как, Санчо, неужели и ты теперь против адмирала?
— Я не могу быть против человека, чьи дублоны за меня! Это значило бы поссориться со своим лучшим другом, то-есть с деньгами. Кроме того, дон Христофор, без сомнения, человек очень ученый и, по-моему, уже доказал нам достаточно ясно, что земля кругла, как он утверждал, потому что если бы она была ровной лепешкой, то на краю ее не могло бы быть такого громадного пространства воды, иначе эта вода непременно стекла бы. Понимаешь?
— Да, как же, это весьма понятно!
— Но, скажи на милость, что там происходит на палубе? Какая муха укусила наших матросов?
— Эй, да там как-будто слышатся ропот и угрозы! — заметил Пэпэ.
— Будь я на месте дона Христофора, я бы, недолго думая, оштрафовал всех этих бунтарей на один дублон и разделил бы эти дублоны между его верными и покорными людьми, как мы с тобой, Пэпэ, которые готовы в угоду ему скорее умереть с голода, чем вернуться в Испанию тоже помирать с голоду, да еще не увидев Азии.
