Чарльз Нордхоф - Бунт на «Баунти»
— Разумеется, если дашь слово.
— Я дам что угодно, только бы взглянуть на нее! — воскликнул он и принялся взволнованно расхаживать взад и вперед. Я молчал. Тогда Стюарт тихим голосом продолжил: — Извини, что я заговорил о своем, — моряки сентиментальны, а в море мы давно. Но ведь только Пегги может нам помочь совершить побег — больше никто!
— В самом деле! — воскликнул я. — Она может добыть для нас каноэ, больше нам просить об этом некого. Коль скоро мы дадим слово, нам придется молчать о положении дел на корабле и о том, почему мы на самом деле хотим сбежать. Ты скажешь Пегги, что мы собираемся дезертировать — как Черчилль и те, что были с ним, — чтобы поселиться среди туземцев, когда корабль уйдет. Достаточно большие каноэ, на которых можно добраться до Подветренных островов, есть только у вождей, а Теина и Ити-Ити чувствуют себя слишком обязанными королю Георгу, чтобы участвовать в заговоре против него. Отец Пегги такими обязательствами не связан.
— Вот именно, — отозвался Стюарт. — Пегги — наша единственная надежда. Мне хватит десяти минут наедине, чтобы обо всем с нею договориться. Бежать нужно, когда ветер будет с востока. Мимо корабля должно пройти каноэ, словно бы направляющееся, как обычно, в Тетиароа, и его команде следует поднять шум, чтобы привлечь внимание вахты на «Баунти». Мы же под покровом темноты спустимся с другого борта и доплывем до каноэ Пегги, которое будет дрейфовать неподалеку. Если повезет, нас никто не заметит.
— Ей-богу, Стюарт! Я верю, что это нам удастся!
Вечером 5 июня мы увидели вдалеке среди густых облаков вершины таитянских гор, а уже на следующий день вошли в бухту Матаваи и бросили якорь неподалеку от мыса Венеры. Все на борту получили указание говорить туземцам следующее: на Аитутаки мы встретились с капитаном Куком, отцом Блая, организовывавшем английское поселение на этом острове. Блай, Нельсон и прочие пересели на корабль Кука и забрали с собой саженцы хлебного дерева, нам же было приказано возвращаться на Таити, накупить как можно больше провизии и идти искать другой остров, пригодный для поселения.
На корабль прибыла толпа таитян — Теине, Ити-Ити и другим вождям было интересно узнать, почему мы вернулись так скоро и что стало с отсутствующими членами экипажа. Придуманная Кристианом история удовлетворила их вполне, а так как он пользовался гораздо большей популярностью, чем Блай, туземцы сразу пообещали снабдить нас всем необходимым.
В этот вечер я обедал с Кристианом, который пригласил также свою возлюбленную и Ити-Ити, моего тайо. Рядом с девушкой — она, разумеется, ничего не ела — Кристиан, казалось, стряхнул с себя грусть, не покидавшую его с самого начала бунта. Он поднял бокал и улыбнулся мне:
— За наших возлюбленных. Можете выпить за мою, Байэм, — ведь своей у вас пока нет.
Маймити печально улыбнулась и притронулась губами к краю бокала; мой тайо залпом осушил свой.
— Живи в моем доме, Байэм, — предложил он.
Кристиан внимательно посмотрел на меня. Я ответил:
— Мне очень жаль, но мы пробудем здесь всего несколько дней, и мистер Кристиан сказал, что я буду нужен на корабле.
Ити-Ити, удивленный, повернулся к Кристиану. Тот кивнул:
— Да, он будет нужен на борту все дни, «что мы здесь простоим.
Вождь более или менее понимал, что такое дисциплина на английском корабле, и больше вопросов задавать не стал.
Пегги появилась на корабле днем. Когда после обеда я вышел на палубу, они со Стюартом сидели, обнявшись, у грот-мачты и разговаривали по-таитянски. После того как она сошла на берег, Стюарт, Моррисон и я, как и договорились, собрались у грот-люка. Вахтенным офицером был Янг, а поскольку ночь ожидалась спокойная, он позволил своей вахте лечь спать на палубе. Он вообще был человеком беззаботным и сейчас лежал, развалясь, на юте и глядел на черный берег.
— Я поговорил с Пегги, — тихо начал Стюарт. — и объяснил, что мы хотим дезертировать с корабля. Она считает, что я сбегаю ради нее, впрочем, это недалеко от истины. Относительно вас она полагает, что вам понравилась или жизнь среди таитян, или какая-нибудь туземная красотка. Короче, она с радостью согласилась нам помочь. К сожалению, единственное большое каноэ, которое есть у них в семье, сейчас в Тетиароа. Она пошлет за ним, и завтра, если ветер будет благоприятным, каноэ будет здесь.
— Тогда давайте молиться, чтобы ветер был благоприятным, — серьезно произнес Моррисон.
— Мне бы хотелось забрать с собой и остальных, — сказал я.
— Это не удастся, — ответил Моррисон. — Кристиан собирается держать их под стражей, пока корабль не уйдет.
— Нас тогда будет слишком много, и побег из-за этого станет невозможным, — согласился Стюарт.
— Да, мы можем думать лишь о себе, — пожал плечами Моррисон. — У меня одно желание, одна мысль — вернуться в Англию. Корабль появится, хотя нам, возможно, придется ждать его года два или три. Нужно набраться терпения, вот и все.
— Терпения? — переспросил Стюарт. — Да я готов жить здесь хоть пять лет. А Байэм, тот вообще большой любитель туземной жизни.
— К черту туземную жизнь! — воскликнул Моррисон без улыбки. — Кто знает, а вдруг сейчас идет война, — тогда мы упускаем шансы получить награду и повышение !
Спать этой ночью я отправился с легким сердцем: побег наш представлялся мне делом верным, а перспектива провести год-два среди туземцев вовсе не казалась неприятной. На следующий день погода нас не порадовала: похолодало, пелена облаков начала спускаться с гор к океану. Хотя в бухте было еще тихо, ветер сменился на южный и усилился; туземцы выйти в море не отважатся.
Так продолжалось день за днем, а мы все принимали на борт груз, порою довольно необычный: поросят, птицу, собак и даже кошек. Вскоре корабль стал напоминать бродячий зверинец; дело довершили бык и корова, оставленные на Таити капитаном Куком. Постепенно наша надежда стала сменяться страхом. По всем признакам Кристиан вот-вот будет готов к отплытию; лицо Пегги, навещавшей своего возлюбленного, делалось день ото дня все тревожнее. Не буду долго останавливаться на наших опасениях. Достаточно сказать, что на девятый день ветер сменился на северо-восточный и через четыре часа парусное каноэ прибыло в Матаваи. Это произошло в полдень; для побега все было готово, но в последний миг судьба вновь от нас отвернулась. В два часа пополудни Кристиан приказал поднять якорь, и» Баунти «, держа круто к ветру, покинул бухту.
Промежуток с июня по сентябрь мне вспоминается как кошмарный сон, и так как он не имеет непосредственного отношения к основной нити моего повествования, долго распространяться о нем я не стану. Скажу лишь, что мы сделали попытку организовать поселение на одном из островов, но из-за враждебности местных жителей она окончилась неудачей. Команда обсудила положение, и мнения разделились: часть мятежников решила вернуться на Таити, остальные — плыть дальше в поисках еще какого-нибудь подходящего острова. И вот в сентябре мы снова бросили якорь в бухте Матаваи. Продолжать путь решили Флетчер Кристиан, Джон Миллз, Эдвард Янг и еще шестеро матросов. Остальные остались жить на Таити. Стюарт, Моррисон и я не находили себе места от радости: наконец-то судьба нам улыбнулась. Одним из первых туземцев, поднявшимся на борт, был мой друг Ити-Ити; когда я сообщил ему, что собираюсь сойти на берег и хотел бы поселиться у него в доме, лицо вождя расплылось в улыбке. Я поспешил к Кристиану и нашел его у грот-люка: он распределял мушкеты, абордажные сабли, пистолеты и амуницию.
