Константин Нормаер - Хранитель историй (СИ)
— Меня зовут мистер Сквидли… а некоторые кличут иначе — Томас сей Локс, а иные — Трипси Чен. Это тоже мои имена… либо если вам будет угодно, зовите меня — Невежей. Мне лично все равно.
— Зачем вы пожаловали в наш дом, мистер Невежа? — ощущая нарастающее раздражение, выпалил Рик.
Но гость оставил вопрос без внимания.
Да он просто издевается надо мной, — внезапно догадался Рик, отчего злость окончательно взяла верх, породив твердое желание выставить наглеца за дверь. Останавливало лишь одно — младший — Джейсон, неукоснительно выполнявший правила своего отца, никогда в жизни не вступал в конфликтные ситуации и уж тем более не участвовал в драках. Получал тумаки — да; давал в ответ сдачи — пожалуй, нет. Он не мог припомнить за собой таких невероятных подвигов.
— Я же назвал вам свое имя, разве этого мало? — над столом повисло очередное серое кольцо, принеся с собой терпкий аромат горького табака.
— У меня много дел, я попросил бы… — Рик хотел указать Невеже на дверь, сделав жест как можно резче и красноречивее, но гость отреагировал быстрее. Замахав руками, он стал толи кашлять, толи нервно смеяться.
— Ну, право слово хватит, юноша. Довольно! Уже совсем запугали старого приятеля вашего ханжеского папашки. Ох, и как же скверно он воспитал своего приемника. Надеюсь, ваша сестра менее вздорная особа?
Рик уже собирался выкрикнуть фразу: откуда вы знакомы с Клер? Но вместо этого затравлено прошептал:
— Так вы знали моего отца?
— О, еще как знал. Сказать знал — значит не сказать ничего. Я провел с ним плечом к плечу не один год на нашем быстроходном галеоне. Приключения, погони, стычки! Мы были славной командой. Кстати, я подарил вашему отцу его первую книгу. Именно с нее он начал свою коллекцию. Да, славные были времена. Свобода во всех ее проявлениях. Никаких тебе правил, запретов, страхов.
Заворожено вдыхая слова мистера Невежи, Рик отчетливо представил, как из сизого дыма выплывает огромный трехмачтовый корабль и палит сразу из всех орудий.
— Эх, славные были времена… Жаль только прошлое редко когда возвращается к нам. Может быть только в мечтах, — тем временем подытожил гость.
— Постойте, — внезапно опомнился Рик, — вы же сами спутали меня с отцом. Как такое может быть?
— Минутная слабость, юноша. Когда я впервые познакомился с ним, он был немногим старше вас. А внешне — вы одно лицо, словно близнецы.
Хотя история давних странствий и заворожила Рика, он все же с недоверием воззрился на мистера Сквидли.
— Отец никогда не рассказывал про вас. И могу поклясться, что моя сестра тоже не слышала названого вами имя.
Гость грустно вздохнул:
— Ваша правда, юный Джейсон. Наша крепкая дружба также внезапно разлетелась в щепки, как последний корабль, на котором нам посчастливилось путешествовать.
— Что же послужило причиной? — Рик всем своим видом изобразил сомнение.
Прищурив правый глаз, гость пронзил юношу острым как бритва взглядом.
— Это произошло достаточно давно, чтобы отнимать ваше драгоценное время утомительными воспоминаниями. И если вы спросите меня: зачем я пришел? То я отвечу — уж точно не затем, что бы бередить старые раны.
Скрестив руки на груди, Рик в очередной раз воззрился на нерадивого гостя и после минутной паузы, решительно произнес:
— Мистер, я требую: назовите цель вашего визита… а если таковая отсутствует, прошу незамедлительно покинуть мой дом.
Гость только удивленно хмыкнул и, опершись на подлокотник, победоносно щелкнул пальцами, чем окончательно вывел Рика из себя.
— В самую точку, юный Джейсон. Меткий выстрел, побери меня морской Трезубец. Узнаю старину Лиджи. Виват! В тебе не сразу разглядишь непреклонность отца. Где ты ее отыскал? Среди своих четких правил и постулатов?!
Либо моряк издевался над Риком, либо явно страдал душевными расстройствами. Общаясь с юношей довольно странным образом, он с легкостью лиса умудрялся игнорировать очередной вопрос, склоняя беседу совсем в противоположную сторону.
Почувствовав ужасную обиду, Рик едва сдержал подкативший к горлу ком. Теперь он прекрасно понимал, как у человека может возникнуть жгучее желание решить словесный спор дуэлью.
Но ненависть и на этот раз развеялась табачным дымом. Правила отца, действовали на юношу не хуже сильнейшего успокоительного.
«Подавляй свой гнев всегда, в противном случае считай беседу оконченной».
Глубоко вдохнув, Рик быстро обрел былое спокойствие. Еще раз оценив обстановку он проследил за мистером Сквидли, который тем временем отрешенно разглядывал пасторальные пейзажи картин. Взвесив все «за» и «против», юноша набрался смелости и, приняв окончательное решение, быстрым шагом направился к двери.
«Позвать стражей и пускай вышвыривают наглеца куда подальше!»
Живо представив картину быстрой расправы, Рик приободрился и уже готов был потянуть за ручку, когда его остановил резкий голос:
— Мне нужна неоконченная книга вашего отца. Она по праву принадлежит мне.
Рик замер и медленно повернулся.
Добившись нужного эффекта, мистер Сквидли продолжил:
— Ваш отец только начал работу над ней. Всего пару первых строк… но, к сожалению, не успел. Смерть настигла его весьма внезапно. Потому я здесь. Книга, всего — навсего клочок бумаги. Вам она совсем ни к чему, а мне она необходима. Если дело в деньгах, могу предложить за нее неплохое вознаграждение. Но право слова, согласитесь, такие вещи отдаются безвозмездно, с открытым сердцем.
Тишина наступила внезапно. А в следующий миг, словно отголосок неутомимого времени, комнату наполнила дробь барабанящих по столу пальцев. Гость ждал ответа.
— Но только ни в этот раз, — резко отрезал Рик.
Монотонный звук прекратился. В одну секунду мистер Сквидли оказался на ногах и в грудь юного Джейсона уперся загубник курительной трубки. Ожидая услышать ругательства и проклятия, Рик ошибся. Моряк лишь коротко кивнул в ответ, добавив.
— Вы совершаете непростительную ошибку, мистер! — и с этими словами вышел вон. Также стремительно как появился.
Случайный сквозняк разметал несколько чистых листов, которые неизвестно каким образом попали на крохотный деревянный столик. Раньше бы Рик никогда не допустил такого беспорядка, поскольку Лиджебай Джейсон люто ненавидел любое проявление бардака, а стало быть, и на этот счет в доме существовало определенное правило.
«Как быстро забываются запреты», — мысленно произнес юноша, приводя гостиную в порядок.
Порывистый ветер, исполнил‑таки роль дворецкого — пускай и с небольшим опозданием. Дверь со скрипом захлопнулась, и Рик устало повалился на отцовское кресло, смяв листы бумаги, словно ненужный носовой платок.
