Штормовой предел - Шигин Владимир Виленович

В ноябре 1882 года Николая Николаевича принял в Гатчине интересовавшийся его путешествиями Александр Ш. На аудиенции Миклухо-Маклай доложил о проведенных экспедициях и предложил императору программу экономических и социальных преобразовании жизни островитян, а кроме этого, пожаловался на безденежье. Александр III тут же распорядился урегулировать финансовые дела исследователя и поручил управляющему Морским министерством адмиралу Шестакову рассмотреть вопрос о Новой Гвинее. Общался Николай Николаевич и с самим Шестаковым. Потом в своей дневниковой записи адмирал назвал Миклухо-Маклая "новогвинейским царьком". Тем не менее он доложил императору о планах исследователя, в частности, предусматривающих создание в Новой Гвинее угольной базы для Российского флота. Александр III с энтузиазмом отнесся к этому предложению и поручил Шестакову рассмотреть возможность устроения подобной базы. Тот, в свою очередь, пообещал отправить путешественника в Новую Гвинею из Австралии на попутном корвете "Скобелев" (бывший "Витязь"), чтобы присмотреть для нее подходящее место.

В феврале 1883 года через Англию Николай Николаевич прибыл в Ботавию, где находился в тот момент в его ожидании корвет "Скобелев" под флагом командующего отрядом русских судов на Тихом океане контр-адмирала Н.В. Копытова. 24 февраля 1883 года корвет с Миклухо-Маклаем на борту взял курс на Новую Гвинею.

Впоследствии офицеры "Скобелева" рассказывали Владимиру, что между контр-адмиралом Копытовым и его братом возникло непонимание, поскольку поначалу путешественник вел себя надменно. На "Скобелеве" не было свободных кают, но Николай Николаевич категорически требовал себе отдельное помещение. В конце концов на палубе над полуютом для него соорудили просторную брезентовую палатку, после чего отношения с Копытовым наладились. Жене контр-адмирал писал: "Без Миклухо-Маклая я бы мог выполнить чрезвычайно поверхностно своё дело. Теперь, имея его с собою, мне будет всё вдесятеро легче. Он же сам по себе человек чрезвычайно интересный, проделавший вещи почти невероятные во время жизни с дикарями… Слушать рассказы о его приключениях доставляет мне много удовольствия, и часто не верится, чтобы такой маленький и слабенький человек мог бы делать такие дела…"

На этот раз в свое третье посещение Новой Гвинеи Николай Николаевич пробыл там всего восемь дней. Миклухо-Маклай обнаружил, что большинство его старых друзей уже умерли, деревня Бонгу, рядом с которой он жил и с жителями которой больше всего общался, полностью обезлюдела в результате начавшейся войны между деревнями. Миклухо-Маклай осознал тщетность своего проекта создания единого сообщества папуасов. С этого времени он мыслил Папуасский Союз как управляемую лично им территорию, некий "этнографический заповедник" под протекторатом какой-либо европейской державы, причём необязательно России. На "Скобелеве" Николай Николаевич навсегда покинул берег Маклая.

Что же касается угольной станции, то в отчете по результатам плавания контр-адмирал Н.В. Копытов доложил, что ни одна из гаваней, обследованных им на Новой Гвинее и на Палау, не подходит для устройства угольных складов для крейсеров. Вместе с тем он полагал, что продуктивнее другая схема: водворение на островах частного русского лица вместо прямой колонизации. Копытов, будучи разработчиком концепции крейсерской морской войны, видел, что все пункты, предлагаемые Миклухо-Маклаем, крайне удалены от основных океанских коммуникаций. Однако он подчёркивал, что без путешественника миссия была бы не выполнена. Миклухо-Маклай служил переводчиком при общении с островитянами и получил для русского морского ведомства массу сведений о европейцах, высаживавшихся на островах.

Покинув в Маниле борт "Скобелева", Николай Николаевич самостоятельно добирался до Австралии и в июне 1883 года прибыл в Сидней. Почти три года он провел в Австралии, и это были нелегкие годы. По дороге он написал императору Александру III и генерал-адмиралу, великому князю Алексею Александровичу о российском протекторате над Берегом Маклая. В январе 1884 года император Александр III, получив письмо, поручил адмиралу Шестакову разобраться, почему Копытов забраковал все предложения Миклухо-Маклая. Шестаков проштудировал материалы Миклухо-Маклая и отчет Копытова и раздраженно назвал путешественника "прожектером". На императора наибольшее впечатление произвел самый простой аргумент: все пункты, предложенные для военной базы флота Миклухо-Маклаем, расположены так далеко от морских торговых путей, что запас угля, полученный на Новой Гвинее крейсером, будет истрачен еще до выхода на неприятельские коммуникации. На этом вопрос о базах для Российского флота в Новой Гвинее был закрыт навсегда.

В Сиднее Миклухо-Маклай познакомился с молодой вдовой Маргарет Робертсон-Кларк, дочерью сэра Джона Робертсона, крупного землевладельца, пять раз бывшего премьер-министром Нового Южного Уэльса. Семья Робертсонов жила в окрестностях Уотсон-Бея, в имении Клобелли. После этого Миклухо-Маклаи некоторое время занимался научными изысканиями на местной биологической станции. Когда же спустя три месяца после их знакомства Маклаю нужно было на какое-то время оставить Австралию, Маргарет подарила ему свою фотографию с шестью таинственными латинскими буквами: "N.B.D.C.S.U.". Это были начальные буквы слов клятвы: "None but death can separate us" — "Ничто, кроме смерти, не может разлучить нас".

В феврале 1884 года 38-летний русский путешественник и ученый Николай Миклухо-Маклай женился на молодой вдове Маргарет Робертсон. Маргарет вышла замуж за Маклая, отказавшись от какой-либо материальной помощи со стороны своих родителей и от своей доли наследства, так как ее отец был против этого брака. И это при том, что семья Робертсонов была одной из самых богатых семей Австралии, а Маргарет единственной, кому отец мог доверить семейную фирму после своей смерти. Но для этого она должна была жить в Австралии. Маклай же отказался от британского подданства, не имея намерения поселиться в Австралии навсегда.

Из письма Николая Миклухо-Маклая брату Владимиру: "Все родственники и почти все друзья Риты против нашей свадьбы, выдумывают разные препятствия: так, например, что для меня требуется разрешение государя императора, чтобы жениться, и т. п.". Но все препятствия были преодолены. Император дал разрешение Маклаю жениться на протестантке по протестантскому обряду. В ноябре 1884 года родился первенец, названный Александром в честь российского императора. В декабре 1885 года родился второй сын — Владимир, названный в честь любимого младшего брата.

Что касается Владимира Миклухи, то в это время он тоже не сидел дома. Наверное, еще никогда Миклу-ха не был так близок к своей мечте, осуществляя ежегодные кругосветные плавания! Навсегда осталась в его сердце уютная бухта Диомид, где рядом со строящимся Владивостоком швартовались пароходы Добровольческого общества, проседью в висках запечатлелась память о ревущих сороковых и штормовых пятидесятых широтах. Шесть дальних походов из Одессы до Владивостока и обратно совершает он почти без всякого перерыва. Меняются только названия пароходов: "Владивосток", "Петербург", "Россия". Стоит лишь заглянуть в послужной список Владимира Николаевича, чтобы понять, как он плавал. В графе "В плавании под парусами и за границею" за 1883 год значится 365 суток, за 1884— 365 суток и за 1885 вновь 365 суток. В течение трех лет подряд он ни одного дня не провел на земле! Да и в последующие годы Миклуха плавал ненамного меньше: в 1886 году — 299 суток и в следующем, 1887, — те же 299 суток… Столь интенсивные плавания сказывались на нервах. Порой Миклуха начал срывался. Так, в одном из плаваний, не сдержавшись, он ударил матроса, который в его присутствии пошло отозвался о пассажирке. Дело дошло до суда, но, разобравшись во всем, судьи Миклуху оправдали. Впрочем, он и сам себя сильно корил за несдержанность.