Любовь пирата - Линдсей Джоанна
Беттина решила, что чинить одежду каждое утро — бессмысленно, придется носить рубашки Тристана, и если тот собирается каждый вечер рвать их — это его проблема.
Подумав об этом, девушка улыбнулась служанке.
— Нужно спросить Тристана, нет ли в трюме белого атласа. Пора как можно скорее начинать шить подвенечное платье.
Синие глаза торжествующе засияли.
— Но сначала нужно дошить то, шелковое, которое ты раскроила вчера, — напомнила Мадлен, радуясь улыбке питомицы.
— Зеленое платье я дошью в два счета. И чем скорее подвенечное платье будет готово, тем скорее я смогу стать женой графа.
Глава 17
Беттина провела одиннадцать дней на борту «Строптивой леди» и была поражена тем, как медленно тянется время, когда хочешь, чтобы оно летело как на крыльях. Тристан не появлялся в каюте днем, зато проводил с Беттиной каждую ночь, вызывая в ней все большую ярость.
Девушка ясно припомнила один из вечеров неделю назад, когда Тристан обнаружил, что она надела его штаны и мягкую сорочку из золотистой ткани. До сих пор в ушах звенел его смех. Беттина поняла причину его веселья, когда в одно мгновение он сорвал с нее слишком просторную одежду. Но она продолжала переодеваться в вещи Тристана каждый вечер, чтобы спасти собственные вещи.
Особенно ее мучило одно воспоминание. В ту ночь Тристан неспешно пробуждал ласками ее тело, доводя до безумия, пока, прижав всем весом к постели и не давая двинуться, творил волшебство. И потом, вместо того чтобы торжествующе смеяться, нежно целовал мокрые от слез глаза и щеки. Беттина возненавидела эту нежность еще больше, чем жестокость.
Перекусив нитку, девушка приподняла платье на вытянутых руках, критически осмотрела. Оно было совсем простое, без рукавов и отделки, сшитое из мягкого сиреневого ситца и, несомненно, не очень модное, но зато в нем не будет жарко. Тристан согласился дать ей отрез белого атласа, но, узнав, для чего он предназначается, передумал и наотрез отказался. Беттина до сих пор не могла понять почему.
— Беттина, мы дома!
Девушка вздрогнула от неожиданности. В каюту ворвалась Мадлен с раскрасневшимся лицом. Седеющие волосы растрепались и прилипли к потному лбу.
— Господи, как ты меня напугала, Мадди. Что…
— Путешествие закончилось, родная! Я сама увидела остров, когда вышла на палубу подышать свежим воздухом. И теперь…
Не успела она договорить, как Беттина ринулась из каюты и подлетела к поручню, даже не слыша, что говорит Мадлен.
— Не ожидала, что Сен-Мартен так выглядит, — удивилась Мадлен.
— Совсем пустынный. Но здесь так прекрасно, правда?
И действительно, трудно было описать красоту сверкающего под солнцем белого пляжа, бирюзового моря и непроходимого зеленого тропического леса. Великолепная двуглавая гора, покрытая серовато-зеленой растительностью, царила над окружающей природой. Глубокое ущелье между двумя пиками врезалось в сердце горы, где лучи утреннего солнца ярко освещали клубящийся белый туман.
Беттина повернулась к служанке и, улыбаясь синими глазами, воскликнула:
— Никогда не думала, что здесь так хорошо! О, я знаю, мне здесь понравится!
— И мне тоже, — согласилась Мадлен.
— Странно видеть всю эту зелень среди зимы.
— Да! Представь, как здесь все будет выглядеть весной и летом!
— Невозможно! — засмеялась Мадлен.
— Интересно, куда подевались туземцы? И зданий тоже нет.
— Может, эта часть острова пустынна, — предположила Мадлен.
— Ну конечно! Опасно приводить пиратский корабль в оживленную гавань вражеской страны.
— Может быть. Но в этом заливе еще одно судно. Посмотри!
— Какое судно? — нахмурилась Беттина.
— Оно уже было здесь, когда мы бросили якорь. Но на борту нет команды.
Они пересекли палубу и увидели трехмачтовый корабль, как две капли воды похожий на «Строптивую леди».
— Интересно, где команда? — задумчиво спросила Беттина.
— Должно быть, на берегу. Наверное, город не так уж далеко, просто скрыт лесом.
— Ты так думаешь?
— Конечно. Скоро граф де Ламбер узнает о нашем прибытии, и, возможно, уже к вечеру мы будем на его плантации.
Беттина счастливо вздохнула. Наконец-то она свободна. Больше не будет Тристана, больше не придется испытывать унижение и насилие. И месть! Месть близка!
— О Мадди, кошмар наконец кончится! — Да, радость моя.
Беттина повернулась, чтобы идти в каюту, и почти уткнулась в широкую грудь старшего помощника.
— Леди, если соберете веши, вас тут же доставят на берег, — вежливо объявил он и, взглянув на Мадлен, мягко добавил:
— Пожалуйста, поспешите. Первая шлюпка уже спущена на воду, мадам.
— Где… где капитан? — заикнулась Беттина. Она впервые увидела Жюля с того дня, как тот собирался казнить ее, и сколько бы Мадлен ни пыталась защищать помощника, Беттина по-прежнему боялась его.
— Тристан занят.
— Но он сказал, что обмен произойдет на борту судна. Почему нас отправляют на берег? — удивилась Беттина.
— Планы изменились.
Он отвернулся и ушел, оставив окончательно сбитую с толку Беттину. Почему Тристан передумал?
Оставив Мадлен на палубе, Беттина вернулась в капитанскую каюту. Всего несколько минут ушло на то, чтобы сложить оба платья. Она решила оставить на столе серебряную расческу, подаренную Тристаном. Граф, конечно, даст все, что она пожелает. Но подумав, девушка все же решила взять расческу с собой — стоила она довольно дорого, и не нужно давать возможность Тристану продать ее. А потом все это можно будет выбросить — и расческу, и платья, сшитые на борту «Строптивой леди».
Даже не бросив прощального взгляда на ненавистную каюту, Беттина вышла на палубу, подбежала к поручню, но тут же разочарованно вздохнула. Прекрасный вид на гору был закрыт плотными белыми облаками. Жаль, что больше не придется наблюдать необычную игру света, когда глубокое ущелье между вершинами залито пурпурным сиянием. Может, это был добрый знак, что-то вроде приветственного знамения, обещания чудес, которые предстоит увидеть, и счастливой жизни с графом, которая ждет ее.
Внезапная радость охватила душу девушки, и луч солнца, пробившийся сквозь тучи, ласково коснулся ее лица.
— Готова к отплытию, малышка?
При звуке голоса Тристана Беттина резко повернулась. Он стоял на палубе, широко расставив ноги. Руки сцеплены за спиной, на губах нежная улыбка. Тристан выглядел очень красивым и был так элегантно одет: белая шелковая рубашка с жабо и кружевными манжетами, белые облегающие брюки, черный кожаный жилет и такие же высокие сапоги.
— Я была готова покинуть судно одиннадцать дней назад, — надменно сообщила она; — Когда же прибудет граф?
— Не терпится избавиться от меня?
— Смешной вопрос, Тристан. Я молю Бога, чтобы дождаться того дня, когда ты окончательно будешь стерт из моей памяти.
— Твои волосы отливают золотом в солнечных лучах!
— Почему ты уклоняешься от ответа?
— Предпочитаю возвратиться в мою каюту, где сможем все обсудить наедине! — предложил он, смешливо прищурившись.
— Нет! — испугалась она. — Я уже сложила платья.
— Пойдем, любовь моя, — ответил он и, взяв Беттину под руку, подвел к Жюлю и Мадлен.
— Оставьте вещи на борту, если хотите. Мои люди отвезут их на берег позже, — сказал Тристан.
— Нет, я хочу все забрать с собой.
— Как пожелаешь.
Тристан помог Беттине спуститься в одну из двух маленьких шлюпок, Мадлен устроилась рядом. Тристан сел за руль, шестеро гребцов — впереди. Жюль оказался в другой шлюпке. Матросы налегли на весла, и крохотное суденышко стрелой понеслось по водной глади.
Наблюдая за маленькими волнами, бьющими в борта шлюпки, Беттина лениво спросила себя, почему Тристан не попытался овладеть ею сегодня утром, в последний раз. За одиннадцать дней она уже успела понять: Тристан очень требователен и ненасытен — к чему упускать такую возможность!
