Вячеслав Коротин - Триумф броненосцев. «До последнего вымпела»
И тут же упали: перестрелка продолжалась, и японский снаряд напрочь снес четвертую трубу «Безупречного». И его отставание стало сказываться все более заметно. Японцы же не преминули немедленно перенести на него огонь всех своих орудий, чтобы уже наверняка «сожрать» сегодня еще один русский миноносец.
За что и поплатились: остальные двое русских тоже, не сговариваясь, сосредоточили огонь на вырвавшемся вперед «Кисираги» и тоже добились удачного попадания – тот сел носом и стал выходить из боя.
Но «Безупречный» это не спасало – вместо одного выбитого из строя японского миноносца приближались четыре.
И перед Рихтером снова встала дилемма: бросить еще один свой корабль на растерзание или рисковать оставшимися двумя. Рисковать не довести их до Владивостока вследствие полученных повреждений.
Ох, какой непростой выбор: притормозить, вступить в полноценный бой, прикрывая «собрата», имея шансы нахвататься фатальных попаданий и не суметь потом добраться до русских берегов, или спасать два оставшихся миноносца, уходить навстречу своим, зная, что тебе, отдавшему такой приказ, чуть ли не в лицо потом плевать будут.
Ну так что, спасаем СВОЮ честь и губим ПОЛОВИНУ МИНОНОСНЫХ СИЛ ФЛОТА, господин свежеиспеченный георгиевский кавалер? Или…
В паре кабельтовых от форштевней японских миноносцев выросли два высоких водяных столба: «Олег» открыл огонь с предельной дистанции. Не попал, конечно, но однозначно объявил, что «большой дядька» спешит вмешаться в «разборки пацанов».
И теперь уже крепко задуматься пришлось японским командирам: ограничиться полупобедой и отойти или рискнуть? Но тогда эта самая «полупобеда» могла превратиться в полное поражение. Достаточно всего одного попадания шестидюймового снаряда с крейсера и любой японский миноносец если и не утонет сразу, то уж ход потеряет точно. Но выпускать из рук захромавшего «Безупречного» не хотелось категорически. Ведь еще чуть-чуть…
Следующий залп «Олега» лег уже вполне кучно и целенаправленно – в полукабельтове от «Хатсусимо». Добротворский решил все-таки попробовать зацепить один из вражеских миноносцев.
Еще три водяных столба выросли уже почти у борта японца через полминуты. Крейсер разворачивался бортом – пора принимать решение или…
«Или». Вряд ли можно считать произошедшее результатом особой выучки русских комендоров, просто повезло. Им. И не повезло японцам.
Рвануло под левой скулой вырвавшегося вперед «Хатсусимо». Со стороны это выглядело как прямое попадание – фонтан брызг, взлетевший прямо над носом истребителя, тут же накрыл его целиком. На какое-то мгновение казалось, что он исчез насовсем, но нет – вынырнувший из рукотворной бури миноносец выглядел практически целым. На самом деле попадания непосредственно в корабль и не было, но гидравлический удар взрыва сорокакилограммового снаряда русской шестидюймовки выломал обшивку днища на площади в пару квадратных метров. В результате корабль, идущий двадцатипятиузловым ходом, налетел как будто на стену из воды, разом разбившую не только две переборки в носовом отсеке, но и сорвавшую с фундаментов один из котлов. Поэтому буквально через пару секунд «Хатсусимо» стал стремительно сбрасывать ход и зарываться носом.
Японцы понимали, что, не оставив за собой поля боя, этого бойца было уже не спасти – сам он не уйдет, а русские добьют однозначно. Теперь «или-или». Или, плюнув на все, броситься в атаку на «Олега», или отходить, оставив своего товарища на растерзание гайдзинам…
На мачте приближающегося «Ариаке» расцвел флажный сигнал: «Атака». Рассуждать больше не приходилось, и шесть японских истребителей стали стремительно сближаться с отходящим русским отрядом.
«Безупречному» в такой ситуации было уже точно не выжить, но продать свои жизни подороже его экипаж собирался вполне однозначно. Да и «Быстрый» с «Блестящим» развернулись на выручку.
Понятно, что миноносец уже не спасти, но можно, в конце концов, отогнать врагов и спасти людей. Это было возможно.
Рихтер почувствовал, что может свести данную стычку к «ничьей», а то и к победе.
Но было жутко рискованно: перерезать курс шести вражеским кораблям. Необходимо все это сделать вовремя – поспешишь и «Быстрый» с «Блестящим» могут нахвататься попаданий таких, что до Владивостока уже не дойдут, промедлишь – мало того, что «Безупречный» спокойно добьют, так еще и на «Олега» могут с разгона выскочить…
Отто Оттович нервно теребил свою матросскую фланельку, которую предпочитал надевать на корабле. Непонятно, зачем он это делал, ради игры в «демократию» с экипажем или по каким-то иным соображениям…
– К повороту! Шесть румбов влево. Приготовиться открыть огонь всем бортом! – все-таки скомандовал кавторанг.
– Не рано? – обеспокоенно переспросил мичман Желтухин, недавно прибывший с Балтики.
– Выполнять! – нервно бросил Рихтер. – Смотрите сами, Олег Сергеевич, ваш «тезка» уже снова идет на сближение. Сейчас запросто сегментными снарядами стрелять начать может. Мы хотим оказаться на их пути?
А сегментные снаряды – это серьезно. То есть совершенно несерьезно для крупного корабля, но для миноносцев… Именно для отражения атак этих маленьких, но смертельно опасных на небольшом расстоянии судов и создавалась «морская картечь» – те самые сегментные снаряды: выстрел, и в противника летит не металлическая болванка, пусть даже и с зарядом взрывчатого вещества, а сноп стальных стержней, который может смести с палубы небронированного миноносца все живое.
Русские эсминцы повалило влево, и они стали огрызаться в сторону противника из четырех стволов с борта. «Безупречный», которого прикрывали двое других, тоже поддерживал собратьев из двух оставшихся пушек.
Вспышки разрывов обозначились на «Ушио», «Ариаке» и «Араре», но и русским доставалось: горемычный «Безупречный» совершенно явно садился кормой, на «Быстром» рухнула грот-мачта и замолчали два орудия в корме.
Японцы не собирались сдаваться: выйдя в атаку на крейсер, они хотели довести ее до конца. Любой ценой.
«У короля много!» – традиционно говорили британцы, глядя на свой гибнущий в бою корабль.
«У микадо – много!» – наверное, нечто подобное произносили про себя командиры японских миноносцев, выходя в самоубийственную атаку на большой крейсер противника.
Миноносцев и истребителей у Объединенного Флота было действительно в разы больше, чем у Российской империи на Тихом океане. А вот в кораблях первого ранга Россия крыла Страну восходящего солнца, как бык овцу. Стоило рискнуть, чтобы угробить или хотя бы повредить минным попаданием русский крейсер. С такой пробоиной он до Владивостока не дотянет.
