Юрий Иванов - Рейс туда и обратно
— Трудно сказать, видите ли, холодный, соленый воздух, низкие температуры, все это сдерживало процесс разложения. — Доктор толкнул указательным пальцем очки вверх. — Скажу так: совсем недавно! Да, сутки-двое, не больше. Но вот какая мне мысль пришла в голову, догадка, что ли. Может, ее не убили? Может, она сама себя?.. Что-то там произошло... гм, может, произошло между ней и капитаном. Ведь в его же спальне лежит! Какая-то очень сложная история, непростые отношения были между ними.
— Капитану теплохода, судя по фотографии, лет пятьдесят, — снова вступил в разговор Русов. — Фотография на переборке — видимо, его жена. А эта юная женщина... Ей лет двадцать, да, Толя? — Доктор кивнул. — Очень смуглая, черные густые волосы, пухлые губы. Пожалуй, она мулатка. Так вот, капитан этого таинственного «летучего голландца» прихватил ее с Мадагаскара, чтобы переход до какого-то из портов Южной Африки, а может, и дальше не показался ему уж очень скучным. Какая-нибудь юная любительница приключений, танцорка, может, или певичка...
— Но почему ее убили? Или бросили? — спросил Жора. — Тайна!
— Я не Шерлок Холмс, но думаю, вот тут в чем дело. Вряд ли Гемма... гм, женщина была записана в судовую роль. Так вот, когда случилось несчастье, капитан ее просто запер в спальне. Зачем? А чтобы скандала не было, понимаете? Какое-то судно подобрало их, доставило в ближайший порт. Представьте, с ними была бы и эта женщина... Любой портовый чиновник задал бы вопрос: кто такая? Сообщения в газетах, «команда погибшего теплохода с капитаном и его любовницей спасена». Хоть маленькая, но сенсация!
— Ладно... Шерлок Холмс. — Капитан сдавил виски пальцами, поморщился. — Ч-черт, давление падает... Все свободны. Русов, пришла радиограмма с Кергелена. Губернатор острова перекачку топлива с танкера на зверобазу в бухте Морбиан запрещает. И вообще возле берегов острова. Мол, заповедник. И придется нам рандеву устраивать в открытом океане. Что скажешь?
— Черт бы их там всех побрал! — воскликнул Русов. — С ума можно сойти: то одно, то другое. — Он так сказал потому, что в отличие от бункеровок траулеров, когда связывались «веревками», условия передачи топлива на гигантскую базу требовали швартовки непосредственно к ней самой. — А что там за погоды?
— Прогноз, правда, обнадеживающий: метеослужба Кейптауна обещает на ближайшие трое-четверо суток тихую и даже штилевую погоду, но скажи, каким прогнозам можно доверять в этих дьявольских широтах?!
Русов отвернулся, поглядел в океан. Тишина, покой. Штиль. Это всегда накануне сильнейшего шторма. Может, «Элла» возвращается? И тут надо упредить подлую океанскую бабенку. Но что-то волнует его еще! Ах да! И он спросил:
— А что с пресной водой?
— Повторная, настойчивейшая просьба от рыбаков: опресненку пьют. И радиограмма от Огуреева: «Действуйте на свое усмотрение».
— Ах, Огуреев! На свое усмотрение... Берите все на себя, на свой страх и риск. Ладно, черт с ним. А с Кергелена какие на этот счет вести?
— Никаких пока. — Капитан вздохнул. Кашлянул. — Может, и воду брать не разрешат? Все ж у нас танкер, а там заповедник, что скажешь, а?
Нотки надежды на то, что разрешение взять воду получено не будет, уловил Русов в этих словах капитана. В общем-то, нечто подобное мелькнуло и в его голове: может, действительно хватит риска? Ведь взять воду на острове — это не то, что купить ящик газировки в магазине. Взять! Чтобы ее взять, надо вначале войти в одну из бухт острова, а там узкости, течения, подводные опасности, ветры. И выход потом по этим узкостям в океан. Танкер ведь не «Москвичек», а махина длиной со стадион. Но... но люди в Южной экспедиции пьют опресненную из соленой воду. Мертвую воду.
— Надо дать дополнительный запрос на остров Кергелен.
— Я сам знаю, что мне надо делать! — вспылил вдруг капитан. — Слышите, мой старший, слишком настойчивый помощник?!
— И чего я тут торчу? — пожал плечами Русов. — Ведь не моя вахта. Я ушел, гутен нахт!
«К черту! Чего я все лезу? Хватит с меня». Русов сбросил рубаху, брюки, сорвал майку и вошел в душевую. Открыл кран. Подставил голову под тугую струю горячей воды. Ах, хорошо. Завтра они будут у плавбазы, за сутки управятся. И назад. А пресная вода?.. Да, хорошо, что все самое трудное, что должно было случиться в этом рейсе, уже позади, да-да, ничего больше необычного, рискованного не будет! А пресная вода для рыбаков... А, перебьются! Мало ли он, Русов, похлебал в свое время опресненной водички? И ничего, не окочурился. Хотя, конечно, мертвая вода есть мертвая... Что пьешь ее, что не пьешь, все время жажда мучит. А солоноватые, вернее, сладко-соленые компоты и кисели? Бр-рр! Ничего. Вот-вот и плавбаза притопает. Ну, не «вот-вот», а через неделю-две, а что для рыбака, отправившегося в плавание на полгода, две недели? К тому ж какие-нибудь у них есть соки. Да. Больше он пальцем не шевельнет.
Сколько уже там? Сейчас он пойдет поужинает, а потом в койку, И к своей, «собачьей» вахте выспится, придет в рубку свеженьким, сильным и спокойным. Никаких проблем! Пускай их решает капитан. Ведь и он, Русов Николай Владимирович, хочет стать капитаном, а посему не лезь в дела нынешнего капитана, надо и себя поберечь немножко. К черту риск.
Сразу после ужина завалиться в койку не пришлось. Русов и позабыл, что на сегодняшний вечер назначено судовое профсоюзное собрание по обсуждению хода социалистического соревнования между машинной и палубной командами.
Собрались в столовой. Как уже стало традицией, председателем избрали Степана Федоровича. И тот не возражал, заулыбался, а потом, нагнав в лицо строгость, уселся за председательский стол и, открыв собрание, первым же и выступил. Выполняя поручение штурманской группы и палубной команды, сообщил коротко, как проходит рейс, что делается по профилактической окраске танкера, сколько уже ошкрябано железа. В общем, у «палубы» было все в порядке.
— В порядке! — выкрикнул, выйдя к столу, второй механик Вася Долгов. Вытирая ветошью широкие ладони, он только что поднялся из машины. Долгов грозно взглянул на Степана Федоровича, а потом на своего начальника, стармеха Володина. И тот, как приметил Русов, чуть заметно кивнул, мол, давай, Вася, крой их. И Вася вскричал: — Все у них в порядке! На первенство претендуют, ха! А поглядите, как рулевые Валька Серегин да Шурка Мухин ведут танкер...
— Прошу быть корректным, — строго сказал Степан Федорович и постучал карандашом по графину. — Что значит Валька, Шурка?
— А вы мне глотку не затыкивайте! — Механик так и выразился: «не затыкивайте». И махнул на штурмана темной ладонью. — Своих-то вы всегда защитите. Я тут потолкался в рубке возле курсометра, записал кое-что в бумажку, потом мы с «дедом» подсчитали: от виляний вправо-влево за вахту Вальки танкер пробежал три лишних мили! А как вел танкер Шурка...
