Рафаэль Сабатини - Морской Ястреб. Одураченный Фортуной. Венецианская маска (сборник)
Два дня спустя брат Рокко, узнав о его аресте, пришел в канцелярию инквизиции и спросил, что он мог бы передать заключенному.
Секретарь заверил его, что заключенный ни в чем не нуждается.
И это было сущей правдой, ибо Рокко Терци, обвиненный в государственной измене, был без лишнего шума задушен в тюрьме Пьомби.
Глава 13
Ультиматум
Марк-Антуан велел слуге сообщить виконтессе де Со о своем прибытии, после чего прождал довольно долго. Виконтесса была в смятенных чувствах и сначала совсем не хотела его принимать, но затем передумала.
Гостя, одетого со всей элегантностью, требовавшейся для светского визита, провели в изысканный будуар, стены которого покрывали гобелены и ткани золотистого оттенка. На их фоне мебель черного дерева с инкрустацией из слоновой кости выглядела очень эффектно. Виконтесса не стала напускать на себя притворную веселость, что позволило ей начать разговор прямо с беспокоившего ее вопроса:
– Друг мой, вы пришли в печальный момент. Я в отчаянии.
Он склонился над ее тонкой белой рукой:
– Тем не менее позвольте мне попытаться утешить вас.
– Вы слышали новость?
– О том, что Австрия перебрасывает войска из Тироля, чтобы освободить Мантую?
– Нет, я имею в виду Рокко Терци. Он исчез, и ходят слухи, что его арестовали. А что говорят об этом на Пьяцце?
– А, да-да. Рокко Терци, друг Вендрамина. Говорят, что инквизиция действительно арестовала его.
– Но за что? Вы не знаете?
– Я слышал, что его подозревают в связях с генералом Бонапартом.
– Это абсурд! Бедный Рокко! Это же невинная жизнерадостная бабочка, чьей единственной заботой были удовольствия. С ним было так весело. А не говорят, какого рода были эти связи?
– Вряд ли мы когда-нибудь узнаем об этом. Инквизиция не раскрывает свои секреты.
Она содрогнулась:
– Это больше всего и пугает.
– Пугает? Вас? Но вам-то чего бояться?
– Я боюсь за бедного глупенького Рокко.
– Вы так участливы к нему, что заставляете других ревновать.
Слуга объявил о приходе Вендрамина, и он в тот же момент появился в комнате. Марк-Антуан уже не в первый раз замечал, что синьора Леонардо ни мало не интересует, хотят его принять или нет.
Вендрамин вошел небрежной походкой и при виде Марк-Антуана нахмурился. Приветствие его было колким:
– Сэр, это становится невыносимым. У вас появилась способность быть вездесущим.
– Пока небольшая, но надеюсь, что мне удастся ее развить, – дружески улыбнулся Марк-Антуан. – Я стараюсь. – Он перешел к новости дня: – До меня дошло печальное известие о вашем друге Терци.
– Какой он мне друг? Вероломный предатель! Я выбираю друзей осмотрительно.
– Фи, Леонардо! – воскликнула виконтесса. – Отрекаться от человека в такой момент! Это некрасиво.
– Давно уже пора было это сделать. Знаете, в чем его обвиняют?
– Нет. Скажите мне.
Но Вендрамин разочаровал ее, повторив лишь то, что уже было ей известно.
– Только подумать, что такой человек общался с нами как ни в чем не бывало! – кипятился он.
– Однако пока достоверно известно только то, что его арестовали, остальное лишь слухи, – возразил Марк-Антуан.
– Мне не нужны друзья, которые дают повод для подобных слухов!
– Но как пресечь молву? Повод тут может быть самый невинный. Говорили, к примеру, что Рокко Терци купается в роскоши, однако известно, что у него нет больших средств. При этом неизбежно возникают предположения о незаконных источниках наживы. Может быть, причиной его ареста и были подобные подозрения?
От компанейских манер Вендрамина не осталось и следа. Намек на то, что положение Рокко Терци напоминало его собственное, был ему явно не по душе. Он дал понять Марк-Антуану, что его общество нежелательно, и тот вскоре ушел. Синьор Леонардо тут же вернулся к затронутому Мелвиллом вопросу:
– Ты слышала, Анна, что сказал этот чертов англичанин? Что Рокко, возможно, арестовали за то, что он сорил деньгами. Ты знаешь, где он их брал?
– Откуда я могу это знать?
Он вскочил с кушетки, на которой сидел, и стал мерить шагами гостиную.
– Все это дьявольски странно. Очевидно, эти слухи верны. Ему платило французское правительство. Его, наверное, будут пытать, чтобы он сознался. – Вендрамина передернуло. – Инквизиция ни перед чем не остановится. – Он застыл на месте, глядя на нее. – А если предположить, что я…
Он запнулся, боясь озвучить свою мысль, да в этом и не было необходимости. Виконтесса ответила на его невысказанный вопрос:
– Ты пугаешься собственной тени, Леонардо.
– Но и против Рокко не было, по-моему, ничего, кроме тени. Такой же, какую отбрасываю и я. Мои средства так же скудны, как у Рокко, и вместе с тем я, подобно ему, не испытываю ни в чем недостатка. А что, если меня тоже начнут пытать, чтобы выяснить источники моего дохода, и я сознаюсь, что это ты… что ты…
– Что я давала тебе деньги. Ну и что? Я не французское правительство. Они, возможно, состроят презрительную мину, узнав, что ты живешь за счет женщины, но не повесят же тебя за это.
Ее слова заставили его поежиться и покраснеть.
– Ты же знаешь, что я только беру у тебя в долг, Анна, – раздраженно бросил он. – Я не живу за твой счет. Я верну тебе все до последнего сольдо.
– Когда женишься на этой богачке, – усмехнулась она.
– Ты смеешься над этим? И не ревнуешь? Ты что, никогда не ревнуешь?
– Почему бы и нет. Ты ревнив за двоих. Ты, похоже, думаешь, что исключительное право на ревность принадлежит тебе. Во всяком случае, ведешь себя ты именно так, к тому же совершенно игнорируя чувства других.
– Анна, Анна!.. – Он обнял ее за плечи, опершись коленом на кушетку. – Как ты можешь так говорить? Ты же знаешь, что я женюсь потому, что должен. От этого зависит все мое будущее.
– Ну да, ну да, я знаю, – устало согласилась она.
Он, наклонившись, поцеловал ее в щеку, к чему она отнеслась весьма равнодушно.
Вендрамин почувствовал, что отклонился от интересующей его темы.
– Как ты сказала, ты не французское правительство. Однако давала ты мне чеки, выписанные на банк Виванти Лаллеманом.
– Ну и что? – раздраженно откликнулась она. – Сколько раз я говорила тебе, что Лаллеман мой кузен и ведает моими финансами. Когда мне нужны деньги, он дает их мне.
– Я знаю, любовь моя. Но что, если это раскроется? Этот несчастный случай с Рокко не дает мне покоя.
– Как это может раскрыться? Не будь дураком. Какое значение имеют деньги? Думаешь, меня волнует, отдашь ты их мне или нет?
Сев рядом с ней, Вендрамин обнял ее:
– Как я люблю тебя за то, что ты мне доверяешь!
Это не произвело на виконтессу особого впечатления.
