Сочинения в двух томах. Том 2 - Макс Пембертон
— Мы должны трогаться в путь, Джером, — сказал он, обращаясь к молодому офицеру, стоявшему рядом с ним, — покажите нам дорогу и скорее рассаживайте всех в лодки, чтобы как можно скорее плыть к тому берегу, пока еще есть время, я же со своей стороны еще постараюсь задать баню неприятелю.
Молодой француз быстро вскочил в первый попавшийся катер, посадил туда дюжину мушкетеров и предложил близстоящим женщинам садиться тоже быстрее в катер. Бедные женщины, большею частью еще молоденькие существа, которые только и думали всю свою жизнь о веселье и танцах, теперь же бледные и перепуганные, в эту минуту поняли, что такое смертельная опасность. Трудно передать чувства, волновавшие их, когда они садились в лодку, поддерживаемые грубыми солдатскими руками, владетели которых старались ободрить и развеселить их. Но вот лодка полна, она отчалила от берега и понеслась быстро, как стрела, по направлению к противоположному берегу.
Много глаз следило за этой лодкой, но никто не приветствовал ее так радостно, как небольшая шлюпка, вдруг отчалившая от берега немного ниже крепости и наполненная разным сбродом, который уже давно поджидал здесь верную добычу.
Эти люди до сих пор сидели в кабаке, но привлеченные выстрелами, они бросились к своей лодке и увидели, что напротив в саду дворца аристократы собираются рассаживаться по лодкам и плыть на ту сторону. Они подстерегли лодку и подпустили ее совершенно близко, а затем вдруг сразу атаковали ее, когда все уже думали, что они почти в безопасности. Это смелое нападение и, по-видимому, предстоящий полный успех сразу ободрили и других негодяев, все они бросились в первые попавшиеся суденышки, чтобы плыть к месту происшествия. Хитрость старого Дженси, по-видимому, не удалась. Бедные, беззащитные женщины были окружены теперь со всех сторон разъяренными извергами, жаждавшими их крови. С берега, где остались стоять остальные гости Беатрисы, раздались отчаянные крики, поощрявшие их двигаться как можно скорее вперед. Гастон подумал, что все потеряно, и сердце его забилось от сострадания к этим несчастным, но он ошибся. Старые ветераны и предводительствующий ими Джером не растерялись: они схватили свои ружья и стали стрелять в своих преследователей, прицеливаясь как можно лучше; результатом этого залпа было несколько убитых и раненых среди неприятеля, но зато и несколько из них поплатились жизнью за свое мужество.
Нечего и говорить о том, с каким напряжением следили оставшиеся на берегу за судьбой своих товарищей по несчастью; они стояли под дождем, дрожа всем телом от холода и от страха.
Что касается Гастона, никогда еще он не испытывал чувства такой ответственности, как в этот знаменательный день. Он не знал, на что решиться: продолжать ли переправу на тот берег или же снова скрыться во дворце, чтобы защищаться в нем до последней возможности; решение этого вопроса зависело всецело от него. Беатриса сказала ему:
— Делайте, как найдете нужным, Гастон.
Его соотечественники тоже не знали, что лучше посоветовать. Он должен был решить один за всех.
— Если бы мы могли дать сигнал в крепость, — повторял он не раз. — Не понимаю, почему они не слышат нас. Неужели Эмили занял крепость или там случилось что-нибудь другое?
И затем, обращаясь к окружающим, он спросил:
— Как, по-вашему, господа, что лучше: остаться здесь или попробовать перебраться на ту сторону?
Все решили в один голос, что лучше рискнуть переправиться. Но, когда он огляделся кругом, увидел рыдающих женщин, увидел точно окаменелое лицо Беатрисы, ему показалось, что он переживает самый трудный час в своей жизни. Он хорошо сознавал, что если переправа не удастся, его будут упрекать в том, что они не остались во дворце; если, наоборот, будет взят приступом дворец, его станут упрекать за то, что он не решился на переправу.
Наконец он решился и велел приготовить остальные лодки.
— Друзья мои, — сказал он, — другого выхода нет, рассчитываю на вас, что вы будете благоразумны, поможете мне устроить все как следует.
Все с облегчением выслушали его решение, всякий риск был приятнее, чем эта неизвестность; он отобрал несколько человек солдат, посадил их в третью лодку и посадил туда же около двадцати женщин; лодка сейчас же отвалила от берега. Оставалась только еще одна лодка и сто человек на берегу, из них каждый просил, чтобы его взяли в эту лодку. Когда последняя лодка тоже была уже полна, Гастон обернулся к Беатрисе и сказал:
— Есть еще одно место: сядьте в лодку, Беатриса, вы знаете, что вы успокоите этим меня.
Она покачала головой и тихо шепнула ему:
— Нет, мы лучше останемся вдвоем там, где мы есть.
Лодки поплыли по направлению к крепости, появление их вызвало крик восторга у нападавших негодяев; с дикими воплями окружили они лодку с беззащитными женщинами, и невольно у оставшихся на берегу мелькнула мысль, что настал конец и несчастные сейчас очутятся в воде. Но в эту секунду в дело вмешалась наконец артиллерия крепости, молчавшая так долго. Комендант крепости, видя, что и на воде вспыхнули схватки, решил положить конец этому и приказал стрелять из пушек, не разбирая, попадут ли ядра в друзей или в врагов, и первое же ядро попало прямо в лодку, где сидели инсургенты, и разбило ее в щепки; сидевшие в ней бросились в воду, испуская дикие крики. На воде поднялся невообразимый переполох, все старались скрыться, кто куда мог, так как ядра со свистом летели во всех направлениях, не щадя ни
