Саша Кругосветов - Путешествия капитана Александра. Том 3

Значительную роль в организации сильного морийского государства сыграл Господин Всея Мории, прославленный реформатор Кифа Великий.

Кифа, государь всея Мории

Известно есть, что зело храбрый принц придет в Морию после посещения заморских стран в 1700 году и по воле Божьей глубоким умом своим расширит Великую Морию и напоследок наречётся Императором Всея Мории.

Почти за восемьдесят лет до рождения Кифы славный мориец Иоанн Латоциний, бившийся над проблемами механики и математики, видение пророческое имел. Вот что он писал: «Известно есть, что зело храбрый принц придет в Морию после посещения заморских стран в 1700 году и по воле Божьей глубоким умом своим расширит Великую Морию и напоследок наречётся Императором Всея Мории».

Если верить легендам, то пророчество славного Иоанна Латоциния оказалось исключительно верным. Именно в 1700 году «храбрый принц глубоким умом своим» взнуздал Морию, поднял на дыбы перед прыжком в неизвестное новое, и Мория замерла от ужаса перед будущим выбором, продиктованным потрясающей энергией, необоримой силой и несокрушимой волей всего лишь одного человека. Нарекли ли его званием Императора либо Царя, или ещё каким-либо дополнительным званием, помимо Государя, мы не знаем.

Другое пророчество исходило от морийского монаха, первого профессионального поэта Мории, Симеона Полоцкого, который заметил, что недалеко от Марса появилась необыкновенно яркая звезда, предсказал дату рождения Великого Государя, имя его (Кифа) и сравнительно короткую, всего пятьдесят лет, продолжительность жизни. Пророчество это, счастливое для Мории и трагическое для Кифы, также полностью сбылось. Сам ли Полоцкий видение имел? Сам предсказал дату рождения Кифы или ему, как говорят, открыла это книга откровений Иоанна Летсера, предвидевшего появление Великого Государя почти за двести лет до этого?

Государь Всея Мории Кифа I (кифа – камень, арам.), Государь-батюшка, помазанник Божий, был личностью выдающейся во всех отношениях, морийцем до мозга костей. Могучий, двухметрового роста, безбашенный, яростный, неуёмный и беспощадный. Казалось, он унаследовал всю мощь предков Мории и впитал с молоком кормилиц Мории бешеную силу их отцов – языческих богов. В нем бурлила ярость Пана, вызывающая панический ужас всех его подданных, раскованность и неудержимость Бахуса и сметающая всё на своём пути расчётливая сила всемогущего Плутоса.

Как и первый капитан, «железный портняжка» Иоанн, Кифа беззаветно любил Морию и так же, как Иоанн, вникал во все дела своей страны. Он был и плотником, и кузнецом, и солдатом, и моряком, и хирургом, если требовалось. Не щадил ни себя, ни других. Понимал, как далеко вперед ушла Европа в сравнении с Морией и по устройству общества, и по строительству кораблей.

Кифа высаживается в Европе. В Голландии. Инкогнито работает плотником на верфи. Учится строить корабли. Вернувшись в Морию, организует постройку самых современных парусных кораблей. Расширяет с их помощью Морию. Дает новому району имя своего покровителя Святого Петра – Петромория и размещает там свою резиденцию. Посередине Петромории пробивает прямую, как стрела, перспективу и называет её Рейнский проспект.

Что представляла собой Мория, когда Кифа возвращается из Европы?

В стране не было современных мастерских для производства оружия, тканей, садово-огороднического инвентаря. Армия и флот были непрофессиональными, устаревшими. Морийцы неохотно шли в армию. Выучка плохая. Непрерывная внутренняя борьба влиятельных семей острова. Восстания. Многие иностранные военные эскадры с одобрения своих правительств направляли на Морию жадные взоры и не прочь были захватить и подчинить её.

Нужен был умный и талантливый руководитель, незаурядный человек. Именно таким и был энергичный, деятельный Кифа, хотя он временами казался чужаком в своей родной стране.

Природная смекалка, терпение, умение придать делу государственный размах, присущие коренным морийцам, а также упорство одержимого – характерная черта характера Кифы – позволяли ему властно и успешно вторгаться во все сферы жизни. Кифа реорганизует армию, создает флот, строит новые производства, организует литейные, суконные и ткацкие фабрики.

Созданное Кифой пережило поколения. Одни называли его реформатором, другие – революционером. Биограф пишет: «Отче наш, Кифа Великий! Ты нас от небытия в небытие произвёл», «На что в Мории ни взглянешь, всё его, Кифу, началом своим имеет».

Кифа хочет централизации и европеизации страны. Он переустраивает государственную машину Мории. Вернее, создает её заново. Учреждает Сенат как высшую форму государственной и законодательной власти. Сенат Мории не имеет ни малейшего сходства с аналогичными учреждениями того же имени, например, в Швеции и Польше, но вполне отвечает своеобразным условиям жизни Мории того времени. «Мы определили управительный Сенат, которому и их указам всяк да будет послушен, как нам самому, под жестоким наказанием или и смертью, смотря по вине». Сенат – первый коллегиальный орган в Мории, решения которого становятся действительны, если они подписаны всеми членами Сената. Сенат решает все вопросы управления государством, опираясь на исполнительный аппарат коллегий: чужестранных дел, военной коллегии, адмиралтейства, вотчинной (поместной), камер-коллегии (сбор доходов государства), штатс-контор коллегии (расходы государства), ревизион-коллегии (контроль сбора и расходования казенных средств), коммерц-коллегии (судоходство, сбор таможенных пошлин, внешняя торговля), юст-коллегии (судопроизводство гражданских дел) и, наконец, духовной коллегии (церковные дела), превратившейся в дальнейшем в Святейший Правительственный Синод. Кроме того, создаётся Тайный приказ, который занимается политическим сыском. Коллегии подчиняются Сенату, а им подчиняются губернаторы и провинциальная администрация. Верховным судом являются Сенат и юст-коллегия.

Кифа отличался большой веротерпимостью. При нем прекратили сжигать на костре еретиков. Раскольникам разрешили исповедовать свою веру при условии признания государственного порядка и обложения налогами в двойном размере. Декларировалась свобода вероисповедания иностранцев и иноверцев, разрешались межконфессиональные браки.

«Народ мой находится в состоянии печальном крайне: он болен, разорён, апатичен. Он не может считаться умалишённым, однако ни к чему не стремится и равнодушен к своей действительной пользе и действительному вреду, потому что необразован и одержим двумя ложными идеями: манией величия и манией вражды к нему всех и каждого. Он воображает несуществующие опасности и основывает на них самые нелепые предположения. Народу Мории кажется, что соседи недостаточно преклоняются перед его величием и строят против него всяческие козни. Только просвещение даст ему свободу».