Френсис Мэсон - Король абордажа
Наконец он не выдержал и разразился руганью:
— Черт, ублюдки! Мне что, все нужно делать самому? Дэниэл, приготовь пороховой заряд побольше, сейчас мы их оттуда выкурим. А вы, корабельные крысы, следите за окнами да цельтесь получше.
Кинув палаш в ножны, Джекмен взял в левую руку импровизированную гранату с торчащим длинным фитилем, а правой поднес горящую свечу. Фитиль разгорелся, и Джекмен рванулся к зданию с такой скоростью, как будто и не было тяжелейшего перехода через джунгли, долгого отчаянного сражения и потом преследования сломленного, поверженного врага. Босые ноги несли его по-молодому быстро. Навстречу рявкнула аркебуза, но тяжелая пуля ушла в сторону. Подбежав к окну, расположенному рядом с дверью, и убедившись, что фитиль почти догорел и вот-вот рванет, Джекмен зашвырнул гранату в окно и тут же плашмя упал на землю, стараясь вжаться в нее как можно плотнее. Страшный взрыв потряс все здание, посыпались камни, а от дверей полетели щепки и обрывки медных листов. Какое-то время на площадку перед зданием сыпался всякий мусор и пыль, потом все стихло. На месте двери зиял проем. Широко ухмыляясь, Джекмен встал на ноги, повернулся к своей команде и заорал:
— Ну вы, оборванцы, что стоите, вперед! Нас ждут сокровища…
Резкий звук пистолетного выстрела прервал речь капитана. Джекмен пошатнулся и, не договорив, медленно повалился в коричнево-красную пыль.
Когда разъяренные пираты ворвались в здание, пощады не было никому. Раненого Хименеса вытащили из подвала, где он пытался забаррикадироваться, и гигант Шон сначала обрубил ему обе руки, а потом одним взмахом тяжелой абордажной сабли снес голову.
— Гарри! Гарри! Там к тебе посланец от Джекмена. Он ранен и умирает.
Джекмен лежал в саду на расстеленном матрасе, перенесенный сюда своими собратьями, и до его слуха доносился близкий шелест океана. Ночь вступала в свои права, на небо уже стали высыпать звезды, и луна, похожая на рыжий окорок, медленно накатывалась с востока. Чьи-то грубые, но заботливые руки прикрыли его от ночного бриза шелковым покрывалом.
Ему почему-то было легко и спокойно, а память медленно разматывала жизненную ленту в обратную сторону. Вспомнилось детство, рыбалка, семья и тихий спокойный Ньюберипорт.
Они все были там: отец, непреклонный как всегда, мать, уставшая и согнувшаяся под бременем частых родов, и все его братья и сестры. Все было знакомо — блестящая трава на лугу, берег, где во время отлива можно было насобирать себе устриц, серебристые туманы, которые превращали леса в таинственную и загадочную страну.
Странно, но из тумана вышла Люси Уаттс, с каштановыми волосами, милая и невинная. Она тихо позвала:
— Иди ко мне, Энох, нам пора спуститься вниз по реке и отдохнуть. — И взяла его за руку.
С полными слез глазами, Морган упал на колени и схватил его руку.
— О Энох! Энох! Не умирай!
Обернувшись, он грозно крикнул всем свидетелям этой сцены:
— Ну почему он должен был погибнуть вот так, в час нашего величайшего триумфа? Нет, я заставлю проклятых донов пожалеть об этом.
— Люси? — Рука Джекмена дрогнула под ярким зеленым шелком. Стоящие вокруг люди тихо ругались и мяли в руках шляпы. Многие из команды Джекмена отворачивались и плакали. Его любили, любили его неизменное чувство юмора.
— Нет, Энох, это Гарри Морган.
— А, Гарри? — Адмирал низко нагнулся, чтобы уловить последние слова умирающего. — Мои сбережения, слушай, подели их пополам, половину тебе, половину моей команде. Бог пошлет тебе победу, а я должен… отдохнуть. Ты всегда был настоящим кровным братом.
Перекличка показала, что при захвате этого богатого и славного города пираты потеряли больше тридцати человек убитыми и раненными в бою. Генри Морган все еще оплакивал потерю своего кровного брата, но все же не потерял головы и отдал приказ разыскать лошадей и отправить всех, кто мог держаться в седле, обшарить окрестности и привести в город беглецов.
Под штаб-квартиру он отвел дворец губернатора. Там Морган смыл с побледневшего от усталости лица порох, золу и грязь. Он был страшно рад избавиться от бороды и кишащих в ней насекомых. Тот же негритенок-слуга, который прислуживал губернатору, разложил на огромной, накрытой желтым покрывалом постели дона Хуана многочисленные мундиры, принадлежавшие бежавшему гранду. Сейчас негритенок стоял и ждал, когда ему можно будет причесать волосы и усы победителя.
Коллиер, посвежевший и великолепно выглядевший в ярком красно-синем мундире полковника испанской артиллерии, громко топая, вошел в комнату и по-кавалерийски уселся на стул.
— Я слышал, что де Гусман находится в Нате и пытается вновь собрать свою армию. Ну и пусть. Ему понадобится чертовски много времени, чтоб убедить своих попугаев снова встретиться с нами.
Прежде чем адмирал успел дать ответ, появился капитан Трибитор, черный от копоти, но при этом напевавший что-то себе под нос.
— Клянусь Богом! Гарри, мы завоевали немного закопченное сокровище, — хмыкнул он. — Черт! Ну и пожар! — На его щеке виднелся огромный ожог, который он намазал маслом.
— Какие из главных зданий у нас остались? — тяжело спросил Коллиер, прикрывая глаза.
— Кроме правительственных зданий, обителей Ла-Мерседес и Сан-Хуан, от огня пострадали еще две или три сотни хижин в пригороде и полдюжины борделей у воды.
— А что с кораблями? — спросил Морган, которого в этот момент стриг парикмахер.
— Три приличных барки.
— Пошли за Моррисом. Черт, где болтается этот проклятый старый сатир? Если Джек напился, то, клянусь Богом, я ему башку откручу.
Но честный Джек Моррис не напился, он просто заснул и мирно похрапывал, развалившись в обшитом красным атласом кресле в комнате для аудиенций с губернатором. Когда его удалось разбудить, он потер красные глаза и в ярости набросился на всех.
Морган спросил его:
— Помнишь корабль, который мы заметили с холмов? Он отплыл из гавани. На борту он увез не меньше половины сокровищ этого города. Поэтому пошевеливайся, собери команду и отправляйся за ним. Говорят, что он отправился на Табогу, но я в этом сомневаюсь, скорее всего он ушел в Перу. И вы тоже, Ахилл, Сенолв и Добсон, отправляйтесь осмотреть эти острова вдоль побережья. Найдите лоцманов — и вперед.
Коллиер подождал, пока вышли Трибитор, Моррис и остальные, а потом заговорил таким тоном, что Морган быстро повернулся к нему:
— Гарри, теперь, когда эти тупицы ушли, взгляни на эту бумагу: мы нашли ее, когда грабили казну. — И он протянул Моргану свиток запечатанных бумаг. — Предположим, хотя бы на мгновение, что доны в Крусе и Сан-Лоренсо не лгали.
В наполовину накинутой сборчатой рубашке, с босыми ногами, уютно утонувшими в мехе ковра из шерсти ламы, Морган бросил на своего командира жесткий взгляд.
