Алекс Белов - Зелёные Созвездия
Помотав головой, я переворачиваюсь на бок, и всё проходит. Снова засыпаю.
На следующий день оказываюсь в кабинете психотерапевта. Очень молодая девушка, выглядевшая как старшеклассница из моей школы, представляется Светланой Николаевной. Про себя я называю её Светочкой. В кабинете разлита искусственная прохлада кондиционера, которой так не хватает в августовские жаркие дни. А ещё, в отличие от кабинетов других врачей, этот напоминает комнату современной квартиры: с узорными обоями, оранжевыми потолками, салатовыми занавесками.
(…я вспоминаю свою кепку…)
Светлана Николаевна просит меня присесть, и я опускаюсь в мягкое кресло размером с гараж.
— Устраивайся поудобнее, — просит меня врач, видя, как я ёрзаю. — Не держи спину прямо, опусти её на спинку.
— Тогда мне придётся залезть с ногами, — говорю я.
— Ничего страшного.
Я сбрасываю тапочки и подтягиваюсь вглубь кресла. Мои снежные ступни — не чета загорелым ногам, — раскинутые рогатулькой, смотрят прямо на Светлану Николаевну. Некоторое время я жду скучных вопросов, которыми любят сыпать доктора на приёмах, но Светочка, полистав мою историю болезни, вдруг спрашивает не в лоб, а в глаз:
— Сколько тебе было, когда умер твой отец?
— Э… — я раскрываю рот. — Шесть лет.
— Сейчас ты живёшь только с матерью?
— Ещё с бабушкой и дедушкой.
Светочка вздыхает и закрывает мою историю, а потом добродушно смотрит на меня. Почти что как мама.
— Ну что ж, — говорит она. — Я знаю, что недавно ты несколько дней провёл в море один. Так?
— Ну да, — киваю.
— Ты очень храбрый, если выжил после такого приключения, — улыбается доктор. Я настороженно улыбаюсь в ответ. — Как тебя спасли?
— Я наткнулся на теплоход, — отвечаю. — Там меня и подняли на борт… наверное.
— Почему наверное? Ты не помнишь?
— Я отключился сразу, как только пришвартовался. А проснулся уже в больнице.
— А ты можешь рассказать всё, что помнишь? — спрашивает Светочка.
Я-то могу, но мне не хочется всё снова вспоминать, хотя эта девушка мне нравится. Странная симпатия толкает меня хвалиться перед ней, рассказывать о своих подвигах. Поэтому я чётко спрашиваю:
— А что вас конкретно интересует?
— Ну, например, расскажи, что при тебе было, когда ты оказался в море?
— Ничего. Только одежда и надувной круг. И всё, — я молчу, а потом смело добавляю: — А ещё на меня нападали три акулы!
Светочка откидывается на спинку стула и потирает подушечки пальцев правой руки друг о друга.
— Когда тебя нашли, ты плыл по морю без круга и твоё тело не было обезвожено. Как так получилось? Ты помнишь?
Я чуточку паникую. Никогда бы не подумал, что подобный вопрос мне ещё хоть раз зададут. Ну ладно — мама, а что отвечать этой… тётеньке?
— Что такое? — хмурится Светочка. — Ты не хочешь об этом говорить?
— Нет, ну почему же, — отвечаю я. — Это всё Море. Сначала я был на Круге, а потом…
И я в паре предложений рассказываю ей мои морские приключения. Говорю и про акул, и про говорящее Море, и как потом меня выдернуло из Круга, и моё тело напиталось водой.
Выслушала доктор меня спокойно. Потом помолчала и произнесла:
— Никита, но тебе же двенадцать лет. Тебе рассказывали в школе о море, правда ведь? Ты же знаешь, что такого не бывает.
— Вы мне не верите?
— Нет-нет, почему же, — глаза Светочки тут же бегают из стороны в сторону.
— Да ладно, — махаю я рукой. — Неважно. Вот вы скажите, как тогда возможно то, что произошло?!
— Круг, предположим, ты потерял, — жмёт плечами Светочка.
— Вполне вероятно, — киваю я. — Но не забывайте, я совсем не умею плавать. И без круга пошёл бы ко дну.
— Море солёное.
— Не настолько солёное как Соль-Илецкое озеро, — тут же парирую я, а потом деловито спрашиваю: — Вы когда-нибудь бывали на Чёрном море?
Светочка хмурится.
— Давай разберёмся с водой, — говорит она. — Ты мог взять её с собой или купить на теплоходе.
— С собой у меня ничего не было вообще. Деньги… были, — соглашаюсь я. — Но сразу, как я зашёл на яхту, я уснул до самого урагана.
Светочка задумчиво молчит и смотрит на меня не пойми каким взглядом.
— Вы мне не верите? — хмурюсь я.
— А ты сам уверен в таком исходе событий? — спрашивает доктор. — Ведь при сильном голодании возникают галлюцинации. А вдруг твой мозг всё переврал. И события произошли совсем другие? Но ты их запомнил такими, как сейчас выдаёшь?
Я запинаюсь. Никогда не рассматривал этот вариант, но ведь он и правда возможен.
— Но… — запинаюсь. — Я ничего про него тогда не знаю.
— Именно, — кивнула Светочка, подумала и вдруг предложила: — А хочешь попробовать узнать?
— Как?
Доктор заговорщицки нагибается ближе ко мне и почти шепчет:
— Я смогу тебя загипнотизировать, и ты всё это увидишь.
Я холодею. Хотелось бы самому научиться гипнотизировать людей, но и побывать в гипнозе тоже интересно очень. Даже не представляю, каковы ощущения. Видимо, Светочка замечает блеск в моих глазах и улыбается.
— Только мы не расскажем об этом маме.
Я интенсивно киваю.
— Тогда в следующий раз и попробуем.
* * *Следующая встреча со Светочкой у меня через день. Я подгоняю время как могу. Скучные анализы ОАК, идиотские ребята в отделении лишь тормозят драгоценные часы. Я чуть было не подрался с Андреем из палаты, хоть он и на голову выше меня. Ему не понравилось, что я слишком молчаливый и не разговариваю с ним. Я огрызнулся и пошло-поехало. Благо, он оказался достаточно рациональным и вовремя остановился.
И вот я снова сижу в кабинете психотерапевта. Недалеко от меня на подставке высится камера, сверлящая моё лицо чёрным пустым глазом.
— Ты сможешь увидеть всё, что скажешь, — сказала Светочка, что-то настраивая на табло. — Если, конечно, у нас получится.
— А разве может не получиться? — хмурюсь я.
— Далеко не все люди поддаются гипнозу, — отвечает доктор, суетливо возвращаясь на место. В этой суматохе её длинные волосы раскрываются парашютом, и Светочка становится ещё красивее.
— Откинься на спинку, займи самое удобное положение и закрой глаза, — просит она.
Я выполняю все действия, погружаю мир в терпкую тьму
(…в которой шевелится…)
…просто во тьму, как перед сном.
— Я буду считать до трёх, — говорит Светочка. — А ты слушай всё то, что я прошу тебя делать. Чем лучше ты выполнишь мои указания, тем больше у нас шансов. — Пауза. — Раз. Не думай ни о чём, сделай свою голову пустой. Ни одной мысли не должно проноситься там.
