Владимир Лещенко - Корсары. Легенда о Черном Капитане
– Это? Молодой был и глупый… – ограничился он коротким комментарием.
– Да нет – не про то спрашиваю! Написано то что? То-то разбираю плохо – темновато…
Скорее всего пройдоха вообще не умел читать – ну разве что трактирные вывески, – и Питер невольно улыбнулся.
– «Обрученный с ветрами» там написано!
Окорок только что не подпрыгнул.
– Обрученный с ветрами, говоришь, – с непонятным удивлением протянул он. Ну ладно…
– Так слушай – словно спохватился он – расскажи-ка братец как все там было с этим золотом.
Питер был не расположен особо много говорить на столь неприятную тему – но все же беседовать с живым человеком было лучше чем молча смотреть в потолок, поневоле представляя виселицу или плаху перед внутренним взором.
И усевшись на корточки напротив выглядывавшего из-за решетки Джона, он принялся рассказывать о том что произошло пять дней назад.
…В тот день он спустился, звеня цепями кандалов, в сопровождении двух судейских в засаленных мантиях и майора Кортни в трюм «Дублона»… С ними было несколько портовых крыс-чиновников в обтрепанных кафтанах. Кроме того – майор Кортни также приказал собрать весь экипаж «Дублона» – и не только как свидетелей вскрытия ценного груза.
Экипаж столпился у открытого люка, пока восемь матросов во главе с осунувшимся Тернером растащили вымбовками и талями ящики с ядрами, пока стоявшие с зажженными лампами солдаты и чиновники бдительно взирали на происходящее.
Вот и те самые бочонки.
Кортни внимательно осмотрел их.
– Вроде закрыты плотно, смолу никто не обдирал – сообщил он, о чем барристер Роу тут же сделал запись.
– Ладно – давай ломай, – скомандовал комендант Тернеру. Боцман охотно принялся за работу.
Трещало дерево клепок, скрежетали медные обручи – но тяжелый лом в руках Билла в минуты справился с дубом и металлом.
Зрители в молчании изучили содержимое.
– Ну и кого ты хотел обмануть, мерзкий пират?! – грубо толкнул Питера майор.
С остановившимся сердцем Питер взирал на высыпавшееся содержимое. Ржавый чугун, рыжий от времени, свинцовые бесформенные куски – видимо от старых кровель и водосточных труб, булыжники…
– Увести – грубо бросил один из судейских. Все ясно, милорды… И на что надеялся этот безмозглый вор и пират?
– Эй, – как тебя там, Питер? – донеслось из соседней камеры.
Приподнявшись на локте, Блейк посмотрел на едва различимую в полутьме фигуру Джона.
– Чего?
– Слух вот прошел, Питер – что суд будет завтра… Так что крепись, брат – в конце концов если подумать, все мы умрем…
– Эй там, – пробасил тюремщик! Пора уже спать, смертнички! И не вздумайте вешаться – ублюдка который попробует убить себя я все равно откачаю и потом перед казнью изобью до смерти, – и расхохотался собственной мрачной шутке. – И тихо там! Или я поднимусь и познакомлю вас со своей Мэгги-Семихвосткой – и громко щелкнул по камню стен кожаной плеткой с узлами.
* * *Суд и в самом деле состоялся назавтра.
Был он скорый, судейские задавали вопросы явно с намерением быстрее покончить с этим неприятным делом и отправится пить вино и играть в бридж…
Питер односложно отвечал, но спрашивали его не часто…
Лишь однажды произошла заминка, когда слово взял барристер Роу – было упомянуто что де Питер не имел никакой «каперской грамоты» и капером быть не мог (и в самом деле не мог – да и зачем ему?).
Тут Роу явно от безделья встал, и спросил у судьи Харриса.
– Милорд, прошу вас объяснить разницу между пиратом и капером.
– Капер располагает свидетельством, выданным правительством его страны на время войны, и поэтому по закону является военнослужащим. Пират – грабитель и преступник, он грабит с разрешения одного Повелителя Тьмы Сатаны, – важно пояснил судья.
– Что ж. Прошу высокий суд извинить меня за задержку. Защита закончила.
– Отлично! Тогда можно и нам заканчивать, – лицо Харриса приобрело довольное выражение, и он радостно осклабился. – Мы удаляемся на обед и обдумывание приговора. Заседание возобновится сегодня в четыре часа дня. Отведите его в тюрьму.
Чтобы не возиться лишний раз с кандалами, тюремщик отправил Питера в маленькую камеру наверху.
В ней его продержали пару часов – не дав даже воды.
Потом свели по темной лестнице в зал, наполовину заполненный скучающей публикой.
…Встать – суд идет!
Не дожидаясь пока охранник пнет его, Питер поднялся.
– Обвиняемый, – торжественным голосом начал судья. Сегодня, мммм апреля, одна тысяча шестьсот…бу-бу-бу года колониальный суд Ямайки под председательством …сэра бу-бу-бу, эсквайра, рассмотрев доказательства… бу-бу-бу … неопровержимо установил, что вы составили подлый заговор с целью грабежа, воровства и пиратства. Во исполнение сего адского плана вы по гнусному наущению Врага Рода людского украли вверенный вам груз и отдали его неведомым нам сообщникам. Тем самым вы содействовали пиратским действиям и грабежам кораблей и имущества подданных Его Величества и иных торговых народов бу-бу-бу… Именем короля Карла Стюарта, да хранит его Господь, и властью данной им, суд признает вас виновным, и вы осуждены… бу-бу-бу…
Голос старого сморчка Харриса доносился до него как из под земли…
Достоин смертной казни…
– Но вот что я скажу – скрипучий баритон судьи вдруг зазвучал в ушах капитана явственно – словно из ушей вытащили вату.
– Виселица – ваш дом родной, но она слишком хороша для вас. Я заменяю смертный приговор вечными каторжными работами. Вы будете проданы как последний негр, ибо сами вычеркнули себя из числа благородной расы цивилизованных людей… Уведите!
Когда Питера выводили из зала, он услышал как какая-то расфуфыренная леди злобно фыркнула и в досаде взмахнула рукой.
– Боюсь, достопочтенный судья допустил ошибку. Ему следовало приговорить этого вора и злодея к сожжению на костре.[8]
* * *Под утро Питеру Блейку приснился родной Портленд. Небогатый дом, в котором он рос, почти не видя отца, месяцами пропадавшего в море. Мать, постаревшая прежде времени от волнений и тревог жены моряка, брат и две сестры… Где они теперь? Он покинул этот дом в двенадцать лет, поступив юнгой на корабль друга отца – Эрдвина Джоли, а потом – и на отцовскую «Чайку»…
Он не был на похоронах матери, не был на свадьбе сестры, брат тоже выбрал судьбу без него… Семьи можно сказать нет – брат невесть где. Сестра, слава богу, сейчас замужем за голландским купцом, живет если не припеваючи, то вполне безбедно. Наверное хорошо что они не узнают… Ну а он… Что ж, ему тоже выпала не худшая доля. Сколько раз он мог бы потонуть в пучине? Сколько народу вообще не доживают до его лет – двое его старших братьев умерли еще малышами?
