Иван Медведев - Братья по крови
Хейс прибыл в Апию, административный центр Самоа, через четыре дня. В американском консульстве (архипелаг в то время принадлежал Германии) капитан под присягой дал показания о гибели «Эллениты» и пожаловался на местные власти, сообщив, что они украли у него мешок с деньгами. Насколько это заявление в устах жулика было правдой? Пассажиры «Эллениты», наблюдавшие Хейса во время бури, отзывались о своем капитане как о мужественном, в меру жестоком, поскольку этого требовала критическая ситуация, но благородном человеке, которому они обязаны жизнью.
Покончив с формальностями в Апии, Хейс отправился в Сидней, где сразу угодил в объятия заждавшегося судебного исполнителя. Австралийские газеты публиковали захватывающие сюжеты из жизни и интимных похождений преступника-виртуоза, создавая вокруг него ореол славы героя. Популярного капитана привлекли к суду и предъявили очень серьезные обвинения, вплоть до попытки соблазнить во время одного из плаваний пятнадцатилетнюю пассажирку. Одновременно Булли вел дискуссию в газетах, опровергая многие обвинения, порочащие его «честное» имя.
Изворотливости Хейса, мастера импровизации, можно только удивляться. Если бы существовал титул короля мошенников, то Булли смело и с успехом мог баллотироваться на престол: за отсутствием прямых доказательств он избавился от тяжких уголовных обвинений. Но иск кредиторов был неопровержимой уликой, и Хейса, к великому огорчению поклонниц, упекли в долговую тюрьму.
За решеткой Булли провел всего два дня. Он объявил о банкротстве.
– Все, чем я владел, затонуло вместе с «Элленитой». Я нищий.
Никто не рискнул поручиться за мошенника. Расплатиться, сидя в камере, Хейс тоже не мог. И австралийские власти сочли за лучшее отпустить подданного Соединенных Штатов на все четыре стороны.
Любимцу женщин Булли Хейсу исполнилось тридцать лет. Все его имущество состояло из секстанта, оцененного в тридцать шиллингов. Он не подлежал конфискации как орудие труда. Но жулик не унывал.
– Мой капитал – человеческая глупость. А она неисчерпаема.
С планами разбогатеть на море пришлось повременить. Процесс получил слишком широкую огласку, и даже последний идиот не доверил бы корабль Хейсу. Но надо же на что-то жить, и Булли вспомнил, что когда-то недурно пел в церковном хоре. Бывший капитан гримируется под негра, присоединяется к бродячей труппе «Негры-менестрели» и с успехом гастролирует в качестве шансонье по золотым приискам Австралии. Через год среди старателей он встретил старого товарища по былым подвигам. Черный Булли обрадовался ему, как родному, потащил в ближайший кабак. За кружкой рома друзья вспомнили морские просторы, и Булли так затосковал, что решил жениться во второй раз.
Неподалеку от Сиднея жил на своем ранчо некий Сэм Клифт. Его темное прошлое был скрыто годами каторги. Но, отбыв срок, Клифт начал честную жизнь и со временем стал самым богатым овцеводом в округе.
Булли не стал утруждать свою милую рассказами о законной жене в Сан-Франциско. После помолвки с мисс Клифт Хейс получил от счастливого будущего тестя свадебный подарок – почти новый барк «Ланцестон». Булли загрузился в Ньюкасле углем, который должен был продать в индийском порту Бомбее. Трогательно простился с щедрым стариком Клифтом, чернокожими друзьями из балагана, а поцеловав юную невесту, чуть не обронил слезу. Да, это был великий негодяй, но и не менее великий актер, хорошо знавший людей. Как никто другой, он обладал редким даром ослеплять их и использовать в своих интересах.
Естественно, до Индии Хейс не дошел. Он сбыл уголь в Батавии, после чего подрядился доставить большой груз в Сингапур на общую сумму в сто тысяч долларов. Когда груженый «Ланцестон» покинул порт, одному из малайских купцов пришла в голову страшная мысль: а не тот ли это Хейс, о котором год назад шумели все тихоокеанские газеты? Но было поздно бить тревогу. Следы мошенника скрыли морские волны.
Капитан Хейс объявился в Южно-Китайском море. По мнению Булли, это было то самое место, где можно быстро и без особых хлопот разбогатеть, не брезгуя никакими средствами. На одной из людных улиц Шанхая он встретил белого нищего. Оборванный и изможденный, он стоял с протянутой рукой, а прохожие китайцы плевали ему в ладонь. Булли вспомнил свои скитания эстрадного певца, пожалел несчастного, накормил его, и нищий рассказал о себе.
– Мое имя капитан Пиз. Я командовал китайским патрульным судном, боролся с прибрежными пиратами и контрабандистами, но эти азиаты так неблагодарны.
Пиз за определенную мзду прекрасно ладил с местными джентльменами удачи, а кто отказывался платить, горько потом жалел об этом. Однажды капитан патрульного судна захватил джонку несговорчивого пирата, выбросил за борт всю команду за исключением главаря и его помощника. Приказал привязать пленных за косы к мачтам лицом к лицу, вручил им ножи и предложил драться до гибели одного из них.
– Победителю подарю жизнь.
Пираты сначала отказались. Тогда Пиз пригрозил привязать к их животам голодных крыс. Испуганные мучительной смертью, китайцы предпочли бой.
Засверкали клинки, кровь хлынула на палубу. Когда один из обреченных умер, второго, истекающего кровью, выбросили в море. Смертельно раненый китаец оказался поразительно живуч. Доплыл до берега и перед смертью успел рассказать об ужасной проделке Пиза. Капитана выгнали со службы и конфисковали все его имущество.
Хейс питал пристрастие к обществу таких же негодяев, каким был сам. Он проникся искренней симпатией к Пизу. Взял его к себе на корабль, и родственные души плавали вместе до тех пор, пока Пиз не украл в Гонолулу шхуну «Водяная лилия». Но друзья и тогда не расстались окончательно. Часто встречались, помогали друг другу. Со временем Пиз прославился торговлей отрубленными и высушенными головами жителей Океании.
В Южно-Китайском море Хейс занялся работорговлей, как самым выгодным видом негоцианства и часто проделывал торговые операции весьма оригинально.
Однажды Хейс взялся доставить китайских «кули» на плантации Северной Австралии. Помимо платы за провоз, капитан получил еще по десять долларов с головы каждого «пассажира», чтобы уплатить налог таможенникам. Но Булли крайне нуждался в деньгах и не хотел платить австралийским властям.
У порта назначения Хейс притопил трюмы, подал сигнал бедствия. Портовый буксир поспешил на помощь «Ланцестону». Булли сообщил «австралийцу», что скоро они пойдут ко дну, и любезно попросил доставить перепуганных кули в порт.
– Я заплачу вам по три доллара за каждого спасенного, – добавил Хейс. – А пока я собственными силами постараюсь откачать воду и удержаться на плаву до вашего возвращения.
