Остров дьявола. На море. Приключения Ганса Стерка. - Майн Рид
Ганс стоял, прислонившись к борту корабля, и разговаривал с лейтенантом.
— Куда вы хотите отправиться из Каптауна? — спросил лейтенант.
— Мне нужно попасть как можно скорее в Наталь, — ответил Ганс. — Но я совершенно не представляю себе, как это сделать. У меня нет денег и, кроме того, никаких знакомств… Слышите?! Как шумят невольники!
— Это одних вводят в трюм, а других приковывают. Какая неприятная обязанность везти невольников! Однако, такого крика не должно быть… Очевидно, что-то произошло…
Не успел он сказать это, как из люка выскочили четверо матросов. Лица двух были окровавлены, двое других вели их под руки. С криками: «Невольники взбунтовались!», «Будьте осторожны — они вырываются из рук!» — все четверо подбежали к лейтенанту и Гансу. Следом за ними бежало около двадцати чернокожих, вооруженных цепями и обломками досок от внутренней обшивки корабля. Слышались пронзительные крики.
Лейтенант понял сразу, что только энергичные действия могут их спасти. Он подозвал к себе двух не раненных матросов, схватил шпагу и на месте уложил одного негра. Из пистолета он убил второго и уже хотел приняться за третьего, но негры, не ожидавшие такого присутствия духа и решительного отпора, в ужасе бросились обратно в люк. Толкая друг друга, они кувырком летели вниз по лестнице. На палубе остались только двое убитых.
— Закрыть люк! Забить гвоздями! — приказал лейтенант.
Его приказание было немедленно исполнено.
— Все матросы на палубе? — спросил он.
— Все, сэр.
— Джонс, выньте оружие из ящика и выдайте каждому по пятьдесят зарядов. Пусть четверо станут возле люка и убивают каждого, кто вздумает выйти из трюма. Блэк, возьмите двух матросов и смотрите, чтобы португальцы сидели смирно. Пусть они знают, что мы не намерены шутить.
Отдав все эти приказания, лейтенант зарядил пистолет и сказал Гансу:
— Идите в мою каюту; там, над койкой, вы найдете двухствольный пистолет. Возможно, что нам еще придется взяться за оружие.
Стемнело очень быстро, как это обычно бывает в тропиках. Солнце уже село, наступила ночь; невольники утихли. Видя, что в ближайшее время им бояться нечего, лейтенант предложил Гансу пройти в каюту, чтобы закусить. Стерк очень охотно согласился на это.
В эту же самую минуту страшные вопли и шум заставили их подбежать к люку, из которого выбивался дымок.
— Что это такое? — закричал еще издали лейтенант.
— Невольники подожгли корабль, сэр, — отвечал один старый матрос.
— Будь они прокляты! — прошептал лейтенант. — Они хотят погубить себя и нас! Возьмите трех матросов, — сказал он одному из людей, — и спустите шлюпки. А вы, Стерк, станьте здесь и покараульте люк. Мне нужно захватить кое-что. Корабль сгорит, словно трут, и нам нельзя терять ни минуты…
За те несколько минут, которые лейтенант пробыл в каюте, пламя охватило почти все судно, крики и вопли невольников стали оглушительны.
— Пойдем со мной, — сказал лейтенант, — и раскуем португальцев.
При помощи Ганса и еще одного матроса он снял цепи с экипажа и сделал знак, чтобы матросы шли на палубу.
— Теперь, ребята, в шлюпки, — крикнул он. — Мы спасем всех, для кого у нас хватит места. Посторонитесь — дайте мне пройти: я открою люк и выпущу невольников.
Матросы тотчас же сломали засов; таким образом достаточно было самого незначительного натиска, чтобы открыть люк. После этого он сел в шлюпку и приказал отъехать на безопасное расстояние и здесь остановиться. Он думал, что освобожденные от оков люди станут тушить пожар и хотел издали следить за этим.
В это время на корабле творилось что-то невообразимое.
Когда дверцы люка подались натиску невольников, они, точно черти, выбежали с воплями на палубу. Увидя, что несколько португальцев тоже вышли на палубу, они напали на них, и на горящем корабле произошла ужасная драка. В качестве оружия применялось все, что было в ту минуту под рукой. Огонь гулял по палубе, но они не обращали на него ни малейшего внимания. Благодаря численному преимуществу, неграм нетрудно было осилить португальцев. Итак, негры остались полными хозяевами на корабле. Это время они использовали не для того, чтобы погасить пожар, или же принять какие-нибудь меры к спасению, они начали грабить каюты и искать спиртные напитки, поиски не увенчались успехом — они не нашли ничего, кроме нескольких бутылок дрянного коньяку. Из-за этого коньяка произошла дикая драка, причем в дело были пущены рычаги и обломки корабельных досок.
Теперь пламя лизало снасти и окружило со всех сторон ревущих чернокожих. Масса людей, которым предстояла неизбежная гибель, думала лишь о том, чтобы отдаться минутной оргии!
В этой вакханалии не принимали участия лишь те три кафра, которые были проданы в рабство вместе с Гансом. Они спокойно стояли в стороне. Ганс обратил на них свое внимание.
— Видите вы, — сказал он лейтенанту, — трех кафров, стоящих у мачты? Нельзя ли их спасти?
— Я не против, но как? — ответил лейтенант.
— Вы примете их в шлюпку? — спросил Ганс.
— Конечно, если только они доплывут до нас. Если же мы подплывем ближе к кораблю, нас затопит, и мы все до единого погибнем.
— Я постараюсь объяснить им это, — сказал Ганс. — Только уж вы, пожалуйста, помогите им, если они доплывут до шлюпок. Менабо! — закричал Ганс.
Кафры встрепенулись и стали пристально смотреть в ту сторону, где находились шлюпки, освещенные пламенем горящего корабля. Когда кафры увидели Ганса, он крикнул по-кафрски:
— Вы сгорите, если не броситесь в воду! Плывите сюда!
Кафры колебались один миг. Затем, увидев, что пламя охватило все кругом, они спокойно стали на борт и бросились в море. Минуту спустя
