Константин Нормаер - Хранитель историй (СИ)

Бессилие как резкий клинок возмездия, пронзило его насквозь, и стало медленно наматывать, словно на вертел, остаток его сил.

Он готов был растоптать каждого, кто встанет у него на пути. Только получив колкий удар, Призрак окончательно и бесповоротно проиграл.

Но как?!

Взгляд Сквидли испугано заметался по каюте, наконец остановившись на юнге. Тот, покачиваясь, стоял на ногах и, держа перед собой книгу, царапал на ее страницах ржавым, тупым гвоздем какие‑то буквы.

Всего пару шагов. Почти на расстоянии вытянутой руки Призрак замер. Он хотел помешать, схватить юнгу за хрупкую шею или, на худой конец, просто отдать приказ каперам. Но, увы, язык уже не слушался его. Ноги, руки попали в плен рождаемых книгой слов.

Используя собственную кровь вместо чернил, Скиталец продолжал писать новую историю своей жизни, где не было ни Скивдли, ни подобных ему. Там существовал единственный победитель — человек без рода и племени. Человек, который умудрился трижды противостоять собственной судьбе.

Яркий свет ворвался внутрь, нещадно расправившись с тонкими стенами каюты. Лучи, словно золотые нити, прожгли старую мебель, нанизав на себя призрачные тела пиратов.

Тело Сквидли причудливо изогнулось, слегка приподнявшись над землей. Вслед за светом, пришла тьма. Вихрь закружил поток тел, ставших подобием осенних листьев, сорванных с дерева промозглым ветром. Крики, стоны, проклятья, уже не были слышны, скрывшись в оглушаемом завывании мощной стихии.

Последнее, что запомнил Рик, это горящего Призрака. Он пытался зацепиться, хоть бы на миг задержаться в мире, который выгонял его прочь…

…Стареющие деревья, повинуясь потокам ветра, создали иллюзию вздыбившихся волн. Изумрудный океан шелохнулся и замер в предвкушении новых порывов ледяного бриза. Рик посмотрел на обветренное, покрытое кровавыми ссадинами лицо Скитальца. Заметив его взгляд, бывший юнга улыбнулся.

— Как тебе удалось справиться с книгой?

— Секрет, — ответил Скиталец.

— Еще один? — устало вздохнул Рик.

— На этот раз последний, — уверил его Сейл. — Понимаешь, твой отец не единственный, кто произнес в тот день сокровенное желание. Я хорошо научился читать по губам и повторил все слово в слово. Правда, в душе мечтал совсем о другом…

— О чем же?

— Какая теперь разница, — отмахнулся Скиталец. — Теперь моя судьба заключена здесь, — он кивнул на потрепанную книгу в кожаной обложке с красной тесьмой.

— Придумывать новые миры…

— Миры, где не будет существовать таких как мистер Сквидли, — уточнил Скителец.

— А разве такое возможно?

— Я постараюсь…

Рик понимающе кивнул, добавив:

— Я бы мог помочь.

— Не стоит, — устало улыбнулся собеседник. — Это моя ноша, и нам с тобой не по пути. Я шел к сегодняшнему вечеру всю жизнь и не хочу перекладывать ответственность на чужие плечи.

— Считаешь, я смогу забыть о том, что произошло?

— Навряд ли. Но думаю, тебе помогут.

Поднявшись, Скиталец обнял Джейсона — младшего и, убрав книгу за пазуху, устремился вверх по дороге, которая вела на север, подальше от злосчастного приморского городка. Он знал наверняка, что как только Рик спуститься к берегу, то встретится со своим приятелем, Оливером.

А что будет потом?

Наверное, не так уж важно. Теперь жизнь Скитальца обрела вполне понятный ему смысл, и этого было вполне достаточно. Повернув голову, он заметил черную тень его пушистого спасителя. Мистер Крэпс, как и много лет назад, вновь был рядом…

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Оторвавшись от книги, Люкси фа Рипс облегченно вздохнул и откинулся на спинку кресла. Тяжелая работа, продолжавшаяся почти две недели, наконец, закончилась. Поставив жирную точку в повествовании, он позволил себе отложить перо и облегченно вздохнуть. Огромные мозоли на пальцах уже давно не болели, покрывшись толстой коркой. И лишь иссиня — черные следы черил напоминали о нелегком труде хранителя.

Закрыв книжку в кожаной обложке и красной тесьмой, старик осторожно убрал ее в стол, заперев на ключ, который висел на шее. Зачем выпускать лишние воспоминания на волю… Совсем ни к чему…

На этот раз история получилась более увлекательной, — мысленно похвалил себя старик. И пускай Призрак почти победил, Люкси удалось хитростью изменить ход событий.

— Надо отметить, что последние годы бороться с тобой, становится все труднее и труднее, враг мой.

По залу пронесся легкий ветерок и протяжный стон, очень напоминающий скрип старого, рассохшегося паркета.

Двадцать, а может быть тридцать лет, старик создавал новые истории, в которых Сквидли, Рунс, Трейс, Скваерд и еще бог знает кто, пытались победить его в честном бою…. И, в каждой из них, старик ухитрялся втиснуть частичку той самой, первой встречи с Призраком…

Какой она была на самом деле? С чего все началось? Люкси наверное уже и не помнил. Жизнь растянулась для него в безумное количество историй, благодаря которым он не мог забыть тот самый день, когда в его руки попала злосчастная книга. С той самой минутой, дуэль с Призраком стала его главной целью. И до сегодняшнего дня он продолжал выходить победителем.

По — старчески кряхтя, Люкси подошел к окну и с усилием задвинул вконец разболтавшиеся ставни. С холма хорошо было видно, как массивные стальные облака уходят на запад, туда, где Призрак будет ждать и готовится к их новой встрече.

Когда она состоится? Не знает, наверное, и сам господь. Но Люкси сердцем почувствует тот час, когда ему вновь предстоит сесть за перо и сразиться со своим заклятым врагом; а книга, открыв перед ним чистый лист, будет ждать следующей захватывающей истории.

Очередная схватка оживет и разрастется в бескрайний мир свободных вод. И земля наполнится слухами, добрыми и не очень героями, отняв у хранителя историй очередной год жизни — именно такая плата ждет его за потраченное время.

Может быть, кто‑то скажет: слишком большая цена? Но Рипси ответит — нет.

Для него время, проведенное за книгой, измеряется совсем иной мерой. Только в эти короткие часы он по — настоящему счастлив. Оживляя собственные воспоминания, он возвращается к истокам давно прожитых лет. В те дни, когда он был свободен, а речка, утопая в отражении заходящего солнца, тихо нашептывала ему колыбельную — его детский мир, лишенный зла и смерти. И крохотная деревушка речного народа, навсегда изменившая его скомканную судьбу, опять будет живой…

(март — октябрь 2011 г. Москва)