Приключения Джона Девиса. Капитан Поль (сборник) - Дюма-отец Александр
В эту минуту дверь опять отворилась, и появилась маркиза. Бледная как смерть, она застыла на пороге, потом с ужасом посмотрела вокруг себя и, увидев, что никто не ранен, подняла глаза к небу, словно спрашивая, исполнилась ли наконец мера наказания. Мысленно помолившись, она опустила глаза: Эммануил и Маргарита стояли перед ней на коленях и целовали ее руки.
– Благодарю вас, дети мои, – сказала она после недолгого молчания. – Теперь ступайте, мне надо поговорить наедине с этим молодым человеком.
Эммануил и Маргарита почтительно поклонились и вышли.
Глава XVIII
Маркиза затворила за ними дверь, потом, не глядя на Поля, пошла к креслу, в котором накануне сидел маркиз, и облокотилась на его спинку. Она стояла, опустив глаза, и Поль хотел уже броситься к ее ногам, но лицо этой женщины было таким суровым, что он вынужден был сдержать свой порыв и остался на своем месте ждать, что будет дальше. Через минуту ледяного молчания маркиза заговорила.
– Вы желали меня видеть, – сказала она, – я здесь; вы хотели говорить со мной – я готова вас выслушать.
Она произнесла все это безо всякого выражения в лице и голосе, только губы ее шевелились, точно говорила статуя.
– Да, – сказал Поль взволнованно, – да, мне хотелось поговорить с вами. Это желание давно уже закралось в мое сердце и с тех пор не покидало его. Воспоминания детства тревожили взрослого. Я помнил, словно во сне, женщину, которая иногда украдкой склонялась к моей колыбели. Этот образ был всегда самым дорогим для меня. С того времени, столь далекого, но еще живого в моей памяти, я не раз просыпался от счастья – все чудился на лице материнский поцелуй – и, не увидев рядом с собой никого, я кричал, звал ее, думая, что эта женщина ушла, но, может быть, услышав меня, вернется. Вот уже двадцать лет, как я зову ее, маркиза, и сегодня впервые она мне ответила. Вы когда-нибудь думали обо мне, маркиза? Неужели боялись меня видеть? Неужели, как мне теперь кажется, вам нечего сказать?
– А если я действительно боялась вашего возвращения? – произнесла маркиза глухим голосом. – Разве мои опасения были напрасны? Я только вчера вас увидела, и вот уже моя тайна известна обоим моим детям!
– Разве моя вина, – ответил Поль, – что так сложились обстоятельства? Разве я привел Маргариту к умирающему отцу? Она пришла к нему искать защиты и невольно услышала его исповедь! Разве я привел ее к Ашару, и не вы ли сами пришли вслед за ней? А Эммануил!.. Выстрел, который вы слышали, и это разбитое зеркало доказывают вам, что я предпочел бы умереть, чем открыть ему вашу тайну. Слепой случай или провидение устроили все так, что ваши дети, которых вы постоянно удаляли от себя, упали к ногам вашим!
– Но кроме этих детей, – сказала маркиза голосом, в котором наконец начинало пробиваться чувство, – у меня есть еще сын, и я не знаю, чего мне ждать от него…
– Позвольте ему исполнить свой долг, и тогда он на коленях будет ждать ваших приказаний…
– Какой же это долг? – спросила маркиза.
– Возвратить брату звание, на которое он имеет право, сестре – счастье, матери – спокойствие, которое она так давно и напрасно ищет.
– А вы разве не знаете, – спросила маркиза с удивлением, – вы виноваты в том, что министр, граф Морепа, отказал барону Лектуру в просьбе назначить моего сына полковым командиром.
– Да, но король по моей просьбе уже отдал это место моему брату.
Поль вынул из кармана пакет и положил его на стол. Маркиза раскрыла его, взглянула на бумагу и увидела в ней имя Эммануила.
– Но как же вы, – продолжала маркиза, – думая осчастливить сестру, хотите выдать ее за человека без имени, без состояния… за ссыльного?
– Вы ошибаетесь, – ответил Поль. – Я хочу выдать Маргариту за человека, которого она любит, и не за ссыльного Лузиньяна, а за барона Анатоля Лузиньяна, губернатора Гваделупского. Вот приказ о назначении его на это место.
Маркиза взглянула на пергамент и убедилась в том, что Поль и тут сказал правду.
– Вы удивительный человек, благодарю вас! – воскликнула она. – Да, этого достаточно и для удовлетворения честолюбия Эммануила, и для счастья Маргариты.
– И для вашего спокойствия также, потому что Эммануил поедет в полк, Маргарита отправится с мужем в Гваделупу, а вы останетесь одна, как всегда желали.
Маркиза вздохнула.
– Неужели я ошибся? Разве вы не этого хотели? – спросил удивленно Поль.
– Как же мне теперь отделаться от барона Лектура? – не отвечая сыну, задумчиво произнесла маркиза.
– Маркиз скончался. Разве это не повод для того, чтобы отложить свадьбу?..
Вместо ответа маркиза села в кресло, взяла бумагу и перо, написала несколько строк, сложила письмо, написала на нем имя барона Лектура и позвонила лакею. Через несколько секунд явился слуга.
– Отдай это барону Лектуру, – приказала маркиза.
Лакей взял письмо и вышел.
– Теперь, когда все счастливы, – продолжала она, не отрывая глаз от Поля, – неужели вы не захотите помиловать виновную? Документы о вашем рождении у вас, вы теперь старший в нашей семье, и по закону имя и состояние моего покойного мужа принадлежит вам. Чего вы хотите взамен этих бумаг?
Поль вынул их из кармана, поднес к камину.
– Позвольте мне раз в жизни назвать вас матерью и прошу вас: назовите меня хоть раз сыном.
– И это все? – воскликнула маркиза, вставая.
– Странно, вас так заботят имя, богатство и совсем безразличен человек, – продолжал Поль, покачивая головой с выражением глубокой меланхолии. – Зачем мне эти бумаги? Я сам добился звания, которого немногие в мои годы достигают. Я прославил свое имя, и один народ его благословляет, а другой – услышав, трепещет. И если бы мне этого хотелось, я бы в короткое время скопил себе такое состояние, что не стыдно было бы отказать его в наследство королю. Что же мне до вашего имени, вашего титула, вашего богатства?! Зачем мне все это, если вы не можете дать мне того, чего мне всегда и везде не доставало, чего я сам создать не в состоянии, а злой рок у меня отнял… Что вы одна можете возвратить мне… мать!
– Сын мой! – воскликнула маркиза, побежденная его благородством, добротой и искренностью. – Сын мой!.. Мой добрый, мой милый сын!..
– Матушка! О матушка! – воскликнул Поль, бросив бумаги в огонь. – Наконец-то из вашего сердца вырвался крик, которого я ждал так давно, о котором молил провидение.
Маркиза упала в кресло, Поль бросился перед ней на колени и прижался лицом к груди матери. Наконец маркиза приподняла его голову.
– Посмотри на меня! – сказала она. – За двадцать лет это первые мои слезы! Дай мне твою руку! – Маркиза положила руку Поля себе на грудь. – За двадцать лет сердце в первый раз бьется от радости!.. Как мне хотелось обнять тебя, мой сын. Видно, срок моего наказания кончился и ко мне возвращаются и слезы, и радость, и нежность! Благодарю тебя за это, мой милый сын!..
– Матушка! – задохнулся от счастья Поль…
– А я боялась его видеть! Я трепетала, увидев его! О, не суди меня, разве могла я знать, какие чувства кроются в глубине моего сердца! Спасибо тебе, что ты пришел, мой сын!
В эту минуту послышался звон колокола в часовне замка. Маркиза вздрогнула. Эти звуки возвещали начало похорон. Наступило время предать земле тело маркиза д’Оре и тело бедного Ашара. Маркиза встала.
– Я должна молиться сейчас, – сказала она. – Прощай!
– Я завтра ухожу в море, матушка. Неужели мы с вами уже не увидимся?!
– О нет, нет! – воскликнула маркиза. – Мы непременно увидимся!
– Тогда сегодня вечером я буду ждать вас у ворот парка, я должен еще раз сходить на могилу отца. Там мы и простимся с вами.
– Я приду, – сказала маркиза.
– Возьмите патент и приказ. – Поль подал ей бумаги. – Пусть ваши дети вам будут обязаны своим благополучием. А я, матушка, я получил от вас больше, чем они оба!..
Маркиза ушла в церковь. Поль вышел из замка и отправился в рыбачью хижину, возле которой он должен был драться на дуэли с Лектуром. Там его уже ждали Лузиньян и Вальтер.
