Клайв Касслер - Священный камень

—    У нас здесь еще работы на пару дней, прежде чем мы осво­бодимся, — ответил Кабрильо.

—    Хуан, я уверен, что с этим делом справится один человек, — начал уговаривать его Оверхольт. — Если ты сможешь послать туда этого парня и забрать нужную вещь, он вернется еще до того, как закончится саммит.

Кабрильо некоторое время обдумывал предложение. Все его люди были заняты обеспечением безопасности эмира. Сам он последние пару дней безвылазно сидел на «Орегоне» и зани­мался организационными делами, поэтому чувствовал себя как застоявшийся конь.

—    Я берусь, — сказал он. — Мои люди справятся с основной работой и без меня.

—    Как пожелаешь. — сказал Оверхольт.

—    Мне ведь надо просто туда прилететь и что-то забрать, пра­вильно?

—    Именно так.

—    Что именно?

—    Метеорит, — медленно проговорил Оверхольт.

—    С каких это пор ЦРУ занимается метеоритами?

—    С тех самых, как мы предположили, что он может состо­ять из иридия, а иридий можно использовать для изготовления «грязной бомбы».

—    Что-то еще? — насторожившись, спросил Кабрильо.

—    Тебе придется украсть его археолога, который нашел его. Желательно так, чтобы он узнал об этом попозже.

Кабрильо помолчал.

—    Давно ли ты проверял свое гнездо? — спросил он наконец.

—    Какое гнездо? — спросил Оверхольт, подыгрывая ему.

—    Гадючье гнездо, в котором ты работаешь, — сказал Кабри­льо.

—    Так ты берешься?

—    Высылай точную информацию. Отправлюсь через пару часов.

—    Не беспокойся, это будет самым легким заработком «Кор­порации» за весь прошедший год. Считай это подарком на Рож­дество от старого друга.

—    Бойся друзей, дары приносящих, — сказал напоследок Ка­брильо.

Спустя час Хуан Кабрильо уже заканчивал последние при­готовления.

Кевин Никсон вытер руки ветошью и бросил ее на скамейку «Волшебной Лавки». Так называли мастерскую на борту «Оре­гона», в которой изготавливался необходимый для операций инвентарь, хранилось оборудование, а также специальные элек­тронные приборы, грим и костюмы. Никсон был заведующим отделом и его главным изобретателем.

—    Учитывая, что не было точных размеров, это лучшее, что я смог сделать, — сказал он Кабрильо.

—    Выглядит здорово, Кевин, — ответил тот, беря в руки пред­мет, убирая его в контейнер и заклеивая скотчем.

—    Возьмите вот это и вот это, — сказал Никсон, отдавая Ка­брильо два пластиковых пакета.

Тот мгновенно убрал их в рюкзак.

—    Итак, у вас есть перчатки на сильный мороз, аппаратура связи, сухой паек и все, что я счел нужным дать вам помимо этого. Удачи.

—    Спасибо, — ответил Кабрильо. — Пойду наверх, надо по­говорить с Хэнли.

Меньше чем через час, удостоверившись, что Макс Хэнли, заместитель Кабрильо, взял под свое руководство операцию в Рейкьявике, Кабрильо отправился в аэропорт, откуда вылетел в Гренландию. То, что сначала выглядело совершенно простым делом, постепенно обрастало все новыми сложностями.

К тому времени, когда все это закончится, под угрозой ока­жется целая страна и погибнут люди.

Петер Вандервальд был не кем иным, как торговцем смертью. Бывший глава южноафриканского проекта ПЭВ, Программы экспериментальных вооружений, проводившейся при апарте­иде, он руководил такими ужасными экспериментами, как хи­мическая стерилизация при помощи пищевых добавок, распыление в общественных местах токсичных веществ, применение биологического и химического оружия против гражданского населения.

Ядерные, химические, биологические, акустические и элек­тронные — любые технологии можно применить, чтобы убивать, и под руководством Вандервальда подобные системы создава­лись, изготавливались и закупались. В ходе секретных испыта­ний было выяснено, что при правильном сочетании различных факторов было возможно лишить здоровья или убить тысячи чернокожих граждан Южной Африки в течение тридцати шести часов. Дальнейшие исследования показали, что в течение недели 99 процентов населения Южной Африки южнее тропика Козерога, почти половины всей Африки, будут мертвы, если не воспользуются средствами защиты.

И за эту работу Вандервальд получил государственную на­граду и премию в размере двух месячных окладов.

Не имея в своем распоряжении средств доставки дальнего действия, таких как межконтинентальные и оперативно-тактические баллистические ракеты, и лишь ограниченное количе­ство боевой авиации, Вандервальд и его сотрудники совершен­ствовали способы применения веществ, которые заражали бы одних, а затем передавались бы другим. Это включало в себя способы заражения источников воды, распространение бакте­рий за счет ветра и использование особых артиллерийских сна­рядов и автоцистерн.

ПЭВ достигла вершин мастерства в этом смертоносном деле, но с крушением апартеида их спешно расформировали, соблю­дая глубочайшую секретность, и им пришлось искать другие способы зарабатывать себе на жизнь.

Большинство людей получили выходное пособие и отпра­вились на пенсию, но некоторые, как Вандервальд, вышли на «черный рынок» оружейных технологий, предлагая свои знания и умения. Волна насилия все больше захлестывала мир, и этот товар не остался без покупателей. Многие страны, ближнево­сточные, азиатские и южноамериканские, желали обзавестись такими технологиями. В общении с ними Вандервальд руко­водствовался лишь одним принципом — он ничего не делал бес­платно.

—    На этот раз ваша взяла, — небрежно сказал Вандервальд.

От метки к лунке дул легкий ветерок. Температура — граду­сов тридцать, воздух сухой, как мешок с мукой, и прозрачный, как оконное стекло.

—    Ветер помог, — сказал Галифакс Хикмэн, возвращаясь к карту и бросая клюшку в мешок. Затем он забрался на сиденье водителя.

На поле для гольфа не было ни других картов, ни других игроков. Лишь некоторое количество охранников, то исчезаю­щих за деревьями и кустами, то появляющихся из-за них. В озе­ре плавала пара уток, на краю поля виднелась худая рыжая лиса, покрытая пылью, которая только что пробежала поперек линии удара. Царила странная тишина, будто в воздухе повисли вос­поминания уходящего года.

—    Должно быть, вы сильно ненавидите этих людей, — сказал Вандервальд.

Хикмэн нажал на педаль газа, и карт рванул вперед по линии удара, к мячам.

—    Я плачу вам за знания, а не за психоанализ, — ответил он.

Кивнув, Вандервальд снова поглядел на фотографию.

—    Если я правильно понял ваши объяснения, то вам доста­лось просто сокровище, — тихо сказал он. — Радиоактивность очень высока — и при применении в исходном виде, и при рас­пылении в виде порошка. У вас есть выбор.