Евгений Касьяненко - Скелеты Острова мух
– Там поселок?
Отто кивнул головой:
– Маленький. Пять-шесть семейств.
– Тогда мне нужно лететь с вами. Изучу окрестности своего острова. А ты, – обернулся отчим ко мне, – выбирай сам: полетишь с нами или останешься?
– Останусь, – не задумываясь, ответил я. Мне не терпелось в одиночестве изучить необитаемый остров, хотя бы часок-другой поиграть в «робинзона». Хотя отчиму бы я в этом ни за что не признался.
Отто это, похоже, понял и сказал:
– Будь осторожнее. На острове могут быть змеи. На скалы не залазь. И вот еще что, – он достал из нагрудного кармана какие-то таблетки в упаковке: – Это для дезинфекции воды.
– У нас есть магазинная вода в сумках, – сказал отчим.
Отто махнул рукой:
– Пусть хранит на будущее, на всякий случай.
Я снова волок гидроплан, на этот раз уже идя по песчаному дну лагуны до её устья. Потом сильно толкнул летающую лодку. Отто включил мотор и стал набирать скорость. Самолет тяжело взмыл над безмятежной гладью моря.
Что-то кольнуло в душе. Какого черта я остался один в двух сотнях километров от цивилизации! А вдруг с ними что-то случится? Но тут же мне стало смешно. XXI век. Как человек может потеряться в современном мире? Просто для меня, в мои шестнадцать лет, это первое большое путешествие.
Я побрел назад через лагуну к бунгало. Через минуту обернулся и увидел, что гидроплан уже стал похож на муху в небе. И этот же миг с ним что-то произошло. Его место занял огненный шарик, а секундой позже до меня донесся отдаленный взрыв. Гидроплан исчез, как и не было. Как я ни всматривался в горизонт, на глади воды ничего не осталось. Я вышел на берег, бросился на песок и заревел.
Глава четвертая, в которой я строю лодку
Видимо, в своих записях я должен в традициях старого доброго романа описать, как я жутко переживал в эти минуты потерю своего отчима и другого малознакомого мне, но уже успевшего понравиться человека – пилота. Однако я испытывал совсем другие чувства. Ни о чем плохом или грустном я в те минуты стремился не думать. Это, наверное, звучит странно, но потом, спустя месяцы, мне объяснили психологи, что у меня, видимо, правильно выстроенная нервная система и она просто сама выключила в эти часы всё неприятное и болезненное из моего сознания.
Да, было очевидно: самолет по неведомой мне причине взорвался в воздухе и оба они погибли. Я не столь хорошо плавал, чтобы решиться отправиться вплавь до места их гибели – километрах в двух от берега. Скорее бы утонул сам. Да и чем бы я смог им помочь, если бы кто-то из них по невероятной случайности остался жив? Отбуксировать раненого, теряющего сознание человека, вплавь два километра – это задача для киношного супермена.
Почему взорвался самолет? Я не заметил в кабине, пока мы летели на остров, каких-либо баллонов или канистр с горючим, которые могли бы взорваться от случайной искры, хотя и пилот, и отчим всю дорогу курили сигареты. Взорвался мотор? Но разве такое бывает? Если бы загорелся бензопровод двигателя, самолет задымился бы и сел на воду. А ведь был, как я успел заметить, мгновенный взрыв.
Может быть, самолет сбили с проходящего судна ракетой вроде американского «Стингера» или нашей «Стрелы»? Но на горизонте не было никаких судов.
И тут до меня дошло: пакет! Конечно же, бомба лежала в пакете, который пилот подрядился передать на соседний остров! Бомба с часовым механизмом.
Только вот кого же намеривались убить: пилота, неведомого получателя пакета или нас с отчимом? Что-то бешено закрутилось в голове. Я был близок к разгадке. Вскочил с песка и побежал в бунгало. Нашел свои часы. Без пяти полдень. Самолет взорвался двадцать минут назад.
Так, так, так… Но мы ведь вчера договаривались – в присутствии этого четвертого, «негоцианта», что вылетим в одиннадцать часов. После чего он сходил за пакетом и передал его Отто. Итак, если бы мы вылетели, как обещали, в одиннадцать, гидроплан бы взорвался на полдороге между берегом и островом.
Получатель пакета тут ни при чем. Это ясно. Взорвать намеревались именно нас. Или Отто, или отчима и меня. Но почему?
У отчима, не говоря уже про меня, здесь не могло быть никаких врагов. Мы вообще здесь никого не знали. Правда, остров стоил немалых денег – около трех миллионов долларов. Но какой смысл убивать отчима и меня? Наследником бы в этом случае стала моя мать, которая находилась с отчимом в законном браке. И достать её никаким мафиози в мире не под силу, потому что в этот момент, мне приходится признаться читателю, мать надежно изолирована от всего мира. Она сидит в российской тюрьме за растрату. Бред какой-то…
Значит, убить хотели Отто, а мы случайно оказались с ним в связке? Но почему Отто?
Из обрывков вчерашних разговоров я понял, что Отто – обычный мелкий бизнесмен. Купил несколько лет назад старый гидроплан, восстановил его своими руками и делает свой мелкий бизнес, возя на нем аборигенов в соседние села. Наверняка, если бы он был повязан с мафией, то наше предложение заработать пару сотен долларов (за вычетом стоимости авиационного керосина) его бы не заинтересовало. Там крутятся совсем другие деньги. Тогда что же случилось?
Так и не придя к какому-то выводу, я стал думать о своем погибшем отчиме. И тут понял, что не могу припомнить о нем ничего плохого за те два года, что мы вместе с ним прожили. То есть, вообще ничего. Он был виноват передо мной только в том, что… он был. А не будь его, мать, скорее всего, нашла бы другого своего обожателя. Ведь она была на редкость красивой женщиной и привыкла в своем гарнизонном магазине, что вокруг неё всегда вьются поклонники. К тому же она уж слишком любила деньги. Вот и сидит теперь вместо нашего барака-ДОСа в другом бараке. В настоящем, тюремном.
О себе самом я не переживал. Действительно, как может пропасть бесследно человек в XXI веке? Да, в России, я знал, такие случаи были не редкостью. Человек потерял память, сидит где-нибудь в больнице или сумасшедшем доме, а его тщетно ищут. Или убили человека бандиты и закопали где-то в лесу. Но в любом случае этих пропавших людей искали. Будут искать и нас, вернее, меня, оставшегося в живых. Ведь самолет, очевидно, был виден на радарах диспетчерских пунктов, а потом исчез. Конечно, здесь цивилизации поменьше, чем в России, но ведь должен же быть какой-то порядок. Или нет? Тут я понял, что ровным счетом ничего не знаю, как летают частные самолеты за границей. Это у нас, в России частные самолеты, то есть принадлежащие отдельным лицам, а не кампаниям, пока крайне редки, а тут их масса. Может быть, за ними никто и не приглядывает?
Так или иначе, меня скоро найдут, решил я. Это же ни какие-то удаленные атоллы в Тихом океане, где от острова до острова сотни, а порой и тысячи миль, а Карибское море в Атлантике, очень оживленный район. Если даже не станут специально разыскивать, то забредет какой-нибудь случайный турист на своей яхте. Сейчас этих яхт в мире сотни тысяч.
