Вальтер Скотт - Вальтер Скотт. Собрание сочинений в двадцати томах. Том 14
— Нам нужен наш молодой господин, ты, старый ханжа и вор, — ответили ему. — И если ты сейчас же не отдашь его нам, от твоего дома не останется камня на камне.
— Это мы еще увидим! — сказал Бриджнорт. — Только стукните еще разок по стене моего мирного дома, и я разряжу карабин; и пусть тогда кровь ваша падет на ваши собственные головы. Два десятка моих друзей, вооруженных мушкетами и пистолетами, не побоятся с помощью божьей не только защитить мой дом, но и наказать вас за буйство и насилие.
— Мистер Бриджнорт, — ответил Ланс, который хотя и не был солдатом, но, как охотник, хорошо понимал выгодность положения тех, кто может стрелять из укрытия в безоружную толпу, находящуюся на открытом месте. — Мистер Бриджнорт, давайте-ка поговорим с вами по-хорошему. Мы не умышляем против вас никакого зла, но должны выручить нашего молодого господина. Хватит с вас и старого лорда с миледи. Стыдно охотнику убивать и оленя, и олениху, и олененка. А коли вам еще непонятно, то мы быстро растолкуем, в чем дело.
Эти слова сопровождались треском стекол в окнах нижнего этажа — нападающие предприняли новую атаку.
— Я бы принял условия этого честного малого и отпустил молодого Певерила, — сказал один из сторонников Бриджнорта, подходя к окну и зевая с равнодушным видом.
— Да ты с ума сошел! — воскликнул Бриджнорт. — Что ж ты думаешь, я трус и откажусь от власти над Певерилами, испугавшись этой кучки невежд? Ведь одного выстрела довольно, чтобы рассеять их, как ветер разносит мякину!
— Не в том дело, — ответил его собеседник, тот самый человек, который, как казалось Джулиану, был очень похож на его попутчика, именовавшего себя Гэнлессом. — Я и сам жажду мщения, но мы заплатим за него слишком дорого, если эти негодяи подожгут дом, а они как будто намерены это сделать, пока ты тут разглагольствуешь из окна. Они забросали прихожую факелами и горящими головнями, и наши друзья только и могут сейчас, что спасать от пламени старую и сухую деревянную обшивку ваших комнат.
— Покарай тебя господь за такую беспечность, — ответил Бриджнорт. — Можно подумать, что зло — твоя стихия и тебе все равно, пострадают ли друзья или враги.
С этими словами он поспешно сбежал вниз, в прихожую, куда сквозь разбитые стекла окон, защищенных железными решетками, осаждающие набросали столько горящей соломы, что дым и пламя привели защитников дома в полное замешательство. Несколько поспешных выстрелов из окон почти не причинили вреда нападающим, и те, разгорячившись, ответили на пальбу громкими криками «Да здравствует Певерил!» и уже пробили порядочную брешь в кирпичной стене здания, через которую Ланс, Дитчли и еще несколько самых отчаянных проникли в прихожую.
Однако до полного захвата дома было еще очень далеко. Осажденные были людьми, соединявшими в себе большое хладнокровие и опыт с тем возвышенным и пылким энтузиазмом, который ни во что не ставит жизнь но сравнению с исполнением долга, истинного или воображаемого. Из-за полуоткрытых дверей они продолжали стрелять в прихожую, и выстрелы их начали наносить урон нападавшим. Один рудокоп был убит, трое или четверо ранены, и Ланс не знал, на что решиться: то ли отступить, предоставив пожару завершить начатое, то ли предпринять еще одну отчаянную попытку захватить все ключевые посты и полностью овладеть зданием. Но в этот миг его размышления были прерваны неожиданным событием, причину которого необходимо тщательно проследить.
Джулиан Певерил, как и прочие обитатели Моултрэсси-Холла, был разбужен в эту знаменательную ночь выстрелом часового и криками друзей и сторонников его отца. Он понял, что нападение на дом Бриджнорта предпринято с целью освободить его самого. Сильно сомневаясь в успехе этой затеи, все еще борясь со сном, от которого его так внезапно пробудили, и сбитый с толку столь быстрой сменой событий, свидетелем которых ему пришлось быть за последнее время, он поспешно оделся и подбежал к окну своей комнаты. Но он не увидел ничего, что могло бы рассеять его тревогу, — окно выходило на сторону, противоположную той, откуда слышался шум. Он бросился к дверям — они были заперты снаружи. Его смущение и беспокойство достигли предела, как вдруг дверь распахнулась и в комнату вбежала Алиса Бриджнорт; одежда ее была в беспорядке — в пылу поспешности и тревоги она накинула на себя что попало, — волосы разметались по плечам, а взор обнаружил одновременно и страх и решимость. Она схватила Джулиана за руку и умоляюще воскликнула: «Джулиан, спасите моего отца!»
Алиса держала в руке свечу, и при ее мерцающем свете черты, которые вряд ли кто мог видеть без волнения, обрели в глазах влюбленного юноши невыразимую прелесть.
— Что это все значит, Алиса? — спросил он. — Что грозит вашему отцу? Где он?
— Не теряйте времени на расспросы, — отвечала она. — Если хотите спасти его, следуйте за мной.
И она побежала вниз по винтовой лестнице, которая вела в комнату майора, но на полпути свернула в боковую дверь и прошла вдоль длинного коридора к более широкой лестнице. У ее подножия стоял Бриджнорт в окружении четырех-пяти друзей, но их едва можно было различить в дыму от пожара, охватившего всю прихожую, и от выстрелов их собственных ружей.
Джулиан сразу понял, что если он собирается вмешаться, то это надо делать мгновенно. Он прорвался сквозь группу своих врагов, прежде чем его успели заметить, и бросился в гущу рудокопов, заполнивших прихожую, уверяя их, что он в полной безопасности, и уговаривая удалиться.
— Нам нужно еще немного поубавить это Охвостье, — отвечал Ланс. — Я очень рад, что вы живы и здоровы, но вот лежит Джо Раймгеп, убитый наповал, как олень в удачную охоту, да и еще кое-кому из наших не поздоровилось. Мы должны отомстить и поджарить этих пуритан, как зайцев!
— Тогда вам придется поджарить и меня вместе с ними, — сказал Джулиан, — потому что, клянусь богом, я не покину этой комнаты, ибо дал майору Бриджнорту слово не искать свободы насильственными средствами.
— Ну и черт с тобой, будь ты хоть десять раз Певерил! — крикнул Дитчли. — Добрые люди из-за него на смерть лезут, а он еще против них! Разводи-ка огонь посильнее, спалим их всех вместе!
— Нет, нет, друзья, прислушайтесь к голосу рассудка и покончим дело миром, — сказал Джулиан. — Мы все здесь в тяжком положении, и вы его только ухудшите своим неповиновением. Лучше помогите потушить пожар, не то он всем нам дорого обойдется. Опустите оружие. Предоставьте нам с майором уладить дело, и, я надеюсь, мы сможем удовлетворить обе стороны. Ну, а коли это не удастся, я буду драться вместе с вами. Но что бы ни случилось, я никогда не забуду вашей услуги в эту ночь.
