Адольф Мютцельбург - Невеста с миллионами
— Йеррес! — воскликнули техасцы и Ричард в один голос.
— Тысяча чертей! С ним нужно быть начеку, — добавил капитан. — Он, верно, затаил обиду, что мы его бросили. Смотрите в оба!
Йеррес двигался быстро, насколько это позволял опасный путь. Он ни с кем не здоровался и выглядел мрачным, насупившимся. Лишь у самого берега сделал вид, будто внезапно увидел нечто, что его поразило, почти испугало!
— Черт побери! — воскликнул он. — Кто это с вами? Уж не выходец ли с того света?
— A-а, он имеет в виду парня! — засмеялся Стонтон. — Давай сюда, Тонио! Это он и есть, живой и невредимый!
Йеррес перекрестился, после чего направил свою лошадь прямо на берег, не сводя глаз с Ричарда.
— Я так и думал, что это всего лишь гнусная комедия, капитан! — воскликнул он. — Надо же такое сочинить! Написали мне, что в Толедо вам больше нечего делать — парень, видите ли, утонул, — а сами захватили его с собой! Бросили меня в тюрьме на произвол судьбы! Что, не рассчитывали видеть меня здесь? Думаете, я явился благодарить вас? Я проделал весь этот неблизкий путь только для того, чтобы сказать вам в лицо, кто вы есть: негодяи и жалкие трусы, которые бросили товарища в беде!
Всю эту тираду он произнес, сидя в седле и с презрением оглядывая техасцев одного за другим. Те только захохотали в ответ.
— Ладно, старина, — сказал затем Стонтон, — хватит бранить своих приятелей! По-другому мы не могли, мы сцапали этого цыпленка и должны были сматываться, поскольку харчи у нас кончались. За тебя мы не беспокоились. Знали, ты всегда выйдешь сухим из воды. Что ж, по тебе видно, ты добрался до нас целым и невредимым.
— Не воображай, что так легко от меня отделался! — все еще мрачно, почти в угрожающем тоне ответил Йеррес. — Мне не терпится побольней оскорбить тебя, капитан, чтобы потом испытать судьбу, встретившись с тобой в поединке на ножах. Я и добрался сюда только ради одного: высказать все, что думаю.
— Проделать такой далекий путь из-за сущего пустяка, — спокойно заметил Стонтон. — Впрочем, негоже говорить старым друзьям такие слова. Слезай, пропустим по стаканчику виски и будем опять добрыми товарищами. Думаю, это всем нам на пользу. За мытарства в Толедо ты получишь с лихвой. Обещаю тебе двадцать тысяч долларов.
— Хотел бы я знать, где вы их возьмете! — сказал Йеррес, все еще не успокоившись. — Надеюсь, уж в ночлеге-то вы мне не откажете? От самого Толедо я почти не покидал седла.
— Не откажем? — вскричал Стонтон. — Напротив, я буду просить тебя об этом. А сейчас хватит дуться и важничать. Слезай с лошади и будь как дома.
— Верно, Тонио, чувствуй себя как дома! — поддержали капитана остальные.
Йеррес неторопливо спешился и бросил поводья Ричарду, который, следуя своему принципу не отказываться ни от какой работы, подхватил их.
Между тем Ричард неотрывно следил за выражением лица гостя. Этот человек явился из самого Толедо. Можно было предположить, что он посланец дона Лотарио. Ничего невероятного в этом не было, ибо подобные мошенники не слишком ревностно блюдут интересы товарищества, когда подворачивается случай заработать.
— С одним только тебе придется смириться, — продолжал капитан. — Уж не взыщи! Мы верны друг другу, не сомневаюсь. Но кто приходит из мест, где свирепствует желтая лихорадка, того окуривают. Ты явился оттуда, где ничего не стоит подхватить заразу, а значит, должен позволить нам обследовать тебя.
— Это еще к чему? — вскричал Йеррес, сердито взглянув на капитана.
— Да к тому, что кто-нибудь в Толедо мог сунуть тебе в карман письмо или еще чего-то для этого парня! — невозмутимо пояснил Стонтон.
— Дьявольщина! Вот до чего дошло дело! Вы собираетесь обыскивать меня — не доверяете мне? Не бывать этому! Как я ни устал, я скорее уеду отсюда и переночую где-нибудь в другом месте, чем соглашусь на такое!
— А теперь послушай меня. Бэйю ты не покинешь! — возразил Стонтон, сжимая в руках ружье. — Между нами все должно быть ясно. Кто не с нами, тот против нас. Если ты не чувствуешь за собой вины, не могу взять в толк, почему бы тебе не позволить твоим добрым товарищам заглянуть к тебе в карманы?!
Йеррес попытался было снова вскочить в седло, но, видно, передумал и, засмеявшись, сказал:
— Ладно, будь по-твоему! В конце концов, я сам поступил бы так же. Смотри!
С этими словами он отбросил в сторону ягдташ, которым был опоясан, и стянул с себя верхнюю одежду. Стонтон обследовал все карманы, в том числе и в брюках техасца, который тем временем болтал с остальными.
— Все в порядке! — сказал наконец капитан. — Я доволен, ты славный малый! А теперь добро пожаловать к нам! Все, что ты здесь видишь, — к твоим услугам! Жалко, что тебя не было вчера, — мы вволю поохотились на ниггеров, девятнадцать человек подстрелили.
— В самом деле, жалко, черт возьми! — воскликнул Йеррес.
Путь к восстановлению прежних дружеских отношений вновь был открыт, и вся компания направилась в хижину. Ричард отвел лошадь Йерреса в сарай, служивший конюшней. Когда он вернулся в хижину, старые приятели уже распивали виски и Йеррес рассказывал, как его схватили и заточили в главной гасиенде, как однажды привели к дону Лотарио и тот сообщил ему, что мистер Коннингэм утонул и окрестности снова стали безопасными, потому что нашли записку, из которой можно было понять, что недруги мистера Коннингэма покинули эти места.
— Я сперва делал вид, — закончил свой рассказ Йеррес, — что ничего о вас не знаю. Но потом обстоятельства изменились, и я спокойно признал, что я с вами заодно. Но я убедил их в том, что выслеживание мистера Коннингэма — не приватное дело, а предписание правительства Юга, а мы всего лишь исполнители. По крайней мере, сказал я, больше мне ничего не известно. Они не представляли, что делать со мной дальше, и дон Лотарио отпустил меня, снабдив на прощанье целой кучей отеческих наставлений. В Толедо все убеждены, что этот парень действительно утонул, и теперь они, наверное, уже установили на берегу реки надгробный камень в его память. Черт возьми! Если бы они только знали, что вам удалось захватить этого янки живым!
— И все же сдается мне, что нас выследили, — озабоченно заметил Стонтон.
— Почему ты так думаешь? — поинтересовался Йеррес.
— Потому что в Эль-Пасо-дель-Норте мы слышали, что там кто-то расспрашивал про четырех всадников с пленником, — ответил Стонтон. — А это прямо как про нас.
— Ничего не понимаю! — покачал головой Йеррес. — Быть такого не может, чтобы имели в виду вас. Я же говорю, весь Толедо считает этого янки утонувшим! Должен сознаться, когда я неожиданно увидел его здесь, у меня мурашки по спине побежали!
