Ксавье де Монтепен - Владетель Мессиака. Двоеженец
Во время своего рассказа Мало увлек маркиза по тому направлению, по которому шла его жена в предыдущую ночь. Дойдя до конца переулка, они повернули направо, и слуга продолжал свой рассказ:
— Когда я дошел до этого угла, — сказал он, — маркиза скрылась.
— Скрылась?
— Имейте, сударь, терпение, и я вам все объясню. Она здесь села в карету, которая, вероятно, ее дожидалась, и поехала очень скоро… Я, не жалея ног, пустился за нею в погоню…
Мало замолчал, но продолжал идти.
Дорога, по которой они шли, вела в другой переулок, пересекаемый многими, еще более узкими переулками. Мало шел тихо и внимательно осматривал стены домов.
— Чего же ты ищешь? — спросил его де Салье.
Сделав еще несколько шагов, Мало остановился, показывая рукой на черный крест, нарисованный углем на одном из угловых домов.
— Вот чего я искал!
— Что же это за крест?
— Так как ночью было темно, то я и понаделал эти кресты, чтобы после не ошибиться и по ним узнать дорогу.
Действительно, без этих крестов трудно было бы не заблудиться в лабиринте переулков и высоких стен. Маркиз и его слуга шли минут двадцать. Потом Мало остановился. Они пришли к маленькой калитке, на ней красовался большой черный крест.
— Здесь-то и остановилась карета, — сказал Мало. — Можете удостовериться; вот моя примета, а сам я прятался в этом углублении и дожидался. Прошло, может быть, часа два с половиной, когда карета опять выехала и двинулась домой.
Не доезжая до дому, маркиза вышла и пошла пешком. Вот и все, что я узнал.
— Здесь кроется что-то странное, какая-то тайна, — сказал маркиз, выслушав своего слугу. — Уверен ли ты, Мало, что ты не обманулся нынешней ночью, нарисовав крест на этой двери?
— Совершенно уверен, — отвечал слуга, — я не ошибся. Дверь, на которой я заметил крест, именно та самая. В нее вошла маркиза.
После некоторых размышлений, маркиз сказал:
— Есть средство распутать это недоразумение… Следующей же ночью надо пробраться в этот проклятый дом…
— Это будет трудновато… но не невозможно.
— Но как же?
— Перелезть через стену! Веревочную лестницу я достану, прикрепим ее к стене, и все трудности будут устранены!
— Так располагай своим временем, как знаешь! Но когда же ты вернешься домой?
— Наверное сказать не могу… Смотря по тому, как все устрою…
— Где же мы увидимся?
— Я вас буду дожидаться в саду, под сиреневым кустом… для предосторожности захватите с собою шпагу?
— Насчет этого будь спокоен, я не замедлю отомстить за свою честь! Я буду вооружен!… И хорошо вооружен!
Мало оставил своего господина.
День, который должен был решить участь маркиза, длился для него медленнее предыдущих. Но временами ему казалось, что все это мучительный сон-кошмар, пробудившись от которого, он снова будет счастлив.
Настала ночь.
В спальной все шло обычным порядком; едва только Хильда скрылась в соседней комнате и затворила за собой дверь, маркиз поспешно оделся, прицепил шпагу и положил в карман два заряженных пистолета. Затем он пошел в сад, где в условленном месте его ожидал Мало. На всякий случай он захватил с собою потаенный фонарь.
Де Салье был в страшном волнении; он дрожал, как в лихорадке, смертельная бледность покрывала его лицо.
— Мы опередили маркизу, — сказал Мало, — она еще не выходила…
— Тем лучше: мы будем на месте раньше ее… Все ли готово?
— Веревочная лестница уже повешена.
Мало отворил калитку и вошел со своим господином в переулок.
На углу они увидали карету, кучер дремал; по-видимому, он не заметил их. Они не шли, а бежали и в скором времени очутились около высокой стены, окружавшей таинственный дом.
Они прошли ворота и сделали еще шагов двадцать. Потом Мало остановился и сказал:
— Здесь, сударь!
Маркиз не отвечал. Можно было слышать, как билось его сердце, а между тем, он был нетрусливого десятка.
Мало, придерживая первую ступень веревочной лестницы, шепнул маркизу:
— Полезайте, сударь, и когда вы будете наверху, то подождите меня.
Маркиз повиновался.
Мало влез вслед за ним и перекинул лестницу на другую сторону, в сад; он спустился первым, де Салье последовал за ним, и оба направились к павильону. Все было тихо. Казалось, что дом был, действительно, необитаем: в окнах было совершенно темно.
— Но как же мы войдем в дом? — спросил маркиз. — Вероятно, все двери заперты…
— Я предвидел это, — сказал Мало, — и сейчас разобью стекло…
— Да, ведь это наделает шума: нас, пожалуй, обнаружат…
— Воры обходятся и без шума… Позвольте мне ваш перстень?
Маркиз всегда носил на пальце наследственный перстень с большим бриллиантом. Он снял его и подал Мало, который ничего не упустил из виду. Слуга вынул из кармана жестяную коробочку с пропитанными смолой тряпками; потом кольцом своего господина он вырезал стекло одного из нижних окон, прижав к нему предварительно тряпки, и таким образом стекло было вынуто без малейшего шума. Отверстие было совершенно достаточно для того, чтобы просунуть в него руку, тогда Мало поднял внутреннюю задвижку, и окно отворилось.
— Теперь полезайте свободно, маркиз!
Они легко влезли в окно и очутились внутри дома. Темнота была страшная и тишина могильная.
Мало открыл потаенный фонарь, чтобы осветить комнату. Это была обширная передняя, в которой виднелась лестница, ведущая на первый этаж.
Направо и налево находились две двери; маркиз по очереди отворял каждую из них, комнаты были в запущении: всюду, на полу, на мебели лежал густой слой пыли; трудно было предположить, чтобы это могло служить местом любовного свидания маркизы. С большой предосторожностью они поднялись по лестнице и достигли широкой двухстворчатой двери, которая была заперта, но ключ торчал в замке. Де Салье прислонил ухо к двери и ничего не расслышал. Вероятно, в комнате никого не было.
— Отвори! — сказал он Мало.
Слуга повиновался, и они вошли в большую библиотеку, сверху до низу установленную книгами, несколько томов валялось на полу; другие в беспорядке лежали на столе, стоявшем посреди комнаты. Против двери, в которую они вошли, находилась другая. Маркиз толкнул ее и едва переступил порог, как его обдало странным запахом, — тем самым, который он чувствовал на волосах и щеках Хильды. Маркиз понял — цель близка. Он взял из рук Мало фонарь и оглядел комнату. Это была спальная, превращенная в химическую лабораторию. Среди мрамора, позолоты и богатых украшений повсюду красовались склянки и сосуды различной величины, наполненные разными жидкостями; скелеты всевозможных животных и чучела птиц, висевшие по стенам. Тяжелая драпировка скрывала альков, в котором находилась кровать. Налево от нее была дверь. Маркиз осматривался и удивлялся.
