Эндрю Ходжер - Храм Фортуны II
— Децим, родной, — сказал ему Паулин, как только тот вошел. — У меня есть к тебе просьба. Ты когда собираешься ехать в Рим?
— Как только проконсул найдет подходящий корабль, — ответил Варон. — Но что-то почтенный Пизон не очень спешит.
— Оно и понятно, — буркнул Паулин. — Вот что, сынок. Возьми это письмо.
Он протянул ему навощенные таблички.
— Ты немедленно отправишься в Селевкию и там в гавани найдешь галеру «Минерва». Письмо отдашь капитану. Он возьмет тебя на борт и как можно скорее двинется в направлении Рима. А вот этот пакет... — Он достал из-под тоги объемистый сверток. — Ты отдашь лично цезарю. И смотри, чтобы все держалось в тайне. Ты даже представить себе не можешь, как много сейчас от тебя зависит. Это тебе не нумидийцев по пустыне гонять.
Молодой человек покраснел от волнения.
— Слушаюсь. Я готов отправляться.
— Ты хороший солдат, — с чувством сказал Паулин и повернулся к Сабину. — Он мой родственник, двоюродный племянник. Самый бравый парень в нашем роду.
Сабин понимающе улыбнулся.
— Ну, удачи тебе, Децим, — сказал Светоний, похлопав юношу по плечу. — Пусть Боги хранят тебя. У ворот наймешь повозку и не теряй ни минуты. Время решает все.
— Удачи, — повторил трибун.
Они обменялись рукопожатием, и Децим Варон вышел из комнаты. Паулин несколько секунд смотрел ему вслед, а потом взглянул на Сабина.
— И ты берись за дело, трибун. Все, что я сказал Дециму, относится и к нам. Время не ждет, а его у нас осталось не так много.
Заметив, что Сабин хочет что-то спросить, он махнул рукой и скривил губы.
— Потом, потом я все объясню. Сейчас некогда.
Сабин дисциплинированно отдал честь, развернулся и поспешил вниз, в помещение для слуг, где Феликс сейчас наверняка от души потешался над незадачливым уроженцем Нарбонской Галлии, несостоявшимся великим коммерсантом Корниксом.
Глава X
Поступь смерти
Действительно, в служебной комнате царило неприкрытое веселье. Корникс уже немного пришел в себя, а потому не воспринимал теперь ситуацию столь трагично и совместно с Феликсом воздавал должное кувшину крепкого местного вина. Бородатый Каролунг сидел в углу и сдержанно улыбался. Он еще не совсем освоился в новой компании и держался несколько настороженно. Но от вина тоже не отказывался.
— Феликс, — сказал Сабин, заходя, — ты мне нужен. Легат приказал нам отправляться в город.
Сицилиец притворно вздохнул.
— Я так устал, господин, — с улыбкой сказал он, — может, мой дорогой друг Корникс заменит меня? Я был бы ему очень благодарен.
— Ты что, с ума сошел? — ужаснулся галл. — Как я могу появляться на улицах? За мной же охотится половина Антиохии!
Даже Сабин не сдержал улыбку при виде искреннего испуга слуги. Он махнул рукой и повернулся к выходу.
— Ладно, поторопись. А этот герой пусть пока отдыхает. Его мужество мы проверим позже, в Иудее.
— В моем мужестве можешь не сомневаться, господин, — напыжился Корникс — Да что тебе говорить, ты же сам знаешь. Кто как не мы с моим достойным приятелем Касием Хереей перебили преторианцев, которые...
— Когда мы вернемся в Рим, я поставлю тебе памятник, — серьезно сказал Сабин. — Ну все, вперед.
Они с Феликсом вышли из гостиницы и двинулись по уже знакомым адресам. Солнце припекало, зной висел над городом.
— Ты запомнил дорогу, по которой мы шли ночью? — спросил трибун у сицилийца. — Ведь нам предстоит сегодня еще раз пройти по этому маршруту, а у меня, честно говоря, такая путаница в голове...
— Не волнуйся, господин, — успокоил его бывший пират. — У меня глаз верный. Найдем.
Менелай, владелец прокатной конторы, в ответ на распоряжение Сабина кивнул и заверил, что повозки будут готовы в срок и доставлены на место. Не в первый, мол, раз. Фирма надежная.
Трибун окинул самоуверенного грека скептическим взглядом, но вслух выражать свои сомнения не стал.
Хозяин продовольственного магазина Хамшимозад оправдал возложенное на него доверие. Он тут же представил Сабину список всего необходимого и предложил хоть сейчас забрать продукты.
— Доставишь их к Эмесским воротам за час до рассвета, — приказал трибун. — Найдешь повозки, предназначенные для цезарского легата Светония Паулина, и погрузишь все на них. Рассчитаемся на месте.
— Будет исполнено, господин, — поклонился Хамшимозад.
А вот в дорожном бюро Патробия возникли проблемы. Оказалось, что палатки еще не получены, да и с укомплектовкой бригады носильщиков и слуг возникли проблемы.
Сабин не стал препираться с говорливым сирийцем. Он просто положил ладонь на рукоять меча и кратко, выразительно сообщил, что если Патробий не выполнит взятые на себя обязательства, то он, Сабин, заставит его самого нести весь груз, а палатку сошьет из кожи, которую предварительно сдерет со столь безответственного человека.
Это подействовало. Патробий сник и упавшим голосом пообещал сделать все, что в его силах.
Сабин мрачно выслушал эти заверения, молча медленно кивнул, повернулся и вышел.
Задание было выполнено. До наступления темноты оставалось еще немного времени и следовало подумать, чем заняться. Трибун остановился на улице и почесал затылок. Феликс выжидательно стоял рядом.
Мимо них безостановочно текли толпы людей в самых разнообразных одеждах, галдящие на всех языках мира. Очередной день в Антиохии завершался, и все спешили по домам, гостиницам или в какие-то другие, только им известные места.
У Сабина мелькнула было мысль заглянуть в публичный дом, но возникший перед глазами образ белокурой Эмилии тут же ее отогнал. Нет, не станет он пачкать свою чистую любовь, обнимаясь с похотливыми девками из квартала проституток. К тому же, в этом азиатском скопище недолго и подхватить какую-нибудь экзотическую болезнь.
Феликса, правда, подобные сомнения не терзали. Он уже давно косился на стоявшую в нескольких шагах от них молодую девушку в коротком желтом платье и белом парике — характерном признаке ее профессии.
Сабин перехватил взгляд сицилийца.
— Ну, — сказал он, — ладно, иди развлекись. Только, пожалуйста, не напейся и будь в гостинице вовремя и в нормальной форме. Не исключено, что нам сегодня ночью снова предстоит пустить в ход свои мечи.
— Понял, господин, — весело сказал Феликс. — Не волнуйся, не подведу. Я ненадолго.
И, нащупав в кармане кошелек с выплаченным Паулином авансом за службу, бывший пират решительно направился к проститутке, которая интуитивно почувствовала потенциального клиента и немилосердно строила ему глазки.
Сабин проводил сицилийца взглядом и двинулся но направлению к «Трем коронам».
