Майкл Гир - Люди Волка

— Ты в нем разочаровался? Он бросил на нее резкий взгляд:

— Я поверил тому, что рассказывают о ледовом ходе, открытом Бегущим-в-Свете. Я хочу присоединиться к

Нему.

В груди ее вспыхнуло что-то вроде гордости. Люди начинают верить? Может, все и пойдет теперь не так уж плохо… Если только…

— Ты не видел — здесь пробегала женщина? Лунная Вода? Жена Прыгающего Зайца? Дня два, может быть, три назад?

— Нет, я только вчера пришел сюда.

— Ну, может, вдвоем мы ее догоним.

— Пусть себе уходит… — мягко сказал Три Осени, глядя на окаймляющие долину скалы. — Насмотрелся я уже на мертвых женщин…

— Она знает про ледовый ход. Она была с другой стороны.

Три Осени озабоченно взглянул на нее:

— На что это похоже?

— Иди посмотри сам. — Она указала на вход в туннель.

Он неловко поежился:

— Опять скалы, заросли полыни и осоки, жалкие горные озерца, мошки и комары, голод, туман, пурга? Она улыбнулась и покачала головой:

— Деревья такие высокие, каких ты и вообразить не можешь. Дичь сама идет в руки. Похоже, что там есть еще одна Большая Река. Она течет к югу, значит, там есть другая Соленая Вода, где можно ловить рыбу, не страшась Других. И никаких признаков человека.

— Я иду с вами! — воскликнул Три Осени.

— Нет, не пойдешь.

— Но почему? Ты же сама говорила.

— Все изменилась. Надо поймать Лунную Воду. А не то придется делиться всем, о чем я тебе рассказывала, с Другими.

— Убивать ее я не буду.

— Думаю, ее муж, Прыгающий Заяц, скажет тебе за это спасибо.

Он с сомнением посмотрел в ее сторону.

— Что ж, договорились? Она кивнула.

— Я хочу остановить ее прежде, чем она разболтает всем про дорогу через Ледник.

— Идем.

— Только можно мне сперва обсушить одежду? Впервые за много дней я в тепле.

— Конечно. — Он вздохнул и скрестил руки на груди. — Нравится мне смотреть на твое тело. О многом думаешь…

— Тогда смотри в другую сторону. Мое тело о твоем не думает.

— К сожалению.

— Жаль, что ты человек не злобный. А вот был бы ты ублюдком вроде Вороньего Ловчего…

— Не надо так…

— Ага.

— Нам предстоит долгая охота за Лунной Водой.

— Уж конечно.

Маленький костер из березовых и ивовых веток вспыхнул и зашипел, с шумом разбрасывая угольки. Поющий Волк, наклонившись вперед, с восхищением глядел на этих людей, которые вот. уже так долго определяют пути Народа. Рядом с ним сидел Издающий Клич, с необыкновенно серьезным выражением на лице.

От Бизоньей Спины исходило особое обаяние — обаяние старости и власти. Его седые волосы были собраны в две косички. Он слушал, время от времени кивал;

Его некогда пронзительные глаза глядели сейчас помягче — сказывался возраст. Его умудренное жизнью лицо, похожее на сухой гриб, не выражало ни малейшего удивления.

Четыре Зуба, старик со слезящимися красноватыми глазами, под которыми лежали мешки, беззвучно шевелил челюстями, елозя языком в беззубом рту. Лицо его уже покрылось старческими пятнами, лоб избороздили глубокие морщины. Узловатыми коричневыми пальцами он теребил волосяную бахрому своей заношенной парки.

— Вы не поверите! Бизоны, мамонты, карибу… Травы там пониже, чем здесь, но звери никого не боятся!

Бизонья Спина покачал годовой:

— Трудно поверить…

— Но это правда, — вмешался Поющий Волк. Он развел руками. — Я и сам не верил. Но так все и есть!

— Не знаю… — покачал головой Четыре Зуба. — Идти внутри Ледника? В темноте? А если там с нами что-то случится? А? Наши души…

— А сколько там дичи? — перебил его Бизонья Спина. — Надолго ли нам хватит? А что потом? Возвращаться сюда? Опять под Ледником…

— Волчий Сновидец как-нибудь решит, что делать, — скрестил на груди руки Издающий Клич.

— Этого-то мы и боимся, — хмыкнул Четыре Зуба. — Где он? А? Появился на мгновение — и исчез в своей пещере. А знаешь, что говорит Народ? Не след человеку жить в норах и пещерах. Дурно это для души.

Поющий Волк поглядел на костер и вспомнил, как выглядит изнутри пещера Цапли. В памяти его встали черепа со светящимися глазницами, и он невольно поежился.

— Не знаю, что он там делает. Может, и не хочу знать. Если уж человек — Сновидец, настоящий Сновидец, он всегда ведет себя странно.

— А он и впрямь Сновидец? — с видимым сомнением в голосе спросил Четыре Зуба. Издающий Клич твердо кивнул:

— Цапля говорила Обрубленной Ветви, что этот будет посильнее, чем она.

— Посмотрим, что скажет Кричащий Петухом, — заметил Четыре Зуба. Костер отбрасывал причудливую тень на его горбатый мясистый нос. — Кричащий Петухом — уж у него точно есть Вещая Сила.

Поющий Волк отвел глаза, с трудом удерживаясь, чтобы не оскорбить стариков.

— Не хочу выглядеть непочтительным, Дедушки но многие умерли от голода, следуя за Кричащим Петухом и его… «Снами». Обрубленная Ветвь говорит, что все его Сны — лживы.

— Она слишком стара.

— Она видела настоящих Сновидцев. — Поющий Волк старался говорить как можно мягче, понимая, что разговор принял опасный оборот. Если он оскорбит достоинство старейшин, Народ никогда не пойдет за ним в ледовый ход. — И она распознала Сон в глазах Волчьего Сновидца.

Четыре Зуба сердито посмотрел на него, очевидно задетый его вызовом:

— Думаешь, ты знаешь больше меня? А? Да я тебя вдвое старше!

Поющий Волк сжал зубы, чтобы не сказать лишнего; наконец он учтиво произнес:

— Нет, Дедушка. Я просто…

— Кричащий Петухом расскажет нам всю правду об этом Бегущем-в-Свете, — непреклонно оборвал его Четыре Зуба.

Поющий Волк наклонил голову набок. Тщательно выбирая слова, он заговорил:

— Не сомневаюсь в искренности вашей веры, достопочтенные Дедушки. Но мы видели, как они стояли лицом к лицу, соревнуясь в Силе. Там был и я, и Издающий Клич. Другие могут подтвердить наши слова, хотя я говорю с открытым сердцем и прошу верить мне на слово. Кричащий Петухом проклял Волчьего Сновидца, заклял его утробу, чтобы она сама себя пожрала. Пророчил смерть каждому, кто пойдет за ним. Призывал на них все злые силы Долгой Тьмы. И что же? Все мы выжили, кроме одной маленькой девочки. А еще Кричащий Петухом сказал, что в Леднике — смерть. Но мы прошли его, и мы живы, и наши семьи живут с той стороны Ледника в богатой и славной земле, о которой мы вам рассказывали.

Издающий Клич добавил:

— Я годами был в отряде Кричащего Петухом. Но я и понятия не имел о том, что такое настоящий Сон, пока не увидел Волчьего Сновидца, а потом — Цаплю. Я сам видел, как они колдовством вызывали зверя. Я видел Силу в мертвых глазах Сновидицы. У Кричащего Петухом такого и в помине не было.

— Всегда считалось, что Цапля — это легенда, — пробормотал себе под нос Четыре Зуба. — И вы оба знаете, что про нее рассказывали дурные вещи. Что она могла вытянуть душу из человеческого тела… и пустить ее скитаться в Долгую Тьму.