Алексей Кулаков - Оружейникъ

Аристократ расстроенно вздохнул и провел рукой по останкам своего любимого ножа, а Григорий как ни в чем не бывало вернулся к волнующей его теме:

– Ну а вторая – Дашка? Чем она тебе не сподобилась? И мордашка хорошенькая, и прочее хозяйство очень даже ничего. Молчунья опять же.

Увидев, как досадливо поморщился командир, Долгин сделал последнюю попытку устроить его личную жизнь. Не сказать, чтобы тот совсем уж пропадал – не все письма с фотокарточками оставались без ответа, далеко не все, но одно дело – снимать дачу под Питером для редких встреч, и совсем другое – иметь постоянную симпатию. Как Григорий, например, тот давно уже симпатизировал всему незамужнему персоналу швейного цеха. Правда, с некоторого времени (и после легкого внушения от князя) обходился исключительно платоническими чувствами, растрачивая весь свой пыл и горячую страсть на тщательно подобранную содержанку, поскольку на территории фабрики все его ухаживания могли быть восприняты очень неоднозначно, да и многочисленных ухажеров из охраны обижать не хотелось.

– Взял бы да отправил одну из своих горничных в гостевую квартиру компании.

Опытный ловелас в расстегнутой до половины груди рубашке многозначительно поиграл бровями и подмигнул приятелю:

– Заодно и за жильем бы приглядывала.

Расхохотавшись, Александр покачал головой, пробормотав что-то вроде: горбатого могила исправит. Или жена со скалкой.

– Подумаю. Честно. А пока – что у тебя с наставлением для пулеметчиков?

– Насчет обслуживания и изготовки к стрельбе все готово, а вот с остальным пока не очень – стрельбище у нас маленькое, не развернуться.

– Так в чем дело, обратись к соседям на казенный завод: у них на стрельбище не то что пулеметы – пушки можно испытывать.

Главный инспектор замер с открытым ртом, а потом хлопнул рукой по собственному колену, откровенно досадуя – вот нет бы раньше догадаться, да самому!

– Да, надо было раньше у тебя спросить. Это… мне бы еще кого, чтобы во всякой там баллистике и прочих премудростях разбирался, чтобы все по-научному устроить да записать. У «соседей», поди, только по винтовкам опыт имеется, а пулеметы дело новое, иного подхода требуют. Или нет?

Теперь уже задумался фабрикант, перебирая своих уже достаточно многочисленных знакомых.

– Есть такой человек. Ты мне завтра напомни, я тебе небольшое рекомендательное письмо напишу.

– К кому?

– Заведующему механической мастерской Санкт-Петербургского арсенала, князю Гагарину, Андрею Григорьевичу.

– О как! А он со мной вообще разговаривать-то будет, этот князь?

– Будет, после того как прочтет мое письмо. Да и без того совершенно не чванливый человек, наверняка заинтересуется и захочет помочь. Уникальнейший, скажу я тебе, специалист, причем не только в своей области, а еще и в полудюжине смежных наук. Ты знаешь, я иногда просто поражаюсь, сколько в России талантливых людей.

Председатель приемной комиссии Императорского Тульского оружейного завода, гвардии полковник Мосин вздохнул и прикрыл уставшие глаза. Принимая давно уже заслуженное повышение в должности и чинах, он даже не предполагал, сколько новых обязанностей и забот принесет ему его нынешнее место. К тому же на него взвалили подготовку к валовому производству новой армейской винтовки, то есть разработку технологического процесса, согласование чертежей, контроль над своевременной и правильной выделкой всех нужных лекал.

– Сергей, с этим надо что-то делать!

С силой проведя руками по лицу, полковник открыл глаза и вопросительно посмотрел на брата Митрофана (боевого в прошлом офицера), трудившегося под его же началом все в той же приемной комиссии.

– Полковник Сокерин совершенно ничего не понимает в деле установки нового производства! Только и может торопить да требовать. Я ему тысячу раз говорил, что все сроки взяты не с потолка и их совершенно невозможно уменьшить, но этот болван только и знает, что твердить свое – медленно, быстрее, еще быстрее!

Сергей Иванович тяжело вздохнул и опять прикрыл глаза – вчера он до поздней ночи засиделся над своими расчетами. Только что упомянутого полковника он оценил с первого же знакомства – пустой человек, рьяный карьерист и совершенно ничтожная личность. И зачем его только прислали на завод? Кстати, надо сказать, что их «любовь» была взаимной: первое, что сделал Сокерин, – это приказал привести все документы в должный порядок. То есть убрать с рабочих чертежей любое упоминание о винтовке МАг, вместо него вписав высочайше утвержденное название. Сколько лишней, крайне несвоевременной и никому не нужной работы! А столичный надсмотрщик и потом не забывал о председателе приемной комиссии, пользуясь любой возможностью досадить или показать свою значимость и всеобъемлющую компетентность. Про таких еще говорят – в каждой бочке затычка.

Ответить брату Мосин не успел: помешала открывшаяся без стука дверь, впустившая шум завода и незваного посетителя – крепкого молодого мужчину в партикулярной одежде (что само по себе удивительно, так как на заводе ходили или в мундирах, или в немудреной спецодежде), прямо с порога извинившегося за свое вторжение, но и не подумавшего затем представиться.

– Кто вы такой и как сюда попали?

– Курьер Российской оружейной компании, ваше высокоблагородие. А попал просто – дал трешку, меня к вам и привели.

Митрофан Иванович вскинулся было и даже уже открыл рот, дабы заявить что-то гневное и весьма подходящее к случаю, но увидел, как старший брат просветлел лицом, и решил немного погодить.

– Не думал, что Александр Яковлевич настолько быстро все устроит. Я так понимаю, у вас есть что-то для меня?

– Так точно, ваше высокоблагородие. Основное уже доставлено по месту вашего проживания, а это приказано лично в руки.

Вскрыв деревянным ножом-лопаточкой внешнюю упаковку и обнаружившийся под ней небольшой конверт, Сергей Иванович с ясно видимым нетерпением заглянул внутрь, после чего вытряхнул себе на ладонь что-то вроде небольшого цилиндрика на серебряной цепочке. Следом на стол упала очень тонкая книжица и сложенная вдвое записка. Повертев в руках как первое, так и второе, полковник развернул третье и с растущим интересом вчитался в куцые строчки личного послания князя Агренева. Курьер же, дождавшись, пока адресат поднимет на него глаза, вежливо попросил поставить на обертке нынешнее число и свою подпись, после чего аккуратно прибрал получившийся документ во внутренний карман, молодцевато вытянулся и осведомился, может ли он быть свободен.

– Благодарю за служ… гм, да, голубчик, ступайте.