Пять минут до полуночи - Александр Бергман
Борис же тем временем тоже украдкой поглядывал на девушек. «Ну, вот и вторая тоже здесь, — улыбнувшись, подумал он, когда Катя присоединилась к ним. — Обе прекрасны, но такие разные. Как два драгоценных камешка. Одна — как перламутровая жемчужина, которая переливается на солнце всеми цветами радуги. Блестящая, изящная, сочная. Вон какие губки, глазки, вся чувственная, только помани. Но вся на виду, нет загадки. Даже неинтересно. А вот вторая, Катя, — это бриллиант. Утонченная, элегантная, изысканная и безупречная. С виду холодная, неприступная, возвышенная, так и излучает свой ледяной безжизненный блеск. А стоит попасть на нее лучику солнца — тут же разлетается тысячами разноцветных ярчайших брызг. Вот, кстати, и ключик к ней нашелся, нужно постараться стать для нее этим самым лучиком. Это, конечно, трудновато, но она стоит того. Да, девочка непроста… Это истинный бриллиант. Но расслабляться сейчас нельзя. Дельце намечается больно уж серьезное. Как там поется в песне? Первым делом самолеты, а девушки потом. Хотя девушки как раз, возможно, и смогут помочь». Так думал Борис, с беспечным видом наигрывая свои изящные гитарные мелодии.
Глава 6
На борту теплохода «Василий Громов».
Утро следующего дня выдалось солнечным и теплым. Зотов, заложив руки за спину, неспешным шагом прогуливался по судну. Он подошел к стоящему в грузовом отсеке вездеходу. Моторный был открыт, а внутри Константин, весь вымазанный в солидоле, что-то откручивал. Зотов весело спросил у Кости:
— Ну что, не весь вездеход еще разобрал?
— Я предпочитаю технику, на которой выходить в поход, знать досконально, до последнего винтика, — серьезно ответил Костя. — Мне важно знать, чего можно ожидать от нее. Эта привычка у меня еще с детства, я же с шестнадцати лет в колхозе на тракторе. Там в посевную или уборочную каждый день на вес золота, и спрос за технику особый. — Костя рукавом вытер вспотевший лоб. Немного помолчав, так же серьезно добавил: — Техника — у нее же тоже душа есть, если заботишься и ухаживаешь за ней, она тебе тем же ответит.
— Ну и что можно ожидать от нашего вездехода? — спросил Владимир.
— Машина добрая, ничего не скажешь. — Костя по-хозяйски хлопнул рукой по борту. — И укомплектована основательно. Топлива и сухого пайка «под завязку». Много всяких походных принадлежностей: спальные мешки, большая палатка, трос, веревки, сухое горючее, большой ящик с медикаментами. В кабине даже встроенный бортовой компас имеется. Видать, человек, который занимался комплектацией, дело свое знает недурно.
— Это хорошо. Ну а где же наш радист?
Из люка вездехода вынырнул невысокого роста неказистый паренек лет тридцати. Угловатые скулы, выдающиеся вперед брови и квадратный подбородок. Это был Виталий, радист и специалист-шифровальщик.
— Я здесь, — подняв руку, ответил он.
— А что скажешь ты, Виталий? Как дело обстоит со связью?
— Со связью тоже все в ажуре. Здесь установлена мощная бортовая радиостанция с выдвижной антенной большого радиуса действия. Также имеется резервная переносная рация. Все в рабочем состоянии и настроено. Имеется комплект запчастей.
— Ну что ж, очень хорошо, что все у нас в порядке. Будем надеяться, что и все остальное будет в таком же порядке, — проговорил Зотов и неспешно побрел в кают-компанию.
Там в это время закончилась шахматная партия между капитаном и Юрием.
— Да, Юра, в шахматах тебе нет равных, — вставая из-за стола, произнес капитан. — Садись теперь ты, Володь, попытайся. Мне не удалось даже на ничью свести.
— Да нет, Николай Иваныч, вы очень достойный противник, — парировал Юрий.
— Да уж, успокаивай меня, — с улыбкой произнес капитан и вышел из каюты. Его место за столом тут же занял Зотов.
Между Зотовым и Юрием очень быстро возникла взаимная симпатия. Они с первого дня нашли общий язык и подружились. У этих двух мужчин было очень много общего. Кроме того, что они были серьезно увлечены шахматами, а заодно считались знатными рыбаками и грибниками. К тому же обоих бросили жены.
— Ну что, Юр, с Николаем Ивановичем ты быстро разобрался, со мной же так скоро этот фокус не пройдет.
— Посмотрим, — спокойно произнес Юрий.
Они расставили шахматы по местам, и игра пошла своим чередом. Противники они были достойные, и никто из них не хотел проигрывать.
— Сейчас прогулялся до вездехода, — проговорил Зотов. — Костик от него ни на шаг не отходит, все что-то там крутит…
— Да, видно, ответственный парнишка, другой бы на его месте лежал на солнышке и бамбук курил, а этот все суетится. Такой не подведет.
— Этот-то да, а вот второй там — радист Виталий. Я за все время от него только несколько предложений и услышал, прям молчун какой-то. Он все как бы на своей волне. Что о нем думаешь?
— Да нормальный он парень. Просто у него такой характер. Он наблюдатель. К тому же, по-видимому, очень неглуп. Я думаю, на него вполне можно положиться. Кстати, тебе шах.
— Ну а как тебе наши девушки? — не унимался Зотов.
— Да они же врачи, это отдельная каста. Блондинка, Вика, еще совсем девчонка, внимание любит к себе и все такое, а вот темненькая… Впрочем, ничего особенного. Если послали с нами, значит, так надо. Кстати, тебе опять шах. И если не включишься в игру, через два хода будет мат.
— Да, что-то я отвлекся, надо сосредоточиться, — встрепенулся Зотов и погрузился в игру.
На ставший уже традиционным ужин все пассажиры во главе с капитаном неизменно собирались в кают-компании, и следующие полтора-два часа проходили в веселой непринужденной обстановке.
— Ой, до чего вкусно пахне-е-ет! — забежав последней в кают-компанию, проговорила Вика.
Капитан, уже занявший свое место во главе стола, хитро посмотрел на девушку.
— Да, сегодня у нас по-настоящему королевское блюдо — уха из сибирского осетра! Утром матросы выудили почти сорокакилограммового красавца. Больше нигде в мире такие не водятся!
Юрий, сидевший напротив кастрюли, принялся разливать по чашкам золотистую уху. Все с удовольствием накинулись на эту душистую и удивительно еду. Через некоторое время Вика вновь подала голос:
— Николай Иваныч, а что же за повод такой сегодня?
— Утром планируем прибыть
