Виктория Руссо - Сонька - Золотая Ручка. Тайна знаменитой воровки
— Я молилась, чтобы ты не умерла во сне! — доверительно произнесла женщина, показав маленькую книжицу в золотой отделке. Точно такую юная Ольга пыталась похитить у своей учительницы много лет назад. При дневном свете было видно, что сидящая напротив женщина в старомодном чепце для сна совсем не молода. Наталья Дмитриевна была матерью Владимира. При потере единственного ребенка она сильно горевала и была на грани помешательства. В доме она долгое время жила одна, выгнав всю прислугу. С приходом Ольги ее жизнь будто бы преобразилась, она снова обрела смысл бытия и постоянно шептала благодарственные молитвы.
— Мой сын любил вас, значит, и я полюблю! — сделала вывод женщина накануне вечером, когда они с Ольгой оказались на кухне. Оказалось, что еды не было, кроме старых засохших бубликов и крынки с прокисшим молоком.
— Чем же вы питаетесь? — удивленно уточнила Ольга, разглядывая круглые щечки хозяйки дома.
— Из соседней лавки приходил человек, но три дня назад узнал, что у меня закончились деньги и сказал, что не может кормить меня бесплатно, — небрежно пожав плечами, произнесла Наталья Дмитриевна и, беззвучно рассмеявшись, добавила: — Я теперь не чувствую голода. Чревоугодие — это грех!
Ольга попросила стакан воды и осторожно поинтересовалась, что случилось с Владимиром.
— В него вселился дьявол! — тихим голосом произнесла Наталья Дмитриевна, вспомнив, какой ужас пережила при виде агонии своего отпрыска. У молодого человека была серьезная лекарственная зависимость, а средств на приобретение требуемой организмом ежедневной дозы не осталось. Он заложил в ломбард все ценности, продал всю мебель и планировал заложить свой дом, но не успел — приехала маменька. Ему было стыдно смотреть в глаза своей добропорядочной родительнице, и он сочинил историю про ограбление, но кто-то из немногочисленных к тому моменту слуг рассказал ей правду. Владимир обещал убить того, кто оклеветал его и стал вести себя очень агрессивно, пугая служащих в доме угрозой расправы. Затем у него появились подозрения, что его хотят отравить и молодой человек отказывался от еды и воды. Чтобы предотвратить попытки побегов из дома, его пришлось привязать к кровати. Из уст сыпались оскорбления, но мать стойко сносила ненависть потомка, молясь за его здоровье.
— Когда пришел священник, Володенька так кричал, — произнесла женщина, с трудом сдерживая слезы. — Он плевался и проклинал его! Это было ужасно… А через пару дней умер… Тихо и спокойно. Я продала свой домик в деревне и пожертвовала все церкви.
— Зачем? — удивилась атеистка-Ольга, не разделяя пристрастий пожилых дам отдавать накопленное в руки служителей культа.
— Они сделали все, чтобы его душа предстала перед Богом, и продолжают молиться за него!
Ольга не любила разговоры о религии, оставляя право выбора за каждым, поэтому поспешила попрощаться, но Наталья Дмитриевна отказалась отпускать гостью в ночь.
— Вам ведь негде жить! Судя по письму, которое вы прислали моему сыну, вы ушли от своего супруга!
— Это правда, — недоверчиво произнесла гостья. — Но я ведь не думала, что Владимира Николаевича уже нет… в живых! Я ничего не знала о его кончине.
— Да… Я схоронила его по-тихому, без привлечения постороннего внимания. И теперь я одна на всем белом свете… Этот дом слишком большой для одного человека, которому в этой жизни уже ничего не нужно… Оставайтесь!
На такой поворот событий Ольга не рассчитывала. Конечно, на первый взгляд было бы экономно поселиться в просторном доме неподалеку от центра, но как она объяснит людям свое проживание в доме Владимира? И сколько придется истратить денег на то, чтобы сделать эти стены пригодными для жилья?
— Вы очень меня обяжете… В письме вы подписались «О». Ваше имя Ольга? — тепло уточнила женщина, чувствуя, что гостья колеблется и, стараясь показать свое расположение. Та кивнула в ответ и после раздумий отчетливо произнесла:
— Я останусь у вас… погостить! Но с одним условием: по вечерам здесь будет гореть электрический свет.
Наталья Дмитриевна радостно всплеснула руками и закивала, заверив, что готова плясать под дудку новой хозяйки дома.
— Вы либо святая, либо сумасшедшая! — весело заметила гостья, подметив, что в пролетке ее ждет служанка с поклажей.
— Я должна рассчитаться с извозчиком и нагрузить работой на завтра Акулину.
«Новая Хозяйка Дома!» — вторила она, проплывая через темные комнаты со свечой в руке к выходу. Ей нравилось это сочетание слов. Ольга любила обладать чем-то дорогостоящим. Возможности получать что-то без особых усилий ее вдохновляли. У нее возникало миллион идей разом, как сделать из того, что есть, уютное гнездышко. «Конечно, придется терпеть эту старуху! Но не выброшу ведь я ее на улицу! — размышляла Ольга. — Поживем — увидим!».
Работа в доме кипела. Ольга наняла толковых мастеров для ремонтных работ, поставив над ними грозную Акулину. Все переговоры о стоимости услуг крестьянка вела самостоятельно, называя хозяйке лишь итоговую сумму, которая была значительно меньше той, которую она планировала потратить изначально. Дама высказывала пожелания по цветам, рисовала эскизы, закупала материалы, остальным занималась ее помощница.
— Какая славная эта девушка! И строгая! — шептала Наталья Дмитриевна, с опаской поглядывая на громкоговорящую Акулину, которая отчитывала одного из мастеров, пришедшего на работу с запахом водки.
— Ты работу сделай, а потом пей на здоровье! Заплачу тебе меньше, если сделаешь плохо!
Тот лишь виновато кивал, шмыгая носом, как провинившийся гимназист, не выучивший урок. Видя, что у Акулины все под контролем, Ольга отправилась в салон мод известной в Петербурге портнихи, желая заказать себе наряды. Про фрейлейн Анну ходили легенды, говаривали, что она обшивала даже царскую семью и сама выбирала себе клиентов. За свою работу брала очень дорого, но никогда не повторялась. Ее модели были эксклюзивны, что прельщало платежеспособных дам, ведь появиться на балу в похожих платьях было настоящим позором.
Немка говорила с жутким акцентом и просила называть себя просто Анна.
— Мой муж тоже был немцем! — воскликнула Ольга, желая понравиться портнихе. Ее лицо не смягчилось при этой новости, но узнав, что ее гостья в разводе, та заметно потеплела, прокомментировав смелый поступок:
— Я любить смелость! Вы разводиться и не бояться разговоры!
Глядя на строгое лицо Анны, трудно было представить, что она в состоянии соорудить что-то стоящее, но результаты ее трудов поражали воображение. Увидев одно из готовых платьев, заказанное именитой дворянкой, Ольга вскрикнула от восхищения, своей детской реакцией она порадовала швею, и у той даже выступил румянец на щеках от удовольствия.
