Хроники Чёрной Земли - Алексей Черкасов
И где-то посередине этой пустыни находился вход в Дуат – таинственную страну, куда уходил каждый умерший кемтянин после погребения. Здесь боги Джехути, Инпу, Хатхор и другие вели посмертный суд над пришедшими, и те, которые признавались достойными, получали их поддержку на пути к тростниковым полям Иалу…
– А ты там когда-нибудь бывал уже? – вопрос Шере в тишине пустыни прозвучал настолько резко, что Хика вздрогнул.
– Где?
– Ну в Дуате, возле Дуата… куда мы идём.
– А, ты про Дуат… Нет, я там ещё не бывал. Но ты не куксись, рыжик, туда ведут все дороги. Как для тебя в усадьбу моего шенн-мутифа. Так что не заблудимся.
– Так тут нет дорог, – пробормотал Шере, который уже немного устал и опасался, что никакого Дуата они не найдут, а только заблудятся.
– Ну не о дорогах же речь, – уточнил Хика. – Просто боги сами ведут мертвецов в Дуат, откуда бы они не вышли.
– Так то мертвецов… – сказал Шере, а Хика посмотрел на него задумчиво и замолчал.
Довольно долго они продолжали путь в тишине, пока небо не начало светлеть. Когда красная ладья Атет появилась из-за восточного горизонта, Хика предложил присесть и перекусить. Он воткнул в песок потушенный факел, достал из тростниковой торбы вяленую рыбину и протянул её Шере, после чего и сам с удовольствием погрузил свои зубы в податливую плоть.
– Рыбы полно, – сказал он с набитым ртом. – Ещё есть вяленое мясо и лепёшки, от голода не умрём. Знаешь, что мне Ка сказал?
Шере отрицательно покачал головой. Откуда ему знать?
– Нам надо выследить какого-то мертвяка и идти прямо за ним, – сказал Хика. – Он нас в Дуат и выведет. Так-то.
И Хика гордо посмотрел на своего младшего товарища. Но Шере от идеи был не в восторге.
– Где нам его выследить? – спросил он.
– Ну для начала, наверное, надо найти город мёртвых, херет-нечер…
Шере молча пережёвывал свою рыбину. Хика посмотрел на север.
– Нам надо будет пройти немного туда, – сказал он, изо всех сил стараясь выглядеть уверенным в себе. – Просто там полно городов мёртвых, а если мы пойдём туда, – Хика махнул рукой на юг, – то придём снова в Унут.
Шере дожевал свой кусок и встал.
– Подожди, попьём, – сказал Хика и достал запечатанный глиняный кувшин.
– Эти кувшины делает наш сосед… – прокомментировал он. – Уверяет, что в любую жару вода в нём остаётся прохладной. – Вот и проверим.
Он раскупорил кувшин и сделал несколько глотков.
– Да, прохладная, – подтвердил он.
– Сейчас нет жары, – сказал Шере и, взяв протянутый кувшин, тоже напился. – Пошли, – сказал он, возвращая кувшин Хике.
Солнце в небе поднималось всё выше и всё дальше на север уходили по красным пескам Шере и Хика.
Сноски:
1 – Египтяне говорили «левая сторона», когда речь шла о востоке и «правая сторона», говоря о западе. «В правую сторону», значит, на запад.
38. Западная пустыня. 7-6 дней до разлива. Джехути
Сон Аба-Анерабыл тревожным и неспокойным. Несколько раз за ночь юноша просыпался и вглядывался в темноту. Проснувшись в очередной раз, он увидел на горизонте светлое пятно, которое быстро исчезло, и Аба-Анер решил, что увиденное – иллюзия, возникшая из-за того, что он слишком резко поднял голову.
Однако рано утром он услышал доносящийся из дома шум. Подкравшись поближе, Аба-Анер прислушался.
– …а эти два олуха спят, как пьяные, – донёсся до него женский голос. Мужской отвечал ему:
– Ушли в Унут, чего тут думать… куда ещё им идти?
– К брату? Он же прислал их сюда, к чему им возвращаться?
– Ну мало ли… – прогундел мужчина. – Хика что-нибудь забыл, например. Или этот, которого они привели, взбунтовался…
– Не знаю, не знаю… – отвечала женщина. – Не могу разбудить этих, помогай.
Аба-Анер расстроился. Похоже было, что пока он спал, мальчишки сбежали. Тот ночной огонёк на горизонте – это, похоже, они и были. Но надо было убедиться. Он подошёл к забору и крикнул:
– Хозяева! Напоите водой путника.
Одежда юноши была в дорожной пыли, так что вид у него был подходящий. Вышедшая к нему женщина, ещё довольно молодая, сказала неприветливо:
– Вода в полсотне локтей отсюда, обернись…
– Почему ты такая негостеприимная, хозяйка? – обратился к ней Аба-Анер.
– Ты откуда идёшь? – спросила она, всё-таки протягивая ему бронзовую кружку с водой.
– Из Унута, – честно ответил молодой харап.
– И в ночи шёл?
Аба-Анер замялся, но ответил:
– Да, шёл всю ночь, глядя на звёзды.
– Двух мальчишек не встретил?
«Всё-таки двух, – отметил Аба-Анер. – Значит они ушли вдвоём». На мгновение он смешался, не желая обманывать, но затем подумал, что хорошо, если Шере будут искать не в той стороне, куда он пошёл.
– Да, видел. Шли двое с факелом. Один рыжий такой.
Женщина вздохнула.
– Спасибо тебе, путник. Ушёл сынишка куда-то на ночь глядя, теперь хоть знаю, куда.
– Спасибо тебе, женщина за воду. Пусть кемтские боги хранят тебя и твою семью.
Аба-Анер прошёл дальше по дороге, чтобы женщина убедилась, что он идёт с юга на север. Отойдя на достаточное расстояние он свернул к западу, затем прошёл на юг и вышел на окраину селения примерно напротив дома родителей Хики. С этого места он пошёл прямо на запад, тщательно всматриваясь в землю перед собой. Пройдя ряд каменистых участков, он достиг безбрежного песчаного моря и побрёл вдоль кромки в поисках следов на песке. Ветра ночью не было, и он рассчитывал, что увидит то место, где мальчишки вошли в пустыню.
Так и произошло – не прошёл он и пятидесяти локтей, как увидел цепочку ведущих вглубь пустыни следов. Аба-Анер спохватился, что у него с собой нет ни воды, ни еды. Пришлось возвращаться к реке и наполнять небольшой бурдюк, который он снял с чьего-то забора. Так с бурдюком на плече вернулся он к земле Дешрет1 и пошёл по следам Шере и Хики.
Ближе к полудню наступил сильный зной. Укрыться от палящего солнца было негде – до самого горизонта стелилась ровная гладь песчаной пустыни с невысокими барханами. В какой-то момент Аба-Анер поймал себя на мысли о сходстве красных песков и красных вод – барханы напоминали волны, а промежутки между ними – ровную гладь великой реки. Но красные воды Хапи сулили благополучие и изобилие, а пески несли смерть и забвение.
Полуденная жара сопровождалась сильным ветром, который
