Бернард Корнуэлл - Хаос Шарпа
Крепкая трактирщица, которая продавала солдатам кофе, чай, иглы, нитки и множество других мелочей, сжалилась над Кейт и принесла ей оловянную кружку тёплого кофе с капелькой бренди.
— Если они будут долго возиться, — она кивнула на солдат, строящих настил на мосту, — то лежать всем нам под английскими дагунами. По крайней мере, хоть что-нибудь поимеем от этой кампании!
Она рассмеялась и вернулась к паре мулов, гружённых её пожитками. Кейт понемногу отхлёбывала кофе кофе. Никогда она не была такой замёрзшей, промокшей и несчастной. И только она сама была в этом виновата.
Вильямсон жадно смотрел на кружку с кофе. Смутившись, Кейт отошла от него подальше, за лошадь. Ей не нравился Вильямсон, её пугали голодные, полные нескрываемого желания взгляды нового слуги.
Неужели все мужчины были животными? Кристоферу, столь изящно любезному днём, нравилось причинять ей боль ночью… Но Кейт вспомнила тот единственный ласковый поцелуй, который ей подарил Шарп, и почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы. И лейтенант Висенте, подумалось ей, тоже был с ней нежен. Кристофер любил говорить, что как на шахматной доске были чёрные и белые клетки, так и в жизни всегда есть две стороны. Кейт понимала, что выбрала не ту сторону. И что хуже всего, она не знала, как найти путь назад.
Кристофер вернулся назад от колонны.
— О, кофе! — бодро заявил он. — Отлично, мне нужно согреться, — он взял из её рук кружку, опустошил её и отбросил в сторону. — Надо подождать несколько минут, дорогая, и мы продолжим наш путь. Нужно будет пересечь ещё один мост, потом — холмы, и затем мы в Испании. У вас снова будет приличная кровать, верно? И ванна. Как вы себя чувствуете?
— Холодно.
— Трудно поверить, что на дворе — май, верно? Хуже, чем в Англии. Однако, как говорят, дождь полезен для цвета лица. Вы будете краше прежнего, моя дорогая!
Он умолк, заслышав выстрелы с запада. Несколько секунд грохот отзывался эхом между скалами ущелья.
— Стреляют в бандитов, — пояснил Кристофер. — Нас не могли догнать так быстро.
— Я молюсь, чтобы они нас догнали, — промолвила Кейт.
— Не смешите меня, дорогая. Кроме того, у нас в аръергарде пехотная бригада и два полка кавалерии.
— У нас?! — с негодованием воскликнула Кейт. — Я англичанка!
— Как и я, дорогая, но мы прежде всего хотим мира! — с многострадальным видом улыбнулся ей Кристофер. — Возможно, это отступление убедит французов оставить Португалию в покое. Вот над чем я продолжаю работать — мир!
В седельной кобуре, прямо за спиной Кейт был пистолет Кристофера, и ей очень хотелось вытащить оружие, ткнуть ему в живот и спустить курок, но она никогда не стреляла и не знала, был ли длинноствольный пистолет заряжен. Кроме того, что будет с ней без Кристофера? Её палачом станет Вильямсон? Ей вспомнилось письмо, которое она оставила на каминной доске в Красивом Доме перед отъездом украдкой от Кристофера. Теперь Кейт думала, что это было глупо. Что она пыталась сказать в нём Шарпу? И почему ему? Что, как ей казалось, он должен был сделать?
Она посмотрела вдаль, на вершину холма, и заметила у линии гребня фигуры людей. Кристофер проследил за её взглядом:
— Отребье…
— Патриоты, — упрямо сказала Кейт.
— Крестьяне со ржавыми мушкетами, которые зверски убивают пленных и понятия не имеют, каким высоким принципам угрожает эта война. Оплот средневековой Европы, суеверной и неграмотной, враги прогресса, — насмешливо отпарировал Кристофер.
Презрительно морщась, он расстегнул седельную сумку и проверил, на месте ли его красный мундир с чёрными отворотами. Если французы капитулируют, мундир станет его пропуском, позволит убедить партизан, что он — англичанин, сбежавший из французского плена.
— Мы двигаемся, сэр. — заметил Вильямсон. — На мост.
Он поклонился Кристоферу и бросил косой взгляд в сторону Кейт:
— Помочь забраться на лошадь, мэм?
— Я сама, — холодно ответила Кейт.
Но ей пришлось сбросить мокрую попону, чтобы сесть в седло, и она знала, что и Кристофер, и Вильямсон пожирают взглядом её ноги в обтягивающих гусарских бриждах.
От моста послышались крики, которыми приветствовали первых кавалеристов, ступивших со своими лошадьми на ненадёжный настил. Пехотинцы встали, подняли свои мушкеты и ранцы и начали строиться для переправы.
— Ещё один мост — и мы в безопасности! — заверил Кристофер Кейт.
Только один мост. И высоко над ними, в горах, Ричард Шарп уже спешил к нему. К последнему мосту в Португалии. К Сальтадору
Глава 11
На рассвете Шарп и Хоган увидели, что их опасения подтвердились. В Понте Ново находились несколько сотен французских пехотинцев, от ополченцев остались лишь трупы, валяющиеся на улицах разграбленной деревушке. На мосту над пенящимися водами Кавадо шли спешные восстановительные работы. В длинном извилистом ущелье эхом отражались отдельные выстрелы, которыми португальские крестьяне, слетевшиеся к отступающей вражеской армии, как вороны на падаль, пытались издалека «достать» противика. Шарп увидел, что сотня вольтижёров рассеянной цепью поднялись на холм, чтобы отогнать кучку храбрецов, которая посмела подобраться на двести шагов к стоящей колонне. Нервно захлопали выстрелы, французы прочесали холм и вернулись на запруженную дорогу. Хотя в обозримом пространстве никаких признаков британских войск заметно не было, Хоган предположил, что армия Уэлсли отстаёт от французов меньше, чем на день.
— Веллингтон пойдёт за французами через Сьерра де Санта Каталина, — объяснил он. — Он воспользуется дорогами. Сначала Уэлсли занял Брагу, теперь он движется на восток. Что касается нас, — Хоган бросил мрачный взгляд на захваченный мост, — нам лучше пойти к Сальтадору. Это — наш последний шанс.
Шарпу казалось, что никакого шанса нет вовсе. Более двадцати тысяч отступающих французов, как стая воронья, клубились в долине у его ног, где-то в их массе затерялся Кристофер, и как его там разыскать, Шарп не знал. Но он надел свой заношенный мундир, поднял винтовку и последовал за Хоганом, который, видно, был настроен столь же пессимистически. А вот Харпер, наоборот, был непонятно почему в добром расположении духа, даже во время переправы вброд через протекающий по узкому ущелью приток Кавадо. Мул Хогана отказался входить в холодную, глубиной по пояс, быстро текущую воду. Капитан предложил оставить животное, но Джавали ударил мула по морде и, пока тот ошеломлённо моргал, поднял его и перенёс через широкий поток. Стрелки бурно приветствовали эту демонстрацию силы, а мул, оказавшись в безопасности на противоположном берегу, цапнул жёлтыми зубами пастуха, который в ответ врезал ему ещё раз.
