Александр Абердин - Провалившийся в прошлое
Митяй сразу после нового года смотался вместе с Денисом в Новокубанск на разведку. В этом городке все также переносили зиму без особых трудностей. Охотники даже ходили на охоту. Но ведл приехал не просто так. Кубань встала и её покрыло льдом чуть ли не метровой толщины, а потому Митяй, надев на колёса Шишиги цепи, – понтон на зиму он с неё снял, – взяв восемь охотников, поехал через реку на ту сторону, чтобы произвести на холмах разведку. После двух дней блуждания по степи они нашли стойбище чёрных даргов. В принципе его можно было назвать брошенным, ведь эти до омерзения свирепые и злобные неандертальцы, возвращаясь на юг, спасаясь от морозов, бросили посреди вымороженной степи умирать от холода практически голыми всех стариков, довольно большое число старух и десятка полтора самых маленьких детей, всего душ семьдесят. Митяй поехал по их следам, и менее чем через сотню километров охотники увидели скорбную картину: почти три с половиной сотни насмерть окоченевших чёрных даргов, сбившихся в кучу в небольшой котловине, чтобы укрыться от пронизывающего северного ветра. Помотавшись по степи три дня, поисковый отряд нашёл ещё два замёрзших племени даргов, не сумевших прижиться в этих краях. Желтоголовые дарги оказались правы, пришла суровая зима и все расставила по своим местам, каждому воздала по заслугам.
Сочувствия эти косматые, жутковатые на вид, широкоплечие и мощные, хотя и низкорослые, даже ниже красноголовых даргсу люди, тела которых уже начали обгрызать волки, лисы, шакалы и гиены, ни у кого не вызвали. Кроме одного Митяя, но и тот горевал недолго, поскольку прекрасно понимал, что его вины в этой страшной трагедии точно нет. Он при всём своём желании не мог их спасти от такой страшной участи.
Охотники доехали до Солёного озера, наколупали там кирками и лопатами полторы тонны соли, вернулись в Новокубанск, а Митяй с Денисом поехали обратно в Дмитроград.
Снег пошёл только двенадцатого января, и ненадолго немного потеплело, но потом снова ударили морозы. Митяй стал собираться в дорогу, хотя что там было собирать, он подготовился к выезду ещё в середине декабря и только ждал, когда выпадет снег. Плотники построили два отличных деревянных дома длиной в десять метров и шириной в четыре с половиной, поставленных на широкие полозья, обитые сталью, а Митяй в очередной раз поразил всех своим неожиданным и весьма оригинальным решением.
Став ещё и ведлом-охотником, Митяй частенько отправлялся в лес и лесостепь на Ижике, но вовсе не на охоту, а для того, чтобы проверить свой ведловской взгляд. Вернувшись из Новокубанска во второй раз, отчебучил совсем уж неожиданный номер: собрав толоку, отгородил неподалёку от Северных ворот большой загон с загородкой от ветра и навесом от дождя и снега, построил в нём громадные ясли и привёл двух здоровенных шерстистых носорогов – могучего молодого самца тонны под четыре весом и самку ему под стать. Более того, он не поленился изготовить для них легко надевающиеся стальные трёхпалые шипованные башмаки с мягкими стельками и велел ведлам хорошенько с ними подружиться. Кормить же их он приказал как на убой, преимущественно силосом из топинамбура, щедро сдобренным сладкими клубнями. Да, как выяснилось, охотничье ведловство – мощная сила. Это африканские носороги были подслеповатыми. Шерстистые же, наоборот, обладали отличным зрением и имели куда большую резвость. Сила у них была такова, что превзойти их могли одни только мамонты. Сытный харч и уютное укрытие обоим носорогам понравились. От гиподинамии они не страдали, поскольку им было где размяться в загоне, он всё-таки имел размеры полтора на два километра. Самое же главное, что благодаря ведловскому внушению и кормушке, в которой всегда лежал корм, они не ссорились. Нужны были носороги Митяю в качестве тягловой силы.
Один дом он собирался буксировать на Шишиге, а второй предстояло тащить носорогам, для которых он изготовил деревянное ярмо, как для волов, с козлами для ведла-кучера. Желающих порулить набралось много, но первым водителем носорога стал Олег, средний сын Дениса, такой же здоровенный лоб, как и его папенька, да и ведлать он умел знатно, и потому носороги слушались его беспрекословно. Восемнадцатого января Митяй, Таня, князь Денис, княжичи Олег и Михаил, ещё трое охотников и трое мастеров-аларов тронулись в путь.
Первыми ехали на снегоходе Митяй и Таня, выискивая удобную и безопасную дорогу. За ними Олег, сидя на вынесенных вперёд козлах, расположенных между голов носорогов на ярме. Ведл-погонщик постоянно находился в ведловском контакте с носорогами, чтобы те бежали куда нужно, а позади него Игнат на Шишиге, очень довольный тем, что его пустили за руль. Все остальные ехали, сидя в будке и двух домиках, и следили, чтобы не погасли горелки. Груза они с собой взяли немного, но кое-что всё же везли. Носороги, способные нестись со скоростью хорошей лошади, двигались бодрой рысью, преодолевая за час километров пятнадцать, и потому Шишига еле плелась за ними на первой скорости.
Чтобы объехать предгорья, Митяй решил дать большой крюк, и они спустились по Марии, покрытой льдом, почти до будущего Белореченска и от него взяли курс на Лабинск, который ещё не начали обживать люди, а потом поехали по Лабе вверх по течению и через пять дней добрались по льду Малой Лабы, оказавшейся даже шире Большой Лабы, до Псебая, также пока не существующего, и стали подниматься вверх по довольно полноводному Андрюку, проехали километров пять и свернули налево, на тропу, ведущую к стойбищу племени Гремящей Воды.
В полдень шестого дня они добрались по льду озера до места. Их обоз сородичи Тани заметили издалека, и почти всё племя спустилось на лёд. Подъезжая к стойбищу, стоящему на высоком берегу, Митяй с удовлетворением отметил, что там тоже построили деревянные дома и даже возвели частокол.
Радости от этой встречи, казалось, не будет предела. Под обрывом нашлось место, где можно было поставить Шишигу не на льду, а также соорудить небольшой загон для проголодавшихся Карла и Клары. Носорогам первым делом задали корма, и, пока они трескали силос, местные плотники под руководством Игната сколачивали основательный загон и кормушку.
Митяй отправил наверх Таню и Дениса с остальными даргаларами, а сам пригласил Шашембу внутрь Шишиги, где для него и его жены была устроена уютная спальня-кабинет с откидной кроватью. Танина тётка оказалась высокой, симпатичной молодой женщиной с роскошными формами, ей даже оказались немного тесноваты наряды племянницы, улыбчивой и очень радушной. В отличие от Танши в момент их первой встречи её тётка благоухала лавандой, и не было даже намёка на запах немытого тела и давно не стиранной одежды. Шашемба была настроена настолько радушно, что чуть было не начала немедленно раздеваться, но Митяй остановил её жестом и предложил сначала поговорить обо всём, как это полагается взрослым людям, и уже потом переходить к делу. Неизвестно почему, но сразу три ведлы – Каньша, Таня и Шашемба – почему-то решили, что Митяй непременно должен стать отцом дочери большой матери аларов и племени Гремящей Воды. Танина тётка, немного подумав, согласилась, но всё же спросила:
