Уилбур Смит - Миссия
– Уходи!
Но как только повернула Фенн, тот же самоубийственный поворот проделал и Таита. Остальные в смятении остановились. Лошади ржали и вставали на дыбы, всадникам с трудом удавалось обуздать их. Потом все тоже поскакали обратно.
Теперь ближайшие басмара во главе с вождем были совсем рядом. Приближаясь, они бросали копья. Вначале лошадь Хилто, затем лошадь Шабако были ранены и тяжело упали, выбросив всадников из седел.
Таита быстро оценил изменившиеся обстоятельства: у них больше нет лошадей, которые могли бы их унести.
– Образуйте оборонительный круг! – крикнул он. – Будем сражаться здесь.
Те, кого сбросили лошади, захромали к нему. Те, у кого лошади оставались невредимыми, соскочили с них и втащили в центр круга. Лучники взяли луки, Имбали и ее подруги взвесили топоры. И посмотрели по сторонам. Увидев огромную массу приближающихся со всех сторон воинов, все поняли, какой исход неизбежен.
– Это наша последняя битва. Пусть они ее запомнят! – весело крикнул Мерен, и египтяне встретили первую шеренгу врага. Они сражались с бесшабашностью и яростью отчаяния. И отбили нападавших. Но вождь Басма, прыгая и крича, вновь построил своих воинов, и во главе с ним они снова устремились в атаку. Басма набросился на Наконто, пригнулся и ударил его в бедро.
Имбали стояла рядом. Увидев хлынувшую из раны кровь, она накинулась на Басму, как львица, защищающая своего самца. Вождь повернулся к ней и поднял копье, чтобы отразить удар. Топор Имбали разрубил древко копья, словно тростинку, и погрузился в плечо Басмы. Вождь отшатнулся, полуотрубленная рука свисала вдоль бока. Имбали выдернула топор и ударила снова, на этот раз по голове. Лезвие прошло через головной убор из перьев фламинго и раскололо череп до самых зубов. Мгновение разделенные лезвием глаза смотрели друг на друга, но тут Имбали вырвала топор. Металл заскрипел о кость, и вслед за ним показалось желтое вещество мозга.
Басмара увидели этот удар, закричали и отступили. Сражение было жестоким. Туземцы понесли тяжелые потери – по всему кругу лежали трупы. Египтян оставалось немного, но басмара не решались снова наброситься на них и прикончить. Таита воспользовался этой передышкой, чтобы укрепить свою позицию. Он заставил лошадей лечь – прием, которому обучают всех кавалеристов. Тела коней образуют заслон, защищая от копий басмара. За лошадьми Таита разместил лучников, а сам с Имбали, ее подругой и Фенн расположился в центре. Он будет рядом с Фенн до конца, как в ее прежней жизни. И на этот раз сделает ее смерть более быстрой и легкой.
Он осмотрел оборонительный круг. Хабари, Шофар и по меньшей мере еще два воина мертвы. Шабако и Хилто держатся на ногах, но оба ранены. Они не потрудились позаботиться о своих ранах, только постарались остановить кровотечение, наложив на рану землю. За ними Имбали перевязывала бедро Наконто. Закончив, она посмотрела на него – не как воин, а как женщина.
Когда лошадь сбросила Мерена, тот упал лицом вниз. Он оцарапал щеку, и пустая глазница вновь кровоточила. Из-под кожаной повязки вытекала тонкая струйка и, проходя мимо носа, попадала на верхнюю губу. Проводя точильным камнем по затупившемуся лезвию меча, Мерен слизывал кровь. Они были окружены густыми рядами врагов, изранены и ничем не напоминали героев.
«Если каким-то чудом я переживу этот день, я сложу о них поэму, от которой люди будут плакать», – мрачно пообещал себе Таита.
Тишину нарушил высокий голос:
– Мы старухи или боевые дьяволы басмара?
Воины снова запели, раскачиваясь и топая.
Другой голос ответил на вопрос:
– Мы мужчины, и мы пришли убивать!
– Убивай! Бросай копья! Убивай!
Под этот крик ряды двинулись вперед, топая и приплясывая. Имбали стояла рядом с Наконто, на ее губах играла легкая жестокая улыбка. Хилто и Шабако пригладили волосы и вновь надели шлемы. Мерен вытер кровь с губы и помигал здоровым глазом, чтобы лучше видеть. Потом сунул меч в ножны, взял лук и, опираясь на него, смотрел на приближающиеся ряды врагов. Фенн встала, оберегая больную ногу. Она взяла Таиту за руку.
– Не бойся, малышка, – сказал маг.
– Я не боюсь, – ответила она, – жалею, что ты не научил меня стрелять из лука. Тогда от меня было бы больше пользы.
Вожди засвистели в свистульки из слоновой кости, и орды нападающих бросились вперед. Кучка обороняющихся произвела залп, затем еще один, а потом воины стали лихорадочно накладывать и выпускать стрелы, как могли быстро. Но египтян было так мало, что они сумели вызвать лишь легкое замешательство в надвигающихся рядах черных тел.
Басмара ворвались в круг, и началась рукопашная. Шабако получил удар в горло и, умирая, выпустил фонтан крови, как пронзенный гарпуном кит. Непрочный круг обороны разорвался под натиском черных тел. Имбали и Наконто, стоя спиной к спине, рубили и резали. Мерен отступал, пока Фенн не оказалась между ним и Таитой. Они еще могли сражаться недолго, но Таита знал, что вскоре придется проявить милосердие к Фенн. Он быстро последует за ней, и они вновь соединятся.
Мерен убил воина, пробив ему сердце; одновременно Таита свалил своего противника.
Мерен оглянулся на него.
– Пора, маг. Я сделаю это для тебя, если хочешь, – прохрипел он: в горле у него пересохло от жажды и пыли.
Таита знал, как Мерен полюбил Фенн и чего ему будет стоить убить ее.
– Нет, добрый Мерен, хотя я и благодарен за предложение. Это мой долг. – Он ласково взглянул на Фенн. – Поцелуй Мерена, дорогая, ибо он твой друг.
Она послушалась и доверчиво повернулась к Таите. Наклонила голову и зажмурилась. Таита обрадовался: он никогда бы не смог это сделать, если бы она смотрела на него своими зелеными глазами. Поднял меч, но не успел его опустить. Воинственный клич басмара сменился воплем ужаса и отчаяния. Ряды разорвались, воины бросились врассыпную, как косяк сардин при появлении острозубой барракуды.
Маленький отряд остался удивленно стоять в круге. Все вымокли в поту и крови, своей и врагов. Ошеломленно смотрели друг на друга, не понимая, почему еще живы. Пыль, поднятая ногами и копытами, почти закрывала обзор, а от горящей эстакады долетали густые клубы дыма. Лес едва виднелся.
– Лошади! – прохрипел Мерен. – Я слышу стук копыт.
– Тебе кажется, – так же прохрипел Таита. – Этого не может быть.
– Нет, Мерен прав, – пискнула Фенн и показала в сторону деревьев. – Лошади!
Таита стер с глаз пыль, поморгал, но по-прежнему не мог видеть ясно. Картина перед глазами была тусклой и расплывалась. Он протер глаза рукавом и снова посмотрел.
– Конница? – не веря своим глазам, произнес он.
– Египетская конница – подтвердил Мерен. – Регулярные войска! И над ними синий вымпел.
