Олег Рясков - Король Мадагаскара. Книга первая
– И по что ж ты так?
Бен повертел разряженный пистолет в руках и положил на стол.
– Вы же сами желали, чтобы я его уложил?
– Но ты и шпаги в руку не взял!
– Зачем себя утруждать тем, без чего можно обойтись?
Петр, застыв над Беном, постоял, оглядел раненного, кивнул на него Хвостову, тот вместе с караульным увели беднягу прочь.
Петр налил себе и гостю по чарке, двинул ее по столу в сторону гостя, приглашая его выпить с собой. Отпив, император оттер усы:
– Хитер. Ладно, поговорим о деле!
Бен поднял брови – взял чарку и улыбнулся.
Глава восьмая
Спустя неделю от описанных выше событий, на таможне дальней набережной Санкт-Петербурга была толчея.
За последние сутки пришло аж пять торговых судов. Но начальник службы суеты не проявлял, после бортового таможенного досмотра еще и лично проверял каждого, кто желал попасть в северную столицу. Ну, а поскольку, после долгого морского перехода на берег стремились не только купцы со слугами, но и команды кораблей, к конторке под навесом, через которую надлежало пройти каждому желающему попасть в город, толпилось немало народу. Наконец, очередь дошла и до Андрея. Окинув его взглядом, суровый таможенник проронил:
– Кто таков?
– Так мичман Збруев. С Лансдоу!
Таможенник взялся за бумаги, порядком подпорченные падением мичмана в воду.
– Это что ж такое приключилось, что ты сам по себе, без корабля?
– Да… ранен был – за борт упал, вот добрые люди помогли воротиться! – Андрей кивнул на стоящую рядом Мэри.
– Добрые, говоришь? – Начальник таможни покосился на Мэри, которая, воспользовавшись моментом, подала ему свои бумаги. В этот момент к таможеннику подошел Хвостов, и что-то шепнул ему на ухо. И если Андрей, честная душа, не заметил, что стоявшие недалече от навеса, таможенники притихли, а Бен незаметно указал Хвостову на Мэри, то от внимания англичанки это не ускользнуло. Однако, она не подала виду и продолжала стоять, как ни в чем не бывало. Эти мужланы часто пялятся на иноземцев, а уж на барышню, да при том хорошенькую, так подавно. Таможенник повертел бумагу Андрея и вернул ее владельцу:
– Вам надлежит явиться в Адмиралтейство с полным докладом! А вам, как иноземке! – он посмотрел на Мэри и добавил тоном, не терпящим возражений: надлежит поселиться в порту, и пока документы проверят, не покидать его пределы! – Таможенник оставил бумаги Мэри у себя и кивнул ей пройти на набережную.
Оставаться в порту! Вот уж это никак не входило в ее планы. Неужто и впрямь всех иностранцев селят вот так «в порту» и «правят бумаги». Она вспомнила, перед разговором с ней к таможеннику там, на набережной, под навес, заглядывал некий господин и шептал ему что-то на ухо. Неужели, они прознали?! Да нет! Чушь! Каким образом? Но эти обстоятельства неприятно поразили Мэри. Она обернулась к Андрею. Малый, вроде, никаких знаков никому не подавал. Да и вряд ли стал бы. Кому охота признавать, что был в плену. По соглашению с Дефо, Андрей должен всем рассказывать, что его подобрали британцы. И обратно направился, как только зажила рука. Нет, он тут не причем.
Андрей внес сундучок Мэри в комнату гостиницы и поставил на стол. Мэри улыбнулась молодому мичману:
– Ну что ж! Как у вас говорят, мы – квиты! Уговор выполнен! Теперь вы свободны!
Андрей постоял с мгновение, словно колебался, затем поднес руку к треуголке и по-военному поклонился:
– Прощайте, миледи!
Когда он вышел из дверей гостиницы, с набережной в переулок между торговыми рядами въехала карета. Андрей не обратил на нее особого внимания, если бы не одно обстоятельство: на запятках и рядом с кучером сидели не слуги в ливреях, а несколько дюжих ребят, при шпагах, с воинской выправкой, но одетых в темное платье. Из самой кареты вылез господин, лицо, которого Андрею показалось знакомым. Ну да. Он его видел раньше. В порту, на таможне. Хвостов, а из кареты, как мы понимаем, вышел именно он, кивнул своим спрыгнувшим на землю спутникам, и зашел в гостиницу. Возница и еще двое остались у кареты, остальные зашли внутрь. Хвостов подошел к хозяину, замершему у стойки с полотенцем в руках, словно кролик, перед змеей.
– Где разместилась иноземка? – последовал вопрос Хвостова.
– Иноземка? – пролепетал хозяин. Хвостов посмотрел на своего подчиненного. Тот, перехватив его взгляд, подошел к полке с вином и сгреб несколько бутылок, скинув их на пол!
– Ах, иноземка! – хлопнул себя по лбу хозяин: Так она наверху. Я ей дал лучшую комнату!
– Пойдем, покажешь! – кивнул ему Хвостов.
Мэри, как раз сменила рубашку, когда в дверь вдруг постучали.
– Кто там? – спросила англичанка и, как была в одном сапоге подошла к окну. Там, у входа, стояла карета с тремя подозрительными типами.
– Так Ваше сиятельство, воду нагрели, как вы просили! – раздалось из-за двери.
– Ну, вот и началось! – сама себе прошептала Мэри, быстро натянула второй сапог, схватила со стола шпагу и пистолет и отвела дулом тяжелую портьеру окна, осматривая окрестности. Возница по-прежнему сидел на козлах, а вот двое других, стоявших ранее у кареты, уже несли лестницу в сторону окна ее номера. Мэри оглянулась на дверь:
– Хорошо, подождите, я не одета!
Сия фраза вызвала за дверью молчание, вызванное то ли неловкостью, то ли размышлением.
– Не одета? – повторил за иностранкой один из спутников Хвостова и склонился к замочной скважине, пытаясь разглядеть барышню.
Тем временем, события, развивавшиеся в комнате, шли своим чередом. Господин, взбиравшийся к окну Мэри по приставной лестнице, достиг подоконника и, приоткрыв окно, раздвинул портьеру, пытаясь разглядеть что-то в темном интерьере, что было весьма затруднительно после яркого уличного света. Внезапно, из-за портьеры появилась одетая по-мужски девица, и приставила к его лбу пистолет.
– Привет, голубок!
Подглядывавший в замочную скважину служка, поднялся и испуганно глянул на Хвостова:
– Она там того! Сбегает она!
– Что? Пусти-ка!
Хвостов оттолкнул его, приложился к скважине и, оценив ситуацию, дал команду ломать дверь. У гостиницы, привлеченная шумом, уже стала собираться толпа. Андрей, не успевший отойти далеко, оглянувшись, увидел, как от окна гостиницы падала лестница с человеком, болтавшимся на последней ступеньке. До земли она, однако, не долетела, так как сему падению помешала карета, лестница изогнулась и осталась на карете, а вот несчастный, бывший на ней, проделал нелепый кульбит в воздухе и приземлился на холстяную крышу торговца. Бен, так же как и все, наблюдал уличную сцену.
